Вы здесь
Задумчивый душевно больной ректоральный недоносок
Ректор МГУ предложил школьникам учить церковнославянский
Надеюсь, что предложение ректора МГУ Виктора Садовничего ввести в школьную программу изучение церковнославянского языка останется фактом его биографии и не обернется очередным глумлением над российской школой и миллионами ее обитателей. Но современная Россия дает столь изумительные примеры в области принятия решений, что со всякими прогнозами в отношении судьбы дивной инициативы ректора МГУ следует решительно погодить.
Тем более что у этой инициативы есть мощные лоббистские ресурсы. И это не только сам Виктор Садовничий, который возглавляет, помимо МГУ, еще и Совет ректоров России, является членом высшего совета «Единой России» и постоянным доверенным лицом Путина на всех последних выборах. Неизмеримо большими лоббистскими ресурсами обладает РПЦ, которая постепенно наползает своим жирным брюхом на такие сферы жизни, как образование, культура, СМИ и даже внешняя политика.
Идея заставить школьников учить язык, на котором в сегодняшнем мире за пределами церковной ограды не говорят ни в одной стране мира, очень давно не пишут новых книг, а те, что когда-то написаны, относятся в основном к богослужению, еще в прошлом году была выдвинута священником Александром Волковым, пресс-секретарем Гундяева. «Даже если человек никогда в жизни не переступит порог храма, то все равно, это такая важная составляющая», – заявил священник Волков. И добавил: «Это важно даже с точки зрения общего культурного, интеллектуального развития молодого человека».
Знание любого дополнительного языка, в том числе и мертвого, к которым относятся, наряду с церковнославянским, например, латынь, древнегреческий и санскрит, несомненно, обогащает. Вопрос, насколько и в каком направлении. Латынь, которая до 18 века была языком международного научного и культурного общения, просто необходима биологам, медикам и юристам, поскольку для этих сфер является источником терминологии. Например, биолог обязан знать и в своих научных трудах указывать названия изучаемых живых организмов на латыни.
На церковнославянском никогда не было написано ни одной научной книги. Просто потому что никакой науки до 18 века в России не было, а когда появилась, точнее, была завезена Петром из Европы, то языком российской науки была все та же латынь: труды Императорской академии наук до 1809 года издавались на латыни, а диссертации по медицине в России печатались на латыни до 1860 года. Литература, которая сегодня есть на церковнославянском, это многочисленные акафисты, минеи, а также Псалтырь, Часослов и тому подобные произведения.
Потратив драгоценные школьные годы на изучение церковнославянского, молодой россиянин сможет познакомиться, например, с такими книгами, как «Акафист Пресвятой Богородице перед Ее иконой, именуемой «Утоли мои печали», а также «Акафист Пресвятой Богородице перед Ее иконой, именуемой «Млекопитательница» и другими изданиями аналогичного содержания. Необходимы ли эти и им подобные произведения в современном мире, каждый должен решать самостоятельно.
Можно было бы задать академику Садовничему вопрос, насколько, по его оценкам, изучение церковнославянского в школах будет способствовать повышению конкурентоспособности России на мировой арене и в частности в сфере науки. Но я этот вопрос не стал бы задавать академику Садовничему, поскольку этот человек и в прошлом, и сейчас много сделал и продолжает делать для торможения России, ее науки и образования. В 80-е годы именно Виктор Антонович Садовничий, по многочисленным свидетельствам, был одним из основных проводников политики дискриминации евреев-абитуриентов при поступлении на мехмат МГУ. В наши дни, уже будучи ректором МГУ, Садовничий стал одним из тех, кто настежь открывает двери науки и образования для РПЦ. «У нас, академического сообщества, общие с церковью задачи!» – заявил Садовничий в интервью «Интерфаксу».
Школьная программа всегда была, есть и будет полем конкурентной борьбы между представителями различных дисциплин. А если смотреть шире, то между сторонниками разных представлений о будущем страны. В нормальном светском государстве у церковнославянского языка есть вполне достойные места – за церковной оградой и на кафедрах филологических и исторических факультетов. Изучение этого давно мертвого языка в школе – путь к углублению изоляции, отсталости и дальнейшей клерикализации страны.