Многие жители России только на погранконтроле узнают, что им нельзя въезжать в страну - практически пожизненно

Защитница московских мигрантов Валентина Чупик уже неделю заперта в Шереметьево - ей запретили въезд в Россию. Многие жители России только на погранконтроле узнают, что им нельзя въезжать в страну - практически пожизненно.

Чупик и ее зарегистрированная в Узбекистане некоммерческая организация "Тонг Жахони" ("Утро мира") - одни из главных защитников прав мигрантов в Москве.

25 сентября Чупик остановили на границе, когда она возвращалась в Москву из поездки в Армению. Пограничники отобрали у нее документ беженца - единственный ее документ - и отправили в спецприемник для депортируемых в терминале F аэропорта Шереметьево. Официальная причина - поддельные документы беженца. Чупик запретили въезд в Россию на 30 лет.

Сейчас Чупик жалуется на яркий, постоянно бьющий в глаза свет в камере, который не выключали даже ночью. Связь с правозащитницей не постоянная - телефон все время разряжается. Коллеги передали ей зарядку, но, по словам Чупик, в камере после этого перестали работать розетки.

Адвоката к ней не пустили. Никакого суда о мере пресечения не было, хотя ее свободу ограничивают уже больше 48 часов - а это крайний срок задержания без суда. А пока Чупик заперта в Шереметьево, на даче, где живет ее пожилая мама, прошел обыск.

84-летняя женщина не встает с постели, она ждала сиделку, поэтому дверь была отперта. Коллеги Чупик со слов матери рассказывают, что в дачный дом вошли четыре человека - они представились полицейскими, среди них якобы был и один сотрудник ФСБ. Лежачая больная не могла даже видеть, что происходит, пока силовики ходили по комнатам. На подпись они женщине никаких документов не дали.

"Мама Валя"

Главная опасность для Валентины Чупик - депортация в Узбекистан. Она уверена, что там ей находиться опасно - в 2005 году она приехала в Россию после беспорядков в городе Андижане.

По утверждению "Новой газеты", Чупик пытали сотрудники Службы национальной безопасности Узбекистана. Тогда женщина и получила убежище в России. Теперь, судя по бумагам, которые ей выдали на границе, статус беженца аннулировали.

"В уведомлении о лишении меня статуса беженца почему-то написано, что я якобы предоставляла при получении статуса беженца заведомо ложные сведения о себе или предоставляла фальшивые документы, - сказала Чупик в интервью "Настоящему времени" прямо из камеры (это СМИ признано в России организацией, выполняющей функции иностранного агента). - Но те, кто меня знают, знают, что я тошнотворный правдоруб, что я вообще даже скрывать ничего не умею, не то чтобы врать. Я ненавижу фальшивые документы, я борюсь с ними всю жизнь, поэтому я думаю, что это абсолютный бред".

"Московские мигранты называют ее Валь-апа. "Апа" - это мама, - рассказал ее коллега по "Тонг Жахони" Александр Ким. - Она их защищала в ситуациях незаконных задержаний, консультировала при невыплатах зарплаты, по отказам в ведомственных учреждениях. Она спокойно брала трубку в три часа ночи, в пять утра".

Чупик рассказывала коллегам, почему решила заняться помощью выходцам из Средней Азии в России. В 90-е она училась в аспирантуре в Петербурге и постоянно видела нарушения прав мигрантов. "Это и привело ее к мысли получить дополнительное, юридическое образование, чтобы она могла помогать людям в той сфере, в которой они больше всего нуждаются в помощи", - считает Ким.

"Что они выиграли, что меня выгнали?"

Внезапный отказ во въезде, о котором человек узнает уже на границе - не редкая история, как и немотивированные выдворения из страны. НКО "Гражданское содействие", помогающее вынужденным переселенцам (признано в России организацией, выполняющей функции иностранного агента) регулярно получает жалобы на это от иностранцев.

Нурбек Курбанов прожил в России больше 30 лет - еще при советской власти он стал торговать на рынке в Москве, затем занимался стройкой, ездя то в Узбекистан, то назад в Москву. Но однажды он уехал, а вернуться не смог.

В России у Нурбека семья. В 2005 году в Андижане, где они жили, протестующие вооружились, ограбив войсковую часть, а военные расстреляли их из БТРов. Жена и сыновья боялись оставаться в городе, где шла уличная война, и Нурбек забрал их к себе, в Россию.

