Венгрия из рядового члена ЕС превратилась в «мафиозное государство» аналогичное российскому

Антигерой 2023 года в ЕС — снова Виктор Орбан. На декабрьском саммите в Брюсселе премьер-министр Венгрии едва не заблокировал начало переговоров Украины о членстве в Евросоюзе и смог наложить вето на очередной пакет помощи Киеву.

Орбан не первый раз шантажирует европейских лидеров имеющимися у него полномочиями внутри ЕС, надеясь разменять их на разморозку средств Венгрии в общеевропейских фондах. Эти деньги Брюссель отказывается отправлять Будапешту, поскольку Виктор Орбан построил в Венгрии авторитарный режим, держащийся на коррупции, подчинении судебной системы и контроле за ключевыми СМИ. Некоторые шаги, направленные на удержание личной власти, — например, недавнюю венгерскую инициативу об иноагентах, — Орбан как будто впрямую копирует у своего «старшего брата» Владимира Путина.

Как усилиями Виктора Орбана Венгрия из рядового члена ЕС превратилась в «мафиозное государство» и почему поддержка Будапештом Москвы носит не столько идеологический, сколько прагматический характер, специально для «Новой-Европа» разбиралась журналистка Кэти Мари Дэвис.

С самого начала своего второго срока на посту премьер-министра Венгрии — с 2010 года — Виктор Орбан создал себе образ столпа консерватизма. Он не боялся отстаивать «традиционные христианские ценности» и выступать против глобальной либеральной элиты, что сделало его политиком, уважаемым другими крайне правыми во всем мире — от бывшего президента США Дональда Трампа до Марин Ле Пен во Франции.

Правда, пренебрежение демократическими нормами обеспечило Орбану и совсем другого рода внимание — ЕС блокирует полагающиеся Венгрии из общеевропейских бюджетов миллиарды евро из-за нарушений в стране верховенства права. В 2023 году Freedom House осудил Будапешт за «демонизацию оппозиции и уязвимых групп», а организация Amnesty International охарактеризовала ситуацию в Венгрии как «продолжающийся откат в сторону ухудшения прав человека и нарушения международного права и законов ЕС».

Но ничто из этого не беспокоит европейских чиновников так, как близость Орбана к другому «нелиберальному лидеру» — президенту России Владимиру Путину.

Как только, заняв повторно пост премьер-министра, Орбан стал укреплять свою власть, отношения Венгрии с Россией начали расцветать. После незаконной аннексии Крыма Россией в 2014 году Орбан назвал Россию «звездой» среди стран, которые не являются «ни западными, ни либеральными, ни либеральными демократиями, ни, может быть, даже демократиями, но всё же приводят свои государства к успеху».

Полномасштабное вторжение России в Украину в 2022 году, похоже, восхищения Орбана нисколько не уменьшило. Хотя он публично осудил войну, Будапешт не предоставил Украине существенной военной помощи. А повторяющиеся призывы к миру со стороны венгерского правительства были по понятным причинам восприняты в Киеве как давление, оказываемое на Украину с тем, чтобы она отказалась от своих оккупированных Россией территорий. И хотя в итоге Венгрия ни разу не наложила вето на санкции ЕС против Москвы, она регулярно блокировала инициативы ЕС по отправке помощи Киеву.

Однако, наверное, наибольший шок произвела встреча Орбана с Путиным в Пекине в ноябре 2023 года на полях конференции, посвященной десятилетию инициативы «Один пояс — один путь». На фото, сделанных в уютном интерьере, мужчины запечатлены пожимающими друг другу руки и публично подтверждающими свою «приверженность двусторонним связям».

Одни восприняли эту дружескую встречу Орбана с человеком, разыскиваемым Международным уголовным судом за военные преступления, как оскорбление. Премьер-министр Люксембурга Ксавье Беттель даже сказал, что этим Орбан продемонстрировал «средний палец всем солдатам, всем украинцам, которые погибают каждый день и которые вынуждены страдать от российских атак».

Другие же увидели в этом событии характерный пример того, как Орбан подходит к управлению государством: идеология воспринимается в первую очередь как политический инструмент, но преобладает прагматика.

Политическое животное

За почти три десятилетия в политике Венгрии Виктор Орбан воспринимается местными элитами как опора текущего порядка и фундамент политического режима.

Орбан родился в 1963 году и рос старшим сыном в семье, принадлежащей к сельскому среднему классу. Он изучал право в Будапеште, после чего работал социологом. Первую известность Орбан приобрел в 26 лет, когда в июне 1989 года выступил от «Альянса молодых демократов» с речью на церемонии перезахоронения Имре Надя, казненного лидера венгерского восстания 1956 года против советской власти, на площади Героев в Будапеште.

