Вы здесь
«Донос — долг патриота»
Против архангельской студентки Олеси Кривцовой возбудили два уголовных дела из-за антивоенных постов в соцсетях. На девушку донесли однокурсники.
На обыск к Олесе силовики пришли с кувалдой. 26 декабря рано утром в квартиру, где 19-летняя студентка жила с мужем, ворвались полицейские и положили Кривцову с супругом лицом в пол. Один из полицейских, как потом рассказывала девушка журналистам, якобы заявил, что «кувалда — привет от ЧВК «Вагнера»». А фото из перерытой силовиками квартиры девушки вскоре проявились в «патриотических» каналах.
Олеся Кривцова — второкурсница архангельского Северного (Арктического) федерального университета. Против нее возбуждены два уголовных дела: 13 декабря — о «дискредитации российской армии», двумя неделями позже, в день обыска — об «оправдании терроризма». В их основе — пацифистские посты в соцсетях: сторис в Instagrаm и тексты в закрытом телеграм-чате однокурсников. Один из таких текстов — репост публикации эмигрировавшего активиста Ильи Лешукова о том, как студенты САФУ вуза сходили на митинг в поддержку референдума о присоединении к России украинских территорий.
Толчком стал донос: в медиа всплыла переписка в студенческом чате, где будущие историки активно обсуждали, куда лучше донести на Кривцову — в полицию или сразу в ФСБ. Сошлись на втором варианте. На высказанные сомнения в его моральной допустимости один из студентов (их имена скрыты под никами) ответил: «Донос — долг патриота». И предложил приправить дело травлей девушки.
Травля не заставила себя ждать: в день первого судебного заседания, две ночи перед которым Кривцова провела в ИВС, к истории подключился известный «гееборец» Тимур Булатов (он же Исаев). С 2008 года этот человек терроризирует самых разных людей в соцсетях, отправляя доносы в правоохранительные органы — на тех, кто показался ему ЛГБТ-персоной, — а также выискивая и отправляя в полицию фото тех или иных недостаточно, на его взгляд, одетых россиян на фоне храмов: этого как правило достаточно для возбуждения дел об оскорблении чувств верующих. Самый известный «подвиг» Булатова-Исаева — уголовное дело против художницы Юлии Цветковой, которому предшествовал сталкинг в булатовском же исполнении. Напомним, в итоге суд оправдал Юлию, а вот о проведении проверки по факту заведомо ложного доноса ничего не известно.
В день, когда прокуратура требовала поместить Олесю Кривцову под стражу, Булатов написал, что дела против девушки возбудили «после его своевременного сигнала в МВД ЦПЭ коллегам из Архангельска».
Кляузник явно имеет в виду центр по противодействию экстремизму архангельского УМВД, но почему-то наименование структуры «коллег» пишет неверно. В материалах дела он также не упоминается, так что не исключено, что на потенциально громком деле просто делает себе рекламу — как сам ее понимает. И продолжает писать гадости про студентку.
О том, что кто-то из однокурсников сливает переписку с Олесей силовикам, Кривцова узнала еще в мае. Тогда девушку оштрафовали на 30 тысяч рублей за расклейку на площади Ленина листовок о том, что в Украине тоже живут ветераны Великой Отечественной. Это полиция посчитала дискредитацией армии, и именно наличие административного протокола по этой статье дало силовикам возможность сейчас возбудить против Кривцовой уголовное дело. Во время майского опроса в полиции Олеся заметила на столе дознавателя распечатку переписки с ней одного из студентов. Впоследствии на ее вопросы этот студент ответил, что не в курсе, как материалы попали в полицию. Также в ходе слушаний по избранию меры пресечения стало известно, что телефонные разговоры Олеси ранее прослушивались.
До суда 28 декабря Олеся держалась. А в клетке заплакала — когда услышала, что прокурор потребовал отправить ее под стражу на два месяца.
