«Потемкинская экономика Путина»

Российские власти, в том числе Владимир Путин, неоднократно заявляли, что экономика страны хорошо справляется с санкциями и последствиями войны. Financial Times в субботу опубликовала материал под заголовком «Потемкинская экономика Путина», в котором собрала факты и мнения авторитетных специалистов, свидетельствующие о том, что приводимые российскими властями цифры не отражают реального состояния экономики.

Скрыть реальное положение дел в экономике Путину удалось, засекретив после начала войны значительную часть данных, полагают экономисты, которых цитирует Тони Барбер в материале Financial Times. Джеффри Зонненфельд и Стивен Тянь из Йельского института высшего руководства вовсе называют данные о ВВП России «плодом воображения Путина».

Они также критикуют МВФ за использование этих сведений в прогнозе, который обещает рост российской экономики на 0,3% по итогам года. «Наши данные показывают, что после вторжения в Украину Кремль публикует все более тщательно отобранные экономические отчеты, выборочно отбрасывая неблагоприятные показатели и публикуя только более благоприятные», — пишут они. На сокрытие данных также обращал внимание польский экономист Петр Дзержановский.

Некоторые публичные сведения позволяют поставить под сомнение озвучиваемые российскими властями данные об экономике. Барбер обратил внимание на показатели безработицы в России. Росстат сообщал, что в 2022 году она оказалась рекордно низкой: 3,7%. Однако скрытая безработица, согласно анализу FT и оценкам консалтинговой сети FinExpertiza, в прошлом году рекордно выросла и превысила 12%.

В 2022 году Росстат зафиксировал минимальный за всю историю наблюдений уровень бедности. Номинальные зарплаты в том же году, по данным Росстата, выросли на 12,7%, а реальные упали всего на 1%. Однако Барбер обратил внимание на косвенный показатель благосостояния — падение оборота розничной торговли (например, в октябре 2022 года он сократился почти на 10% по сравнению с октябрем 2021 года). Это сокращение свидетельствует о снижении доходов домохозяйств, отмечает он. На это же указывает и падение продаж автомобилей на 59% за 2022 год.

ВВП России по итогам 2022 года сократился на 2,1% — это меньшее падение, чем прогнозировали власти и эксперты. При этом экономист Сергей Гуриев говорил, что ВВП страны не может надежно отражать здоровье экономики воюющей страны, даже если правительство не манипулирует данными. Дополнительные расходы на войну и аппарат госбезопасности вынуждают оставить меньше средств на социальные сектора экономики, на что указывает анализ Reuters.

В то же время доходы России от нефти и газа, которые с советских времен были связаны с ростом ВВП, в первом квартале 2023 года упали примерно на 50% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

К этому можно добавить влияние на экономику масштабной эмиграции, которая началась после вторжения, отмечает автор. По данным исследования старшего научного сотрудника Института Петерсона Элины Рыбаковой, в 2022 году из России уехало рекордное с 2008 года количество человек — до 1,5 млн. Около 10% из них, согласно анализу журналистки Маши Борак в MIT Technology Review, работали в секторе IT. Этот тяжелый удар для экономики дополняется общими демографическими проблемами страны: большой избыточной смертностью по время пандемии и низкой ожидаемой продолжительностью жизни, которую фиксирует Всемирный банк (меньше 75 лет для женщин и меньше 65 — для мужчин).

Все это не значит, что в краткосрочной перспективе российские власти не смогут поддерживать ведение войны, отмечает Барбер. «Если предположить, что к маю 2024 года не будет ни прекращения огня, ни урегулирования, я думаю, что Россия сможет продолжить войну», — добавил он.

В последний раз Владимир Путин рассказывал о росте экономики и промышленного производства, а также о состоянии рынка труда, которое «лучше, чем когда бы то ни было», накануне. «Все цепочки восстанавливаются, работа идёт. Удивительно – даже для меня», — говорил он.