Серые схемы перевозки российской нефти

Нефтегазовый аналитик Михаил Крутихин в беседе с Ириной Тумаковой объясняет как работают серые схемы с подозрительными танкерами перевозки российской нефти.

— В мире есть так называемый теневой флот танкеров и прочих судов. До истории с российскими санкциями такие суда перевозили нефть Ирана и Венесуэлы, маскируя ее под нефть из других стран. Иранскую, например, возили как малайзийскую и возят, по-моему, до сих пор. Это суда, принадлежащие не особо разборчивым, мягко говоря, компаниям.

Когда начались санкции и возникли ограничения на морские перевозки российской нефти, в России приняли меры. Во-первых, сами нефтяные компании стали обзаводиться танкерами для себя. Точнее, не сами компании, а их подразделения, которые занимаются торговлей, то есть трейдеры. И, например, государственная компания «Совкомфлот» зарегистрировала в Объединенных Арабских Эмиратах свою фирму и фактически перевела все свои, если не ошибаюсь, 95 судов в юрисдикцию ОАЭ. И они стали перевозить российскую нефть, причем перевозят они ее на неясных коммерческих условиях.

— Поскольку действует потолок цены на российскую нефть, компания, которая предоставляет услуги по перевозке, должна подтверждать, что перевозит нефть по цене ниже 60 долларов за баррель. А эти компании позволяют скрывать реальную цену нефти.

— Тут есть хитрость. Когда российское правительство называет цену на российскую нефть, оно использует оценку, данную для российской нефти такими компаниями, как, например, ценовое агентство Argus. Оно рассчитывает цену так. Берут цену FOB (Free on Board) — то, что отгружено в российском порту. После этого рассчитывают, сколько будет стоить фрахт — транспортировка со страховкой — до европейских портов. То есть до тех портов, куда эта нефть не должна идти из-за эмбарго, но они все равно рассчитывают эти маршруты — до порта Аугуста в Средиземном море или до Роттердама. И получается у них где-то 55 долларов за баррель. Это ниже потолка. Исходя из этой оценки, российское правительство начисляет всякие налоги.

Но российская нефть ведь идет не в Аугусту и Роттердам. Она идет вокруг всей Европы, потом через Суэцкий канал, например, в Индию. И компании-перевозчики накручивают свои деньги. Эти деньги в российский бюджет уже не попадают, то есть [спецоперацию] они не питают. Точно так же — со страховыми компаниями: эти деньги тоже не идут в российский бюджет. Есть какие-то портовые наценки и так далее.

В итоге получается, что в Индии цена российской нефти больше 70 долларов за баррель.

Покупателям трудно проводить платежи, потому что западные банки отказываются обслуживать такие сделки из-за того, что конечная цена уже выше «потолка». Но находятся банки, которые все-таки это проводят. Кроме того, индийцы начинают оплачивать в рупиях, а иногда даже в рублях. Это тоже уловки, чтобы обойти потолок.

— А это нигде не сказано. В текстах, в которых предписаны санкции, этого просто нет. Поэтому российское правительство показывает: видите — цена у нас ниже потолка. То есть они, конечно, так прямо не признают, что соблюдают потолок, но показывают цену, которая ниже его. Ту, которую называет Argus. А все, что накручено сверху, в российский бюджет и не идет.

Мало того, американская администрация обратилась к крупнейшим мировым компаниям, торгующим нефтью, как Vitol, Trafigura и другие, предложив им активнее перевозить российскую нефть при условии, что ее цена не будет выше «потолка». Чтобы не создавать на мировом рынке дефицит нефти.

И уже видно, что даже по такой схеме российская нефть идет, ее покупают, но в российский бюджет поступает вдвое меньше денег от ее продажи, чем до санкций.

— Да, санкции работают, здесь они свою роль сыграли.

— Это все равно получается дешевле, чем покупать нефть Brent или какую-то еще. Хотя есть подозрения и насчет сговоров между индийскими покупателями и российскими продавцами. Возможно, тут действуют и коррупционные схемы, при которых реально покупатели платят дешевле, но показывают такую цену.

— Огромная путаница с ценами возникает, когда Argus или Bloomberg в публикациях начинают смешивать российскую нефть Urals, которая должна продаваться по цене ниже 60 долларов, с российскими поставками в Китай.

А в Китай из России идет совсем другая нефть, она лучше по качеству и дороже, чем Urals, там может быть и 82 доллара за баррель.

Идет она по трубопроводу Восточная Сибирь — Тихий океан (ВСТО). Сорт называется ESPO, по названию трубы. Есть еще нефть, которая добывается на Сахалине, называется она Sokol. Она тоже дороже, потому что по качеству очень хорошая. И аналитики в отчетах смешивают эти высокие цены с ценой на Urals, в итоге получается цена выше «потолка».

