Данилкины блудилки или как из труса формируется подлец.

7-й Ростовский переулок вновь с самого утра запружен людьми в форме. Мерзнущие на морозе возле дверей суда журналисты обсуждают, дочитает ли Виктор Данилкин свой приговор сегодня или продолжит еще и 31-го (накануне председательствующий остановился в районе 520 страницы). Те журналисты, которые пришли чуть позже, снова были вынуждены выяснять отношения с судебными приставами – последние говорили, что мест в зале уже нет, и отказывались пропускать прессу внутрь. После звонков пресс-секретарю Мосгорсуда Усачевой и коллегам в зал №7 журналисты все-таки прорвались наверх.

В 9.48 конвой ввел подсудимых в зал – это событие, как и в предыдущие дни, запечатлели десятки видеокамер. Ходорковский и Лебедев кивали в зал, улыбались знакомым и родным, Лебедев помахал операторам. Через пять минут над залом раздалось: «Заканчиваем съемку», операторы и фотографы засобирались. Конвой возле «аквариума», кажется, тоже живо интересовался графиком ближайших дней. «А если до часа ночи, до двух <будет оглашаться сегодня приговор>?» - повис возле «аквариума» кем-то заданный вопрос. «Да мне без разницы, - рассмеялся Ходорковский. - Это то, что мы не будем оспаривать».

В 10.01 пришли Шохин с ноутбуком и Лахтин с ворохом чего-то напечатанного. 10.06 - судья Данилкин вышел в зал №7 и продолжил свое скорочтение, в частности, о том, что капитализация компании ЮКОС повышалась за счет нераспределенной прибыли, а «Ходорковский организовал изъятие из периметра консолидации ЮКОСа выручки».

«Ходорковский и Лебедев путем обмана добивались положительных аудиторских заключений», - заявил Виктор Данилкин со ссылкой на показания аудитора «ПрайсвотерхаусКуперс» Дага Миллера. «На всех совещаниях было очевидно: «босс – Ходорковский»», - продолжал цитировать показания аудитора судья. Дальше в приговоре шел пассаж о том, что Ходорковский хоть и ушел с каких-то командных постов, «но являлся руководителем НК ЮКОС». Лебедев смеялся.

Дальше Виктор Данилкин заявил, что должности председателя исполнительного комитета совета директоров ЮКОСа в природе не существовало (и это при том, что Ходорковский эту должность точно занимал).

Затем председательствующий обратился к той мотивировке, к которой прибегла компания «ПрайсвотерхаусКуперс» для отзыва своих заключений по финансовой отчетности ЮКОСа. Даг Миллер рассказывал, что аудиторы «были дезинформированы об отношениях ЮКОСа с компаниями «Белес», «Саус», «Балтик», а на самом деле указанные компании, читал Данилкин, «работали исключительно в интересах Ходорковского и Лебедева».

Вспомнил Даг Миллер и о выкупе ЮКОСом прав требований к Банку МЕНАТЕП. В итоге в приговоре оказалось записано, что «Ходорковский и Лебедев «направили часть средств в ущерб одной компании <ЮКОСа> в другую компанию, контролируемую ими же. НК ЮКОС использовалась в интересах только части акционеров». «Сделки были безвозмездные, так как не предполагали выгодности», - провозгласил судья. Лебедев расхохотался. В свое время, рассказывая о банкротстве Банка МЕНАТЕП, Платон Лебедев заявил в суде следующее: «Оппоненты утверждают, что при реструктуризации задолженности Банка МЕНАТЕП пострадала компания ЮКОС. Я большей глупости не слышал!»

Виктор Данилкин вновь читал что-то о «выведении прибыли НК ЮКОС по заниженным ценам».

«Суд считает доказанным, что Ходорковский и Лебедев умышленно предоставляли аудиторам ложную информацию», - заявил в итоге Виктор Данилкин. Читал судья и о том, что Ходорковский «обманывал акционеров ЮКОСа».

«Свидетель Христенко в части трансфертных цен дал показания, аналогичные показаниям свидетеля Грефа», - продолжал обращаться к статусным свидетелям Виктор Данилкин.

Затем Виктор Данилкин дошел до того утверждения, что консолидированная отчетность ЮКОСа публиковалась на сайте компании на английском языке, а следовательно – скрывалась.

В перерыве адвокат Клювгант комментировал происходящее. «Это действо официально по закону называется провозглашением приговора. Кто понимает русский язык, может сопоставить значение слова «провозглашение» с происходящим в этом зале и сделать собственные выводы. И вот допровозглашались уже до того, что хищение нефти у ЮКОСа подтверждается тем, что другой суд признал, что нефть принадлежала ЮКОСу».