Семья купила дом в Твери, Нурбек перестроил его под свою семью. В школу сыновья пошли уже в России.

Вскоре появилось еще двое детей. Нурбек работал строителем. В 2015 году его сыновей исключили из школы, требуя предъявить регистрацию, хотя раньше она школу не волновала. По закону любой ребенок, находящийся в России, имеет право на образование. На деле же детей мигрантов часто не хотят принимать в российские школы.

То, что ФСБ запретило Нурбеку въезжать в Россию, выяснилось, когда он поехал в Узбекистан за паспортом нового образца - оформить его потребовала российская миграционная служба. Возвращаясь в Россию, Курбанов на погранконтроле узнал, что в страну ему нельзя - и запрет продлится 20 лет.

"Что они выиграли, что меня выгнали? Я не разрушитель, я строитель, - возмущен Нурбек. - Из того, сколько я построил, можно микрорайон составить!"

"Люди ничего не знают, выезжают - а въехать не могут"

Запрет на въезд могут вынести разные органы - кроме ФСБ это делают, в частности, МВД и Федеральная служба исполнения наказаний. По словам юриста Антона Рыжова, занимающегося такими делами, если решение принималось в ФСБ, то высылаемый может так и не узнать, в чем причина - эту информацию засекречивают.

"Новая газета" проанализировала сотню решений о депортации с 2012-го до 2020 года. Большая часть причин - нарушение миграционного законодательства, а также административные правонарушения, например, правил дорожного движения.

Чтобы решить депортировать человека или не пустить в страну, решение суда не нужно. Но высылаемые идут в суд сами - в попытке обжаловать решение.

По подсчетам "Новой", половина таких исков удовлетворяется - но только если решение принимало не ФСБ. В противном случае изменить решение почти невозможно.

Адвокат "Мемориала" (признан в России организацией, выполняющей функции иностранного агента) Роза Магомедова на днях выиграла в суде дело гражданина Афганистана. Мужчина живет в России много лет, у него жена-россиянка и дочь-подросток, но ему грозила депортация обратно в Афганистан, откуда он бежал, прося в России убежища.

Как рассказывает Магомедова, семья в России - сильный аргумент в пользу того, чтобы не допустить выдворения. Цельность семьи защищает статья 8 европейской Конвенции о защите прав человека. И все же адвокат уверена - решение удалось оспорить именно потому, что его вынесло МВД. Будь это ФСБ, ничего бы не получилось.

"Мы с этой проблемой активно начали сталкиваться года полтора-два назад. Сейчас повально пошли заявители, которым принимают запрет на въезд. Люди ничего не знают, выезжают - а въехать не могут", - описывает ситуацию юрист.

"По-моему, просто чтобы создать видимость работы"

Еще один запрет получил от ФСБ гражданин Узбекистана Жахонгир. Он не хочет называть свою фамилию, чтобы не навредить оставшимся в России родителям.

Жахонгир намного моложе Нурбека, он приехал в Россию после школы учиться в вузе и провел тут шесть лет. После летних каникул он летел из Узбекистана от сестры в Москву, чтобы начать обучение в магистратуре. Прилетев, узнал, что въезд ему запрещен на 50 лет.

За месяц до запрета его семью задержали в Москве. Всех, кроме отца - гражданина России - дважды осудили за мат в общественном месте, а сестру, дядю и зятя депортировали обратно в Узбекистан.

Чем вызван такой интерес к его семье, Жахонгир так и не понял: "По-моему, просто чтобы создать видимость работы. Мол, вот, поймали людей и депортировали, теперь вы можете спать спокойно, преступники устранены".

С хорошим российским образованием Жахонгир нашел престижную работу в Узбекистане, работает с иностранными инвесторами как государственный специалист по инвестициям. Но из-за запрета на въезд пришлось расстаться с девушкой-россиянкой. Жахонгир уже собирался знакомить ее с мамой, но не успел.

"Она работает в Москве, в фешн-индустрии. Представляете, если я попрошу ее переехать сюда, бросить всю свою жизнь? Я не настолько эгоист", - объяснил расстование Жахонгир.

