Где кончается криминал и где начинается государственная власть в России, сказать трудно

Накануне в британской столице было принято решение, о том, что по делу об убийстве бывшего сотрудника ФСБ Александра Литвиненко, погибшего в Лондоне в 2006 году, будет проведено полное дознание.

Марина Литвиненко – вдова Александра Литвиненко в интервью британским СМИ подтвердила, что ее супруг сотрудничал с британскими спецслужбами. Писатель Александр Гольдфарб, автор книги «Саша, Володя, Борис-история убийства» – близкий друг семьи Литвиненко – рассказал о начавшемся в Лондоне процессе и том, почему пресса только сейчас обратила внимание на признания Марины Литвиненко.

Почему это заявление о сотрудничестве Литвиненко с британскими спецслужбами его вдова Марина сделала только сейчас?

Это обычный фокус, который устраивает пресса. Марина говорила об этом с 2008 года, но на это никто не обращал внимания. Об этом же написано в моей книжке «Саша, Володя, Борис – история убийства», которая вышла на английском в 2007, а в русском издании в 2010 году. Дело в том, что Саша действительно сотрудничал с английской разведкой в борьбе с организованной преступностью в Европе. Главный его вклад в это дело был связан с раскрытием тамбовской преступной группировки в Испании, когда в 2007 и 2008 годах там было арестовано несколько сот человек, принадлежащих к российским организованным преступным группам. До момента этих арестов, естественно, говорить об этом не следовало по понятным причинам, но когда это произошло, об этом писали испанские газеты. El Pais в 2008 году писала, что Литвиненко был ключевым человеком, который помог испанцам поймать этих людей, так что ничего особенного в этом нет, но сейчас почему-то на это обратили внимание. Она (Марина Литвиненко –прим.ред.) в очередной раз это сказала, но сейчас в контексте судебного дознания, которое идет в Лондоне, это прозвучало.

То есть именно этот процесс, который идет в Лондоне, и спровоцировал новый виток интереса прессы?

Ну конечно, потому что был тупик в течение 5 лет – Великобритания пыталась добиться экстрадиции Лугового, Россия в этой экстрадиции отказывала, и все делали вид, что дело в Луговом, хотя дело, отнюдь, не в нем. Луговой – исполнитель, а интереснее всего – кто заказчик. Британия прекрасно знает, кто заказчик, а Россия знает, что Британия знает. Требовать Лугового и при этом жать руку Путину – в этом есть некоторое лицемерие. В этом тупике все и застревало, а сейчас дело сдвинулось с мертвой точки, потому, что Марина устала ждать и настояла на том, чтобы было это судебное дознание, где будут раскрыты секретные папки, и секретное досье и полицейское досье и, в какой-то мере, досье спецслужб. Ии станет ясно то, о чем все всегда хотели знать, – кто отправил Андрея Лугового на эту миссию, кто дал ему полоний, и каковы были мотивы у этих людей. Сторона потерпевшая – Марина – пытается доказать, что за этим преступлением стоит российская государственная власть. А правительство Великобритании пыталось это дело не педалировать и рассматривало это, как обычное уголовное убийство. А в связи с тем, что начались эту слушания, возник большой интерес, потому, что в суде было произнесено слово – акт ядерного терроризма в центре Лондона, что гораздо шире и важнее, чем обычное убийство и вокруг этого пошел интерес прессы, и в одном из интервью, в ответ на вопрос Марина сказала – «да сотрудничал». Об этом она говорила уже давно, но это никого особенно не волновало, а сейчас взволновало.

Луговой опроверг слова Марины Литвиненко о том, что российские власти оплачивают ему адвокатов, заявив, что все расходы он платит из собственного кармана. Как вы относитесь к этому заявлению?

Луговой – это член криминальной корпорации… В России, где кончается криминал и где начинается государственная власть, сказать трудно, о чем, кстати, писали и американские дипломаты, как мы знаем из Wikileaks. Луговой – часть этой команды, которая заседает в Кремле, которая захватила российское государство и использует его в своих гангстерских целях. Деньги у них там все общие, так что то, что говорит Луговой – это несерьезно. У него не было мотивов, он поехал на это преступление потому, что ему было сказано. Так что мы относимся к этому заявлению достаточно скептически.

Марина Литвиненко, когда общалась с прессой, сказала, что в частности от MI6, ее супруг получал деньги – десятки тысяч фунтов. Это в контексте разговоров о том, что Литвиненко был предателем родины, как сейчас рассматривается.

Литвиненко связался с ними где-то на третьем году жизни в Великобритании, так что он не был шпионом в классическом смысле, то есть он не был завербованным в России агентом. Он приехал сюда, он был классный специалист по российской организованной преступности. Он искал работу, в конечном счете, его востребовали, и он стал давать консультации по тому, что ему известно об «авторитетах», об их происхождении, о деньгах. Как потом выяснилось, нити, которые вели от разоблаченных в Испании боссов российского преступного мира, шли в бандитский Петербург 90-х годов, а через эти связи они выводили прямо на узкий путинский круг в Кремле, потому что когда-то в начале 90-х все эти питерские чекисты были очень тесно связаны с криминальными кругами… То, что Саша рассказал испанцам, он как раз им объяснил, кто и в какой мере с кем связан во властных структурах нынешних в России из тех, кого испанцы там разоблачили, и у кого какая властная «крыша».
Я думаю, что это была одна из причин, почему он стал жертвой этого теракта – ребята пожаловались в Кремль и там решили его наказать. Так что, в какой мере он был предателем родины – вопрос сложный, потому, что, как я уже сказал, мы приходим к теме, в какой мере российское государство оказалось захваченным криминальной группировкой, и в какой мере там непонятно, где кончается криминал, где начинается государство. В такой же мере непонятно, где кончается измена, а где начинается патриотизм. Изменять бандитам – это совершать высокоморальный акт.

Какова сейчас позиция официального Лондона по поводу проходящего процесса? Вы упоминали, что не хотели поднимать шума…

Великобритания, слава богу, государство демократическое, здесь власти есть разные. Правительство резко отрицательно относится к этой деятельности – на заседании судебного дознания адвокаты правительства всячески пытались это дело заблокировать, возражали по всем пунктам – против самого дознания, против назначения присяжных, против того, чтобы это дознания было широким, они хотели только медицинский аспект обсуждать. Но есть еще и другие структуры, например, полиция, которые хотят добиться чего-то, есть пострадавшие. Суд здесь независимый. Суд постановил вопреки мнению правительства двигаться в направлении полного дознания этого дела… В Англии пока еще возможно человеку, независимому гражданину настоять на своем, основываясь на законе и вопреки мнению власти.