Всего годом ранее Орбан стал одним из учредителей либеральной партии «Фидес», которая опиралась на студентов и диссидентов, выступающих против социалистического правительства Венгрии. Когда коммунистический режим начал рушиться, «Фидес» взял на себя активную роль в демократическом транзите страны, а сам Орбан стал депутатом первого посткоммунистического парламента Венгрии и был избран лидером партии в 1993 году.

Однако, несмотря на первый успех, на следующих выборах в Венгрии «Фидес» выступила плохо, едва сумев набрать 5% голосов, необходимых для того, чтобы войти в состав парламента. Тогда Орбан принял решение переориентировать «Фидес» вправо, что спровоцировало внутри партии раскол, в результате которого многие члены покинули ее навсегда.

Действительно ли переход «Фидес» к правым позициям отражал истинные политические взгляды Орбана или это был исключительно предвыборный шаг, до сих пор не ясно. Аналогичные вопросы относительно убеждений Орбана сопровождали его на протяжении всей его карьеры. Не в последнюю очередь они касались и его позиции по России.

Как мог человек, который получил политическую известность, требуя, чтобы советские войска покинули Венгрию, позже стать главным сторонником Кремля в Европейском союзе?

Петер Креко, глава базирующегося в Будапеште аналитического центра Political Capital, считает, что политика Орбана действительно имеет некоторые идеологические основания, но также он характеризует его как политическое животное, которое делает выбор, необходимый в конкретный момент для удержания власти.

«Если вы посмотрите интервью, которые Орбан давал 20 или 30 лет назад, вы почувствуете, что он обладает инстинктивной способностью вербализовать природу политики», — рассказал Креко в комментарии «Новой-Европа».

Однако тогда еще Орбан продолжал относиться к России с настороженностью — он назвал пятидневную войну против соседней Грузии «имперской» и осудил Кремль за это вторжение.

Когда в результате глобального финансового кризиса 2008 года экономика Венгрии пошатнулась и Будапешт был вынужден обратиться за помощью и к МВФ, и к ЕС, венгерские избиратели начали находить консервативную политику Орбана всё более привлекательной — на фоне растущей безработицы он обещал новые рабочие места, снижение налогов и сокращение бюрократии.

Это привело в 2010 году к убедительной победе «Фидес» на парламентских выборах в Венгрии, на которых партия получила почти две трети голосов. В посткоммунистической истории Венгрии такое произошло впервые и дало «Фидес» абсолютную свободу действий, то есть партия могла принять любой закон, какой пожелает.

Тактика Путина

Орбан использовал полученное им квалифицированное большинство голосов для того, чтобы внести радикальные изменения в конституцию Венгрии, чем вызвал широкую критику. В докладе за 2012 год организация Human Rights Watch предупредила, что эти изменения «ослабят юридический контроль над властью [правительства], нанесут урон свободе СМИ и иным образом поставят под угрозу защиту прав человека в стране».

Прежде всего Орбан подчинил себе судебную систему страны, приняв закон, который положил конец практике выбора судей Конституционного суда Венгрии межпартийным комитетом и передал это право парламенту.

Это позволило «Фидес», обладающей большинством голосов, тщательно отбирать судей по своему усмотрению.

Другой целью Орбана стал контроль над национальными медиа. «[Он] усвоил урок 2002 года. Если вы не подчините себе СМИ, когда придете к власти, вам конец», — говорит Креко, добавляя, что правительству удалось захватить медиа и передать контроль над всеми основными СМИ людям, лояльным «Фидес». По оценкам организации Reporters Without Borders, «посредством политических и экономических манипуляций и покупки новостных организаций дружественными олигархами» партия смогла де-факто подчинить себе 80% национальных медиа.

«Орбан аккумулировал в своих руках такое большое количество ресурсов в экономике и СМИ, что оказался в той точке, где он уже не совершает ошибок, — считает Креко. — Это сделало его почти что “тефлоновым” политиком. Если экономика находится в плохом состоянии, медиа могут просто обвинить в этом Брюссель».

Эти шаги полностью соответствуют методам, использованным Владимиром Путиным на его собственном пути консолидации власти в Москве десятилетием ранее, в частности, когда в первые годы своего президентства он систематически брал под контроль все главные телевизионные каналы. Так у Будапешта внезапно появилось гораздо больше общего с Россией.