Нефть, которая идет из России по трубопроводам, под ограничения не подпадает. Хотя поскольку российская нефть сейчас «токсичная», она под санкциями, китайцы все равно стали требовать скидок и на нее. Но все-таки не надо путать нефть, идущую из портов на Балтике и в Черном море, с той, что отправляется по трубе в Китай или по трубе на берег Тихого океана, чтобы там из порта Козьмино ее отгружали не только в Китай, но и в Японию. Это просто два разных мира. Кроме того, часть нефти в Китай идет по трубе просто бесплатно, потому что «Роснефть» расплачивается нефтью в счет денег, которые уже когда-то получила. А Bloomberg в последней публикации сделал из них винегрет.

— Есть разные оценки. По одним оценкам, танкеров шестьсот, по другим — двести, по третьим — всего одиннадцать.

— Наиболее разумная оценка — четыреста танкеров. Агентство Splash пыталось их сосчитать, насчитали 441 штуку, посчитали, сколько там больших и малых, класса Aframax, Suezmax, есть приблизительные цифры. Танкеры есть разные, большие и малые, новые и старые.

— Такие предупреждения, что большинство из этих танкеров исчерпали срок эксплуатации, что они опасны с точки зрения экологии, появлялись.

Но когда мы смотрим, какие суда выходят из российских западных портов, то видим только одно в возрасте 25 лет, остальные моложе. Поэтому я не думаю, что это такая уж большая опасность.

— Продаются в мире такие танкеры, в принципе это не проблема. Но действительно какое-то время на них был ажиотажный спрос со стороны российских и пророссийских компаний. Потому что российские чиновники регистрируют компанию за пределами России, покупают несколько танкеров и возят нефть, наживаясь на том, что деньги за перевозку в российский бюджет не возвращаются. Причем иногда эти чиновники покупают такие суда за государственные деньги по высокой цене.

— Конечно. Для тех, кто наживается на перевозке российской подсанкционной нефти, они очень выгодны. И нефтяным компаниям это выгодно, потому что нефтью торгуют не они. Они сдают нефть «дочке», зарегистрированной за границей, а та уже наживается. Есть такие «дочки» и у «Роснефти», и у «Лукойла», и у других.

— У индийского банка есть валютный счет в российском Центробанке, а у российского ЦБ есть счет в Индии. Это специальные обменные счета. Есть, кроме того, несколько банков, которые занимаются именно конвертацией и обслуживанием таких счетов. Но это действительно проблема, потому что когда в Россию попадают рупии, то покупать на них нечего. Такая проблема уже зафиксирована.

— И этим тоже ограничиваются некоторые сделки.

— Некоторые сделки происходят более или менее открыто. Есть, например, информация о двух точках в Средиземном море, где происходит перегрузка из танкеров в танкеры: около берегов Греции и на траверсе Сеуты, это испанский эксклав на марокканском побережье Средиземного моря. Около Сеуты стоят три гигантских танкера, зафрахтованные крупными китайскими компаниями, они вмещают два миллиона баррелей нефти. К ним подходят челночные танкеры из Новороссийска — самой разной принадлежности, в том числе и российские. Они сливают нефть в эти огромные танкеры. И вроде бы китайцы купили российскую нефть очень дешево, по той самой цене FOB.

Дальше они наполняют эти танкеры нефтью из разных источников и везут уже как свою, китайскую, чтобы реализовать где-то по мировой цене.

Трудно сказать, сколько всего таких перевозок, я знаю о трех танкерах возле Сеуты и одном или двух возле греческих берегов.

— Тут есть еще одна проблема. Если танкер перевез куда-то российскую нефть, совершил длинное путешествие, то обратно он идет пустой. И это тоже надо учитывать.

— Кто-то должен его зафрахтовать на обратный путь. Он заходит, например, в Персидский залив, заливается нефтью у арабов и дальше везет куда-то арабскую нефть. Но проблема есть. Поскольку танкеры эти вообще подозрительные, часть из них остаются пустыми, и обратный рейс у них порожний.

Но российские компании готовы продавать свою нефть хоть за две копейки. То есть ниже себестоимости. Сейчас считается, что себестоимость российской нефти — 50 долларов за баррель. А были случаи, когда из порта она отгружалась по 37 долларов. Это, конечно, компаниям уже в убыток. Но иначе пришлось бы закрывать скважины, останавливать промыслы. Помимо того, что пришлось бы людей оставлять без работы и закрывать целые поселки, нужно еще вкладывать огромные деньги в консервацию скважин.

А это совершенно невыгодно, если скважину закрыть, то потом восстанавливать добычу — это очень дорого. Это означало бы постепенное умирание отрасли.

Поэтому стараются поддерживать добычу. Есть два способа. Первый — как можно больше нефти отправить на экспорт, второй — часть денег, вырученных за нефть, не возвращать в Россию, это принципиальное стратегическое решение российских нефтяных компаний.

— Наплевать им. Еще вам кто-то скажет про Министерство энергетики. Бюрократические структуры не управляют нефтяными компаниями, они не могут регулировать добычу, переработку, экспорт. Всем этим компании сами занимаются, ориентируясь на рынок.

