Бита и арматура — новые методы политической цензуры

Жестокое преступление против журналиста Олега Кашина показывает, что в нынешней России могут покалечить и даже убить не только за противодействие чьим-то политическим или бизнес-интересам, но и за простое несовпадение мнений.

Трагедия, случившаяся с Кашиным, выделяется из длинного ряда подобных дел тем, что он не является журналистом-расследователем или политическим активистом, хотя буквально накануне нападения на него был жестоко избит как раз активист Константин Фетисов, участвовавший в экологических протестах в Химках, о которых Кашин много писал.

Очень похоже, что Кашина «наказывали» за его оценки, мнения, эпитеты, которыми он пользовался в публикациях и блоге. Такая месть — новое слово в цензуре. Зато она органична в уголовной культуре, где требование «ответить за базар» означает, как известно, не готовность продолжать спор, а необходимость быть готовым к физической расправе.

Казалось бы, государство с этой уголовной культурой обязано всеми силами бороться. Но борьба идет как-то не очень удачно. Более того, «понятия» вошли в лексикон политиков самого высокого ранга, которые успешно пользуются ими в разговоре с народом. И находят понимание. Вошли ли они в их практику? Ведь призывы к расправе над неугодными настойчиво распространяются близкими к власти структурами.

Стала широко известна статья Владислава Ловицкого на сайте «Молодой гвардии» «Единой России» про «журналистов-предателей», так кстати проиллюстрированная фотографией Кашина с надписью «Будет наказан». После преступления фотография была убрана, а статья снабжена предисловием с призывом «понимать», что «есть художественные образы, а есть жизнь».

Можно списывать подобные выходки на отсутствие разума у малолетних политических гопников, но что делать с таким высказыванием: «Вышли, не имея права (на неразрешенную местными властями демонстрацию — ред.), — получите дубиной по башке. Ну вот и все!» Это слова ответственного руководителя, премьер-министра России Владимира Путина. Не менее образные.

Эта «художественная образность» уже десять лет является частью фирменного стиля власти , который, между прочим, находит отклик в той самой жизни. В перечислении убитых и искалеченных политических активистов и журналистов нет нужды, их списки известны. Списки заказчиков — нет. В общем-то,в эффективности решения вопросов силовым способом нас все последние годы успешно убеждают руководители.

Контраргумент может быть только один: если у тебя нет легитимного права на насилие, а ты к нему прибегнул, тебя поймают и посадят. Если не ловят или ловят, но отпускают, потому что то ли не хотят, то ли не умеют доказать твою виновность, — значит, контраргумент не работает. Значит, можно решать свои вопросы таким образом.

Если добавить к этому низкую эффективность публичного разрешения конфликтов, будь то в политической сфере, в споре хозяйствующих субъектов или просто в обыденной жизни, применение насилия оказывается естественным выбором. И месть журналисту за ненужную въедливость или грубость здесь только частный случай. Свидетельством тому может служить хотя бы высокая популярность травматического оружия и возрастающая частота его применения даже в самых банальных ситуациях.

Сам Кашин, кстати, по печальному совпадению ровно два месяца назад в эфире «Эха Москвы» сказал: «Да, человек с бейсбольной битой пришел в политику лет 10 назад и не уходил из нее. И не только в политику, но и в бизнес, потому что в рейдерских захватах все это вполне практикуется и используется достаточно часто. Поэтому не стоит делать выводы, что это началось сейчас, — просто сейчас на это начали обращать внимание».

Нападение на Олега Кашина — это заказное преступление. Но такой заказ возможен только в соответствующей общественной атмосфере, убеждающей заказчика, что он не делает ничего такого особенного, сильно отличающегося от того, что делают высшие руководители.

Ну и, разумеется, подсказывающей ему, что его действия останутся безнаказанными — просто потому, что таковыми оказались подобные же поступки в статистически значимом количестве. Не стоит пенять коллегам Кашина за то, что они подняли такой шум потому, что он журналист. Это естественная человеческая реакция — горячее защищать тех, кого знаешь лично, или просто членов своей группы — в данном случае профессионального цеха.

Было бы правильнее присоединиться не к защите каких-то особых прав журналистов или общественных активистов, а к кампании против распространения насилия и уголовных «понятий» в обществе.

http://www.gazeta.ru/comments/2010/11/08_e_3435472.shtml