Инициировав поворот во внешней политике Венгрии под лозунгом «открытие Востоку», Орбан сделал многое для того, чтобы привлечь инвестиции из Китая, но одновременно с этим он начал обхаживать и Москву. В 2014 году он подписал контракт с российской государственной корпорацией по атомной энергии «Росатом» на расширение единственной атомной электростанции в Венгрии. Тендер на этот проект не объявлялся.

Публично «открытие Востоку» объяснялось чистой прагматикой. Диверсификация торговли имела логический и геополитический смысл, а рынки России, Китая и других расположенных в регионе стран быстро укреплялись после краха 2008 года. Но заключавшиеся сделки не всегда были такими разумными инвестициями, какими казались.

Например, чтобы покрыть расходы по контракту на расширение атомной электростанции, венгерское правительство заняло у России 10 млрд евро, тем самым надежно оказавшись в должниках у Москвы на ближайшие несколько десятилетий.

Эксперты также подтверждают, что не все решения Венгрии на мировой арене принимаются исключительно из рациональных или прагматических соображений. Продолжающееся игнорирование Орбаном демократических норм к 2016 году стало темой постоянной критики со стороны других государств — членов ЕС, тогда как ни Пекин, ни Москву это, разумеется, не беспокоило. Тот факт, что теплые взаимоотношения Орбана с автократами так сильно раздражают ЕС, стал еще одной причиной, по которой венгерский премьер-министр только укреплял эти связи, всё больше превращаясь в откровенного евроскептика.

«Орбан не начинал как антизападный политик. Он становился таким по мере того, как противостояние между Венгрией, с одной стороны, и Европейским союзом и НАТО, с другой, ожесточалось, — объясняет Креко. — Он политик-реваншист: если вы не относитесь к нему, с его точки зрения, хорошо, он атакует вас».

Венгерская журналистка Эдит Инотай добавляет, что связи Орбана с Кремлем и Пекином также удовлетворяют его стремление к признанию на мировой арене. «Это как быть ребенком разведенных родителей. Если один ругает тебя, ты бежишь к другому, который в итоге испортит тебя», — приводит она аналогию.

Клановый капитализм

Хотя Орбана могло раздражать повышенное внимание Запада к нему, у его критиков были веские основания для беспокойства.

Бывший министр образования Венгрии Балинт Мадьяр описывает сегодняшнюю Венгрию как посткоммунистическое мафиозное государство, в центре которого находится Орбан. Передав управление такими ключевыми активами, как прибыльные бизнесы и средства массовой информации, лояльным ему людям, премьер-министр смог укрепить свою власть и заставить институты Венгрии работать политически и финансово себе на пользу, говорит Мадьяр.

Многие из этих лояльных людей — некоторые из них дружат с Орбаном с юных лет — получают существенную финансовую прибыль.

«Орбана окружает клан, основанный на братстве. До 2015 года крупнейшим олигархом Венгрии был Лайош Симицка, сосед Орбана по комнате, служивший вместе с ним в армии, — рассказывает Мадьяр. — Лоринц Месарош, бывший трубомонтажник, и я бы не сказал, что гений, также дружил с Орбаном в начальной школе. Теперь он самый богатый человек Венгрии. Это приемная политическая семья с двойной мотивацией: концентрация власти и накопление личного богатства, осуществляемое бескровно посредством государственного принуждения».

Личные блага, которыми владеет сам Орбан и которые он задекларировал за всё это время, скромны. Но состояния окружающих его людей, многие из которых возглавляют компании и получают госконтракты на значительные суммы, заставляет предположить, что по крайней мере один из этих старых друзей выполняет роль «кошелька» Орбана. Журналисты-расследователи сайта direkt36.hu, например, выявили случаи, когда семья Орбана получала деньги через компании, принадлежащие Месарошу.

Эта гигантская сеть, основанная на покровительстве, способна обеспечить Орбану захват власти. Компании, связанные с «Фидес», постоянно получают государственные контракты — особенно те, что выставляются на закрытые тендеры, участвовать в которых предлагается только определенным компаниям и сумма контрактов на которые составляет менее 300 млн венгерских форинтов (приблизительно 800 тысяч евро).

Расследование, проведенное в 2023 году венгерским новостным агентством Atlatszo, показало, что одна компания, связанная с «Фидес», выиграла 73% закрытых тендеров, на которые ее пригласили, в то время как успех других и вовсе оценивается в 100%. Такие перспективы дают мощный стимул венгерским политикам оставаться верными «Фидес» — и Орбану.