"Я хочу забрать своих детей оттуда"

Нурбек Курбанов не видел жену и детей уже четыре года. Сначала он улетел в Турцию и работал там на стройке, но вскоре сломал ногу и потерял доход. Потом перебрался в украинский город Бровары, где нашел подработку. Но зарабатывать столько, чтобы посылать деньги домой, пока не может.

Без отца семья бедствует. В доме сломался газовый котел, и уже несколько лет они не могут его починить - зимой семья Курбанова ходит дома в куртках.

Старшим сыновьям пришлось бросить учебу в вузе и пойти работать, чтобы работать и обеспечивать мать и младших брата с сестрой. По словам Курбанова, денег им не хватает даже на одежду.

"Маленькие дети без меня растут, им сладости никто не покупает, гулять никто не водит. Я, живой отец, - и не могу своих детей обнять", - Курбанова прерывисто дышит в трубку, сдерживая слезы.

У семьи хватило бы денег на переезд на Украину, если бы они смогли продать дом в Твери, но дом записан на него, так что распорядиться им семья не может.

Именно об этом мечтает Курбанов - перевезти детей к себе.

"Вы думаете, моим детям там [в России] нормально будет? Я в своей жизни многое повидал. Русские нас за людей не считают. Если бы считали, они должны быть благодарны, сколько мы делаем в России. Сколько моих братьев грязные работы выполняют - и после этого им еще и пинка дают", - с обидой говорит Курбанов.

Украина понравилась ему больше: "Два года я здесь - и никакой полицейский не приходил и не спрашивал, кто я такой и что здесь делаю. Если вы не нарушаете закон, вас не трогают. Я хочу забрать своих детей оттуда, потому что там их такая же судьба ждет: всю жизнь их будут унижать, оскорблять, а если надо будет, и посадят".

Курбанов с помощью "Гражданского содействия" выиграл суд, и школе пришлось взять мальчиков обратно. Однако, как он утверждает, учителя стали обращаться с его детьми плохо. "Может, это повлияло, что я все по закону требую, поэтому меня посчитали опасным, - гадает он теперь. - И мне такую статью поставили - опасен для российской обороноспособности. Как опасен? Я до сих пор не знаю, в чем я обвиняюсь".

"Она в одиночной камере, а в соседней - толпа граждан из Центральной Азии"

Почему Валентина Чупик сидит в камере, никто из ее знакомых не понимает.

При запрете на въезд речь обычно не идет о задержании. И как правило отправляют туда, откуда прилетел - либо за счет авиакомпании, либо в транзитной зоне человек сам может купить билет на рейс в другую страну.

Почему Чупик не может улететь, объяснила адвокат Дарья Тренина, к которой правозащитница обратилась за помощью. По ее словам, удостоверение беженца у Чупик забрали, так как статуса беженца лишили, а другого документа для путешествий у Чупик нет.

Теперь, рассказала Тренина, консульство Узбекистана делает для Чупик свидетельство о возвращении - это бумага, которую выдают, например, туристам, потерявшим паспорт за рубежом. Ее же заказывает страна, которая задержала гражданина другого государства без документов и хочет отправить домой.

Когда Чупик могут отправить в Узбекистан, неизвестно, но 30 сентября из посольства Узбекистана пришли ее фотографировать - как раз на свидетельство о возвращении. Тренина считает, что Чупик могут передать Узбекистану "в любой момент".

Правозащитница опасается, что в Узбекистане ее могут убить.

Представители Чупик подали прошение об убежище на Украине - для нее и ее матери. Адвокат Тренина обратилась в Европейский суд по правам человека, прося применить правило 39. Это правило используют в качестве срочной меры, когда суд видит очевидную угрозу жизни и здоровью человека. И 30 сентября ЕСПЧ потребовал от России не отправлять Чупик в Узбекистан как минимум до 17 октября.

А сама правозащитница даже из заключения продолжает помогать мигрантам, которые не перестают ей звонить. "Она в одиночной камере, а в соседней - толпа граждан из Центральной Азии. Она пыталась их консультировать через стенку, но ей запретили так делать. А вот на телефонные звонки продолжает отвечать", - рассказал Ким.

Получив очередное сообщение о нарушении прав мигрантов, Чупик пишет в рабочий чат "Тонг Жахони", и ее коллеги стараются им помочь.