Основание — Кривцова якобы угрожала свидетелю, студенту истфака САФУ Роману Гусейну. Кроме того, следствию не понравилось, что Кривцова зарегистрирована у отца в Белгороде, а в Северодвинске, в квартире ее матери, которая гарантировала, что девушка будет жить у нее во время следствия, есть интернет.
В заседании фигурировали и показания студента Владислава Сергеева, со слов которого Олеся якобы собиралась, если на нее кто-то донесет, уехать из страны. Страницы обоих свидетелей в настоящее время закрыты, связаться с ними невозможно.
Приобщили к делу и характеристику на Кривцову, подписанную директором Высшей школы социально-гуманитарных наук и международной коммуникации САФУ Артёмом Макулиным: «Мотивация к учебе низкая, есть задолженности, занятия часто пропускает без уважительной причины, интереса к профессии нет. Использует тактику защиты любыми средствами». Впервые в медийном поле Макулин появился, когда в марте отказался подписать заявление эмигрировавшей после обысков корреспондентки SOTA Дарьи Порядиной о сдаче последнего выпускного экзамена в дистанционном режиме: из-за невозможности явиться на «гос» Дарью, которая шла на красный диплом, впоследствии отчислили. В том же месяце он выступал на конференции «Патриотизм. Правопорядок. Общественная безопасность», которая состоялась по инициативе регионального политсовета «Единой России» и, по версии организаторов, целью имела «консолидацию здоровых сил общества, государственных институтов перед лицом угроз со стороны Запада в связи с проведением специальной военной операции». В докладе Макулин говорил о превентивном отпоре силам Запада, которые Россия давала со времен Петра Первого и теперь «наконец выходит на правильное поле деятельности».
Преподавательский состава вуза, где учится Олеся Кривцова, фигурирует в деле не единожды. Именно в недрах САФУ родилось экспертное заключение по поводу наличия признаков экстремизма в ее сторис.
Защите, тем не менее, на первых порах удалось отбить аргументы прокуратуры: суд назначил Олесе запрет определенных действий — нельзя было получать и отправлять почту, пользоваться интернетом и телефоном, кроме учебной необходимости. Однако уже 3 января студентку вновь задержали прямо на улице. На следующий день она вновь оказалась в суде — и прокурор вновь требовал отправить ее в СИЗО. Аргумент — 30 декабря девушку объявили в розыск из-за того, что её якобы не нашли в поселке Уемском, где она проживала до первого задержания. При этом ни запрета покидать дом, ни обязательства находиться в Уемском у Кривцовой не было, а при выборе меры пресечения было отмечено, что проживать подозреваемая планирует у матери в Северодвинске.
По словам следователя, 3 января на имя девушки были взяты билеты «в сторону границы РФ» (Исакогорка — Санкт-Петербург, Санкт-Петербург — Псков, Архангельск — Москва, Москва — Владикавказ).
Мать задержанной накануне рассказывала активистам, что на имя Олеси якобы — со слов того же следователя — кем-то были взяты билеты в Пермь и Казань. При этом у Кривцовой недействителен российский паспорт, то есть воспользоваться ими она в любом случае не смогла бы.
Заметим, что это не первый случай, когда билеты или просто бронирование таковых на имя подозреваемого возникали неожиданно для него в случаях, когда иных аргументов для заключения под стражу у следствия не доставало. Например, экс-директор дальневосточного Института проблем морских технологий Александр Щербатюк, который провел в СИЗО полгода по подозрению в использовании служебных полномочий вопреки интересам службы, был заключен под стражу после того, как на его имя обнаружился забронированный билет в Беларусь. Защита настаивала, что сам профессор никаких билетов покупать не собирался.
Ходатайства адвоката Олеси Кривцовой Алексея Кычина о запросе у РЖД информации о том, где, когда и кем были приобретены указанные билеты, приобщении протокола прошлого судебного заседания, где обсуждалось, что Олеся будет жить в Северодвинске с матерью, и допросе «тайного» свидетеля, якобы сообщившего о намерении девушки покинуть страну, были отклонены.
Суд, однако, принял компромиссное решение и постановил поместить Кривцову под домашний арест.