«Даже если вы не во всем согласны с “Фидес”, но при этом не переступаете определенную черту, вы будете вознаграждены, — рассказывает Инотай. — Так что многие люди в партии, возможно, и не разделяют идей Орбана, но предпочитают молчать».

Эта система протекции старым друзьям представляет собой копию надежно отработанной схемы в России.

Друзья Владимира Путина тоже оказались на высоких позициях — например, бывший партнер президента по дзюдо Аркадий Ротенберг сегодня получает многомиллиардные контракты на строительство крупных объектов инфраструктуры в России, в том числе Крымского моста. Другие знакомые президента имеют то или иное отношение к подставным фирмам и офшорным банковским счетам, которые расследователи связывают лично с российским лидером: например, давнего друга президента виолончелиста Сергея Ролдугина называют «кошельком Путина».

«У преступной организации две основные функции: накапливать богатство для своих членов и обеспечивать им безнаказанность. После 2010 года Орбан столкнулся с тем, что ЕС в обмен на предоставление Венгрии средств хотел контроля, а это подрывало безнаказанность, — говорит Мадьяр. — Восточные же автократы не будут жаловаться на риск коррупции и проблемы верховенства права. Поэтому в глазах Орбана эти люди стали альтернативным источником богатства, но одновременно и зависимости, особенно в случае с Путиным».

Например, многие строительные контракты, связанные с проектом атомной станции «Пакш-II», не были выставлены на тендеры, а документация самого проекта останется секретной в течение следующих 30 лет. Эти условия как нельзя лучше способствуют коррупции. По оценке исследователя Андраша Деака, такие контракты составляют примерно 40% от общего бюджета проекта, и многие участвующие в них компании будут связаны с «Фидес».

Это дает Орбану повод поддерживать прочные связи с Россией — или даже являться проводником линии Кремля в ЕС в обмен на благосклонность Москвы.

Нечестная борьба

В ближайшее время власть Орбана вряд ли ослабнет. Парламентские выборы в Венгрии в 2022 году вновь принесли «Фидес» убедительную победу, несмотря на то, что она столкнулась с серьезным вызовом в виде заметно объединившейся оппозиции.

Эксперты выражают обеспокоенность тем, что Орбан использовал свою власть для расправы с оппонентами в избирательной кампании. В своем отчете о выборах в Венгрии ОБСЕ отметила, что освещение новостей носило предвзятый характер и «ограничивало возможность избирателей сделать осознанный выбор», а организации, связанные с «Фидес», размещали в социальных сетях проправительственную рекламу в обход ограничений партийного бюджета. Одновременно в преддверии выборов правительство утвердило социальный пакет на 5,35 млрд долларов, включающий такие поощрения, как налоговые льготы и повышение заработной платы.

«Представьте, что у нас гонка, — говорит Мадьяр. — Но прежде чем мы начнем, я пойду и отрежу вам ногу. Вы имеете право бежать, верно? Вот только у вас теперь одна нога. Именно так проходят выборы в Венгрии с участием правительства и оппозиции».

Тем временем пророссийская риторика Орбана продолжается. Правительство по-прежнему учитывает общественное мнение по таким вопросам, как нападение России на Украину, говорит Инотай. Но «Фидес» знает, что может в полной мере рассчитывать на подконтрольные государству СМИ, чтобы рассказать венграм ту историю, которую можно оправдать консервативной риторикой Орбана. С помощью этого инструмента вторжение на Украину и санкции против России легко могут быть названы источником проблем для Венгрии.

«Кампании в СМИ способны оказывать огромное влияние на общественное мнение, — говорит Креко. — Да, венгры скептически относятся к официальным заявлениям и мало доверяют медиа. Но когда идет такая ковровая бомбардировка информацией, поступающей из всех источников, она всё равно окажет на вас влияние».

Между тем рупор медиа дает и другой эффект. Хотя Будапешт утверждает, что стремится сделать Венгрию более сильным государством, спустя 13 лет правления Орбана общество в Венгрии разобщено.

«Я думаю, что в последние десять лет было нанесено много вреда. Не в том смысле, что до этого мы жили в раю. Но у нас было гораздо больше пространства для дискуссии и цивилизованных дебатов», — говорит Инотай.

«Сейчас же я избегаю говорить на политические темы с некоторыми моими друзьями, про которых я знаю, что они голосуют за “Фидес”, — добавляет журналистка, — потому что мы больше не можем прийти к согласию в отношении фактов. Когда ты критикуешь правительство, есть люди, которые заставляют тебя чувствовать себя предателем».

Кэти Дэвис