После перерыва пришли Марина Филипповна и Борис Моисеевич, а Виктор Данилкин принялся читать про свидетелей защиты.

«Трансфертное ценообразование обычная практика», - процитировал судья показания свидетеля Михаила Касьянов. И тут же заявил: «Эти показания опровергается показаниями Грефа и Христенко. Цена не являлась трансфертной, а была занижена с целью хищения».

Затем Виктор Данилкин отмел показания всех свидетелей (Гильманова, Анисимова, Филимонова и др.), которые говорили с трибуны Хамовнического суда о невозможности хищения нефти в указанных в обвинении объемах. «Суд относится к этим показаниям критически», - всякий раз повторял председательствующий.

Показания одних свидетелей защиты Виктор Данилкин оценивал как «недостоверные», показания других - как «несоответствующие действительности» (так, например, было сказано про показания Виктора Геращенко). Свидетель Уилсон был уличен Виктором Данилкиным в заинтересованности. Свидетель Косцюшко-Моризе, согласно приговору, «не являлся независимым членом совета директоров ЮКОСа» и т.д.

«Суд оценивает критически другие доводы Ходорковского, приведенные им в доказательство своей невиновности», - перешел Виктор Данилкин к новой теме.

«Все стратегические решения принимались Ходорковским и Лебедевым. Ходорковский и Лебедев получали практически всю прибыль от реализации нефти добывающих предприятий, минуя процедуру распределения прибыли», - читал судья.

Как заявил председательствующий, «генеральными соглашениями (заключались между ЮКОСом и нефтедобывающими «дочками». – ПЦ) добывающие компании лишались права распоряжения своим имуществом (нефтью)». Нефть же реализовывалась через подставные компании по фиктивным договорам. «Эти компании не могли брать на себя какие-либо риски, о которых говорил Ходорковский», - знал Виктор Данилкин.

«Довод Ходорковского и Лебедева о том, что нефть физически не исчезала и недостачи обнаружено не было, – является необоснованным», - произнес судья и стал объяснять, как возможно такое «деликатное» хищение.

«Ходорковский не предоставлял информации акционерам на собраниях акционеров», - продолжал председательствующий.

Суд признал, что «часть полученных средств была направлена на приобретение производственных активов («Мажейкяй Нафта», «Арктикгаз» и др.). Но трактовал эти покупки судья строго в русле обвинительного заключения: «<Приобретения> были необходимы для дальнейшей переработки нефти и ее хищения». В речи судьи промелькнуло выражение «личная нажива».

Объявили тридцатиминутный перерыв на обед.

«Я считаю, что Виктор Данилкин профессиональный и неглупый человек, и то, что он сегодня говорил, можно было написать только под пытками, только на электрическом стуле. Он опорочил свое звание судьи. Видимо, сильно его прижали», - сказала в перерыве Марина Филипповна журналистам.

После обеда в зале уже не хватает мест – люди стоят вдоль стен. В воздухе витает – скоро развязка.

Про корректировку прокурорами объемов и сумм похищенного (в сторону уменьшения) Виктор Данилкин заявил следующее: «Суд не расценивает это как отказ от части обвинения, поскольку иной методики расчетов прокуроры не представили». При этом председательствующий все же снизил объемы и суммы, в тех случаях, где имела место признанная прокурорами ошибка при расчетах.

«Суд находит вину Ходорковского и Лебедева полностью установленной», - стал итожить Виктор Данилкин.

«<Ходорковский и Лебедев> накопили значительные активы, которые потом были выведены за рубеж», - формулировал Виктор Данилкин. «Лебедев управлял зарубежными компаниями, при этом продолжал участвовать в хищении нефти», - читал судья. Лебедев внимательно слушал перечень иностранных компаний, а, дождавшись окончания фразы, очень удивился и рассмеялся.

«Исправление Ходорковского и Лебедва возможно лишь в условиях их изоляции от общества», - приближался к финалу судья Данилкин.

Председательствующий чрезвычайно спешил, адвокаты записывали за судьей суммы, относящиеся к гражданским искам.

«Данилкин признал получение так называемыми потерпевшими в 2000-2003 годах прибыли более 2 млрд долларов в результате так называемого хищения нефти» - прокомментировал Платон Лебедев через адвокатов слова судьи.

«Это признание опровергает все эти обвинения», - добавил от себя Константин Ривкин.