Вы здесь
«У меня к ним уже нет вопросов. Всем все очевидно»
Все, наверное, видели жуткое видео — Роман Протасевич, которого лукашенковские каратели взяли в плен в результате настоящей спецоперации с захватом иностранного самолета, «дает показания». Явные следы пыток — плюс любимая девушка в заложниках, а это пострашнее любых пыток. «Сотрудничаю со следствием», «отношение корректное». Руки сжаты, под длинными рукавами, вероятнее всего, наручники.
Это невозможно не заметить. Это видят все. И те, кто множит в российских государственных и окологосударственных СМИ новости — нейтральные, дистиллированные, без эмоций и комментариев, чистая журналистская работа, — о «задержанном оппозиционере, признавшем вину», тоже понимают, тоже видят это все, разумеется.
В понедельник днем я включил телевизор. Не знаю даже, зачем. Завсегдатаи политического ток-шоу на метровом государственном канале обсуждали «провокацию, в которую Европа втянула Лукашенко, чтобы ввести новые санкции против Белоруссии». Обычному человеку сложно угнаться за полетом мысли этих выдающихся мыслителей — надо, видимо, так понимать, что это коварные европейцы вынудили самопровозглашенного президента Белоруссии поднимать в небо истребитель, чтобы посадить чужой самолет, выдумывать беспомощную ложь про «письмо солдат ХАМАС», тащить в СИЗО Протасевича и Софью Сапегу (кстати, гражданку России).
(Немедленного освобождения гражданки России Софьи Сапеги требуют страны Европы, США, но только не Россия. Россия в упоении отплясывает некую победу кого-то над кем-то - ЭР)
У меня, впрочем, нет — давно уже нет — никаких вопросов к участникам всех этих шоу. Нет вопросов к Маргарите Симоньян, восхищавшейся в социальных сетях успехами белорусского вождя («Батька исполнил красиво», кажется, так это звучало), к Марии Захаровой, к прочим заметным людям. Они сделали свою ставку. Это что-то вроде договора с дьяволом, и, похоже, сознательное выдавливание человеческого из себя и себя из человеческого с последующей публичной демонстрацией достигнутых успехов, — как раз часть договора. Сами они, думаю, ни в какого дьявола, конечно, не верят, иначе все-таки вели бы себя чуть осмотрительнее. И, возможно, напрасно не верят. Происходящее вокруг отчаянно намекает, что напрасно.
Нет вопросов и к немолодым усталым людям, вцепившимся во власть. Они искренне верят во всемирный русофобский заговор, спасают традиционные ценности, чувствуют себя избранными. В возвышенном, конечно, смысле, тут речь не про выборы, речь — про миссию. Искренне, искренне, не спорьте, это видно. И это, кстати, страшно, ну да что уж теперь. Может, и сомневались когда, но теперь уж точно сами в себя уверовали. Глядишь, еще и молиться друг на друга начнут, и храмы друг другу строить. Не удивлюсь.
Вопросы остаются почему-то к рядовым бойцам информационного фронта. Вот сделалась сейчас знаменитой некая Виктория Никифорова, драматург и сценарист, автор той самой колонки про ГУЛАГ на сайте «РИА Новости». Поверить в то, что кто-то из людей, следящих за политикой, пропустил этот шедевр, конечно, трудно, но на всякий случай изложу резюме: ГУЛАГ, разумеется, был не самым приятным местом для столичной богемы и прочей интеллигенции, для тех, кто привык пьянствовать в «асториях» да «метрополях», но для обычных крестьян и рабочих оказался едва ли не санаторием: кормили, присматривали, помогали освоить новую профессию, которая давала путевку в жизнь. В общем, для рядовых жителей СССР ГУЛАГ был социальным лифтом.
Думаете, утрирую? Напрасно. Очень близко к тексту пересказываю.
Сеть полнится проклятиями в адрес талантливой дамы, и среди прочих комментариев я наткнулся на утверждение, будто сам факт появления подобного текста — свидетельство прискорбной ситуации с историческим образованием в современной России. Увы, нет. И дело даже не в возрасте Никифоровой — простите мне мой немодный сексистский предрассудок, но от рассуждений о возрасте женщины воздержусь. Дело в том, что просто не могла она — как любой обученный грамоте человек — не заметить огромного количества свидетельств о жизни в ГУЛАГЕ, опубликованных в последние десятилетия. И нет среди этого потока текстов ни одного, в котором автор благодарил бы людоедскую систему за трехразовое питание и приобретенную профессию.
Не могла не знать, что больше полутора миллионов наших сограждан умерли в лагерях — это официальные, даже путинско-мединской исторической наукой признанные данные. Отвез их социальный лифт под мерзлую землю.
Знала, но что делать, работа: текст ведь сочинен не просто так, а в рамках кампании в поддержку плодотворной идеи директора ФСИН Александра Калашникова, который предлагает мигрантов на стройках развитого путинизма заменить заключенными. Калашников, правда, прямо подчеркнул, что «это будет не ГУЛАГ». А колумнистка сыграла на опережение — пусть будет ГУЛАГ, зачем же отказываться от замечательных наработок!
Да, кстати, заключенных у нас сейчас около полумиллиона, этого явно для реализации плодотворной идеи не хватит. Значит, понадобятся новые заключенные, это тоже стоит иметь в виду.
Не так еще давно это все казалось пусть страшноватой, но игрой: интересно было наблюдать за тем, каким образом станут оправдывать очередную государственную мерзость высокопоставленные пропагандисты, и как их речи будут повторять пропагандисты безымянные. Но все, неинтересно уже: игры кончились, наступила эпоха определенности. Невозможно не понимать, куда государство движется. Курс на людоедство проложен опытным штурманом. Заправлены в планшеты космические карты.
Я хорошо думаю о людях. Слепыми или дураками считать их не хочу. Думаю, что все они видят. В мантры про «ипотеку» и про отсутствие мест для другой работы тоже не верю. Во-первых, варианты есть. Во-вторых (что важнее), здесь причину путают со следствием: «мест для другой работы» все меньше именно потому, что слишком много людей соглашается на такую работу, где надо регулярно немного врать. Не замечать следов пыток на лице «разоблаченного преступника, дающего признательные показания». Повторять, что «не все так однозначно» и «это другое».
Все однозначно, и всем это очевидно. И готовность не замечать некоторые печальные мелочи теперь называется соучастием.
Думаю, тут дело не в ипотеке, а в надежде, что государственное людоедство своих обойдет. Надежда тщетная: «свои» просто окажутся на грядущем пиру вторым блюдом. Ну, или третьим. Вроде компота.