Вы здесь
Как ужесточение законов о митингах практически лишило граждан России права на мирный протест
Свобода собраний – мирных митингов, пикетов и демонстраций – базовое право гражданина. Оно прописано не только во Всеобщей декларации прав человека, например, но и в Конституции многих стран – в том числе России. Почему же россиян так часто наказывают за участие в протестах, если это их конституционное право?
До 1993 года в России действовала Конституция РСФСР. Она провозглашала свободу собраний, но на деле советским гражданам разрешалось проводить лишь одобренные партией демонстрации и шествия, другие попытки протеста жестко пресекались.
После распада СССР реальность изменилась. Люди смогли свободно протестовать и начали массово выходили на улицы по различным поводам: например, против ГКЧП или за Ельцина. В 1993-м новая Конституция России закрепила свободу собраний, а также провозгласила равнение на международные общепринятые практики по защите прав человека.
Первый федеральный закон, который регулировал свободу собраний в России, президент Владимир Путин подписал в июне 2004 года. Заявленной целью документа было привести право на свободу собраний к единому стандарту по всей стране, чтобы оно было согласовано с Конституцией и Декларацией прав человека. Но даже тот закон критиковали за чрезмерную строгость, а с тех пор ситуация лишь усугубилась.
История согласования митингов
Одно из главных нововведений закона 2004 года – согласование митингов с властями. Сама по себе эта практика в мире довольно стандартная. Например, во Франции организаторы обязаны предупредить власти об акции протеста, иначе им грозит 6 месяцев в тюрьме или штраф в 7500 евро. Делается это для того, чтобы можно было обеспечить общественный порядок во время проведения акции или при необходимости реорганизовать транспортное движение, например.
Важно понимать, что уведомление о проведении митинга – это не просьба разрешить его, а лишь информирование о намерениях. В России же по факту вместо уведомительного порядка проведения акций утвердился разрешительный – о такой тенденции говорилось в докладе уполномоченного по правам человека уже в 2007 году.
Самое заметное протестное движение в России конца 2000-х было связано как раз с борьбой за право на митинги без согласования. С 2009 года "Стратегия 31", считая это требование неконституционным, проводила митинги каждый месяц 31 числа – не согласовывая, конечно. Участников акций жестоко разгоняли. Как объяснял тогда премьер-министр Путин: "Где нельзя [протестовать], бьют дубиной по башке. Нельзя? Пришел? Получи, тебя отоварили".
С тех пор ситуация стала только хуже. Сроки подачи уведомления очень жесткие, их несоблюдение может привести к несогласованию. Как отмечает Денис Шедов из "ОВД-Инфо", власти также могут отказать и по множеству других причин: формат или цель акции, организатор или количество участников. Акцию, например, могут не согласовать вовремя, что критично для мероприятий, привязанных к дате.
"Эти два момента – очень широкие полномочия властей и размытый перечень основания для отказа в проведении акции и жесткие сроки – они, по сути дела, с самого начала процедуру согласования сделали процедурой испрашивания разрешения", – говорит он.
К 2020 году от института "согласования" вообще ничего не осталось. Очередной пакет законов позволяет властям отвечать на заявку организаторов один раз, а организаторам не остается ничего, кроме как согласиться на условия властей либо отказаться от проведения акции.
"Несогласованные" митинги
Риски, связанные с участием в несогласованной акции, тоже постоянно возрастают. В 2012 году после протестов на Болотной площади для участников и организаторов несогласованных митингов повысили штрафы и ввели возможность наказывать их принудительными работами. С 2014-го участие в протестах может уже повлечь возбуждение уголовного дела по печально известной "дадинской статье".
"Что касается теоретической рамки, международной правовой рамки, в такой модели оснований для привлечения к ответственности, штрафам и уж тем более арестам или уголовной ответственности с заключением до 5 лет просто нет места. Наказывать людей можно за причинение вреда, но не за реализацию их конституционных прав", – говорит Шедов.
Одиночные пикеты
Единственной формой протеста, о которой можно было не уведомлять власти, до недавнего времени оставался одиночный пикет.
Но в 2017 году пикеты с использованием "быстровозводимой сборно-разборной конструкции, создающей препятствия для движения пешеходов и транспортных средств", приравняли к коллективным, то есть требующим согласования. Определения сборно-разборной конструкции размыто – ею называют как агитационный куб, так и картонную фигуру депутата Леонида Слуцкого.
А в 2020-м желающим встать в одиночный пикет запретили собираться в очередь, приравняв ее к митингу.
Однако даже с соблюдением всех этих ограничений провести пикет получится не везде. С 2012-го в России запрещены любые формы протеста рядом со зданиями судов или у резиденции президента. Свои списки запрещенных мест есть и в регионах. В 2020 году запретили протестовать у зданий полиции и ФСБ.
Кроме того, есть еще множество ограничений, делающих протест невозможным, – например, в связи с проведением спортивного мероприятия или в период пандемии. Кроме того, место проведения акции может быть своевременно занято другим мероприятием: ярмаркой меда, городским концертом или ремонтными работами.
В России есть гайд-парки – специальные площадки для проведения публичных мероприятий. Вот только расположены они зачастую там, где ваши протесты вряд ли кто увидит, то есть смысл акции сводится к нулю.
Как еще влияют на участников протеста
Помимо всех этих ограничений, у властей есть множество других рычагов, чтобы повлиять не только на организаторов и участников акций, но и на граждан, которые случайно или не случайно заинтересованы темой протеста.
"Кажется, что творческий гений правоприменителей настолько широк, что, по сути дела, любой правовой институт, любая особенность может стать своеобразным рычагом давления", – говорит Шедов.
Посты и репосты на околопротестную тему суд может истолковать как призывы к несогласованной акции или даже массовым беспорядкам. Во время пандемии задержания и обыски легко объяснить нарушением санитарно-эпидемиологических правил.
Но можно запугивать людей и по-другому. Посылать приветы из военкомата, наносить визиты от органов опеки, угрожать отчислением из института или увольнением с работы.
С помощью всех этих ограничений вокруг свободы собраний российские власти преследуют две цели, говорит Шедов. С одной стороны, это инструмент цензуры нежелательных высказываний, а с другой – маргинализация участников протестов.
"Подобная риторика используется в том числе для маргинализации собраний, для дискредитации участников собраний, чтобы уравнять формальные нарушения процедуры с незаконными действиями и в дальнейшем манипулятивно в общественном дискурсе использовать равенство между "несогласованным" и "незаконным" для того, чтобы выставить людей, которые реализуют свое право на свободу собраний в качестве опасных маргинальных элементов", – говорит Шедов.
И все же возможность протестовать безнаказанно в России остается. Примеров тому немного, но они есть. Взять хотя бы первые акции протеста в Хабаровске летом 2020-го, которые проходили более-менее спокойно. Просто гарантии закона и Конституции России, судя по всему, избирательны.