— Это кто как считает. Непонятно, что туда входит — какие налоги, акцизы и что еще, доставка по России, «коррупционный налог» — надо чиновникам что-то откатить. Когда-то публиковались данные о 18 долларах, «Роснефть» хвасталась, что у нее два с половиной доллара себестоимость. Но речь шла о так называемых лифтинг кост — операционных издержках на скважине. Уже все деньги вложены в обустройство промысла, все капитальные издержки погашены, прошло уже лет пятнадцать, идет уже чистая прибыль, и тогда лифтинг кост могут быть и два доллара за баррель, а могут быть 10 долларов. Но с учетом налогов и прочего получается где-то 50 долларов за баррель. И на Западе с этой оценкой согласны.

— А зачем? Бизнес идет. Главной целью было — лишить российский бюджет доходов от экспорта нефти. И на 46% в январе, на 46% в феврале поступления от нефтегаза в российский бюджет сократились, это данные, опубликованные Минфином.

Это означает, что в целом российский бюджет потерял 36%, то есть треть бюджета потеряна. Это та самая цель, которую ставили, и она достигнута.

— Туда пошла другая нефть. Были случаи каких-то перевалок, я знаю, что в Италию как-то попала российская нефть, но такие вещи трудно фиксировать. Вообще в Европу поступает нефть из других источников — из США, из Персидского залива, из Африки. Мировая торговля нефтью продолжается, просто больше российской нефти пошло в сторону Индии.

— Вот, в частности, придумали новый налог для «Газпрома» на 2023‒2025 годы, он платит каждый месяц дополнительно 50 миллиардов рублей. Думали еще собрать с крупных компаний, начиная с нефтяных, добровольные пожертвования.

— Да, они взбунтовались.

Сказали: извините, но как только будет написано, что это добровольное пожертвование, значит, мы финансируем [спецоперацию], значит, нашим женам, детям и прочим родственникам будет плохо, нашим банковским счетам за границей придет конец, санкции будут против нас лично.

Поэтому вы, сказали представители компаний, должны принять какие-то поправки в Налоговый кодекс, введете новый налог — мы согласны платить.

Кроме того, идет распродажа золотых запасов России. Идет распродажа юаней, они под санкции не подпадают, поэтому можно по согласованию с китайцами юани продавать. Еще, думаю, напечатают деньги. Все это повлияет на курс рубля. И если за доллар будут получать не 70 рублей, а 200, то проблемы бюджета отчасти решатся.

— А тут действует тот фактор, что с 5 февраля работает эмбарго на покупку еще и российских нефтепродуктов. Основные нефтепродукты в России — это дизельное топливо, которое пользовалось спросом за границей, а если подешевле — это мазут и прямогонный бензин, нафта. Нафта — это полуфабрикат, сырье для нефтехимической отрасли. Из этого всего, 60‒70% шло в те страны, которые объявили эмбарго. Значит, нужно это куда-то пристраивать. Что-то отправили в Объединенные Арабские Эмираты, сколько-то мазута купила Саудовская Аравия для своих электростанций.

Китаю и Индии это все не нужно, они сами экспортеры нефтепродуктов. Часть производств на нефтеперерабатывающих заводах придется сокращать. Поэтому нефтяные компании, которые не могут пристроить свою нефть на российских НПЗ, и стремятся всю ее спихнуть за границей.

— Не у всех. У «Роснефти» есть доли в нескольких НПЗ в Индии, они выпускают продукцию для внутреннего пользования. Туда они до недавнего времени отправляли не только российскую нефть, но и венесуэльскую. До недавнего времени у «Роснефти» были НПЗ в Германии, но сейчас все это у них отобрали. У «Лукойла» есть нефтеперерабатывающий завод на Сицилии и в Болгарии, в Бургасе, вот туда нефть по-прежнему идет. То есть нефть, которая идет в Италию, — это «Лукойл» отправляет сам себе, по собственным схемам. Но в Италии они вроде бы хотят продавать завод, с Болгарией тоже все не ясно.

— Конкуренция там есть, но сейчас Иран реализует прежние объемы.

Тут, скорее, другое надо смотреть: почему это вдруг страны Персидского залива согласились с тем, что их потеснили в Индии российские поставщики?

— Да, они просто перешли на европейские рынки, откуда выгнали российскую нефть. Чтобы не нарушать стабильность на рынке нефти, они согласились на такое географическое перемещение, это с Россией было согласовано, это были мирные договоренности.

— Я думаю, что инициаторы санкций сейчас все-таки начнут постепенно закручивать гайки. Судя по всему, до конца марта введут новый потолок по цене, он окажет очень сильное влияние на всю картину. Кроме того, я не исключаю, что будут вводиться вторичные санкции против тех, кто покупает российскую нефть по излишне высокой цене.

Пока на покупателей санкции не распространяются, пока они касаются только тех, кто обеспечивает морские перевозки российской нефти. Такое ужесточение, я думаю, будет.

Ирина Тумакова