Вы здесь
Путинский электорат: "совки", прагматики-оппортунисты, братки, менты, дотационные национальные республики
Стереотипный «совок» представляется как нечто серое и аморфное, это условная человеческая масса, сформировавшаяся в результате отрицательной селекции. «Совок» безынициативен, безответствен, считает общественную собственность ничьей: раньше он не видел греха в том, чтобы унести домой мешок овса из колхозного амбара, а сегодня он же заваливает окурками подъезд девятиэтажки, в которой имеет приватизированную квартиру. «Совок» безразличен к результатам своего труда: если раньше за зарплату он по плану делал никому не нужные ботинки типа «прощай, молодость», то сегодня он делает опять же никому не нужные танки и готов порвать каждого, кто покушается на его стабильный в своей бессмысленности труд по госзаказу. «Совок» изолирован от мировой культуры, приветствует цензуру, никому не доверяет, кроме самых близких, при этом остается идеальным объектом для пропаганды, а также традиционно «закладывает за воротник». Он неизменный государственник: отождествляет государство с обществом, а себя – с государством, трепещет перед его репрессивной мощью; гордится успехами своей страны и ругает Запад, особенно Америку, но при этом предпочитает бытовую технику европейской сборки и статусный туризм в Италию или Испанию. Да, за 20 лет «совок» изменился: выработал повышенный статус потребления и быстро на него «подсел». Идеальная целевая аудитория для кандидата-стабилизатора.
Спустя два десятилетия после отмены советской власти Человек Советский жив и во многом определяет жизнь посткоммунистической России, особенно на выборах. За годы советской власти «совок» стал архетипом коллективного бессознательного. Казалось бы, в 90-е годы его популяция сократилась, но в 2000-е он вновь активизировался. Вернее, его активизировали. Пароли, которые, как «Сезам, откройся», разверзли пещеру бессознательного – это фразы типа «вертикаль власти», «диктатура закона», «Россия встает с колен», «национальный лидер» и другие ностальгические символы. Фальсификации на выборах и череда массовых путингов указывают на то, что вернулись важные черты «хомо советикус» – страх перед репрессиями и традиция двоемыслия.
Сознание людей, воспитанных в условиях государственного патернализма, наиболее подвержено манипулированию, к ним и обращена риторика нынешней власти. Сегодня, в предвыборный период, Владимир Путин как социальный инженер стимулирует нужные участки архаичного общественного сознания: милитаризм, патернализм, антиамериканизм, комплекс национальной неполноценности. Как выразился ульяновский оппозиционный активист Константин Трошин: «Путин – это политтехнологический проект, направленный на людей, дезориентированных реформами 1990-х годов».
Ключевая идея Путина – сохранение стабильности – апеллирует к «совковому» сознанию, испытывающему страх перед переменами. Типичная для «совка» оценка деятельности высших советских руководителей: «Они там, «наверху», воровали, но и нам оставалось». Нынешние «совки» так же уверены в коррумпированности действующей власти, но не хотят ее менять, предпочитая призрачную стабильность. Они готовы работать на деградирующем неэффективном предприятии в ожидании господдержки и, как и прежде, откладывают свою жизнь на будущее, вместе с ней откладывая на будущее жизнь своей страны.
С моей рабочей версией «Владимир Путин – национальный лидер Homo Soveticus» категорически не согласна социолог Елена Омельченко. Она считает, что ядро путинской поддержки составляют не «совки», а прагматики из разных социальных сред, которые за годы реформ приобрели определенные блага и не хотят их терять. По мнению Омельченко, за Путина голосует «офисный планктон», желающий сохранить стабильную зарплату, часть среднего класса, лояльная часть молодежи типа «Наших», бюрократия, снимающая административную ренту, часть бизнеса, которая боится передела собственности. Это не советский тип, говорит она, тут нет никакой «уверенности в завтрашнем дне», а есть одно лишь желание, чтобы не трогали и чтобы оставили ресурсы и преференции. Эти люди голосуют за партию власти и за всех, кто гарантирует им доступ к кормушке. Голосуют за того, от кого зависят.
«У меня Путин не ассоциируется с советским ну никак, разве что со спецслужбой, – говорит Омельченко. – Он хамоват, не очень интеллигентен, даже жлобоват, этого не было у советских вождей, которые не грешили жаргоном, заигрыванием с «пацанскими» делами. А Путин к кому обращается? К «пацанам», которые прошли через «разборки» 90-х, легализовались, открыли свои дела. Их очень много. Они замаливают грехи, жертвуют на церковь, вот и в любви Путина к православию тоже есть что-то «приблатненное». В Питере висит рекламный щит с изображением Путина, антинаркотическая акция, и текст: «Пацаны, вам оно не надо!» Крамольную вещь скажу: Путин – это политический Стас Михайлов. Он нравится женщинам, у него тоже образ «мужика», приблатненный тип общения. Их аудитории должны пересекаться».
Аналогия «Путин – Стас Михайлов» всплыла неслучайно. К исследованию этого виртуального тандема отечественная журналистика, оказывается, уже приступила, так что – никакой крамолы, зато сплошные параллели. Стас Михайлов – успешный, знаменитый, высокооплачиваемый. «Этого персонажа с эспаньолкой колумбийского наркобарона и непременным крестом легко представить себе за столиком в провинциальном ресторане, «решающим вопросы» исключительно силой авторитета и обаяния, – пишет в «Огоньке» Борис Барабанов об альфа-певце нашей эстрады. – Стас Михайлов с его полными банальностей и отрепетированной искренностью концертами – символ российского успеха той эпохи, когда индивидуальность не поощряется, а заурядность приветствуется».
Журналист «Коммерсанта» Олег Кашин побывал на концерте Михайлова и вслушался в его песню «Русь», которую сам певец представил как «песню про всех нас»: «Обращаясь к "побитой неприкаянной Руси", Стас обещал ей, что она "встанет с колен", пел "ой, страна моя бедовая, в голос хочется рыдать", а отдельный куплет был посвящен ее врагам, которые "как шакалы лают истово", но, по мнению Стаса, ничего не добьются – "полетят все ваши головы с благословения икон"». Здесь даже лексика сходится: тут вам и «колени», и государственное православие, и даже «шакалы» у иностранных посольств.
«В Стасе Михайлове зашифрованы, может быть, все секреты современной России – грубо говоря, он как Путин, только поет», – пишет Кашин. Так ведь и Путин тоже поет, например, «С чего начинается Родина». И даже играет эту мелодию на рояле – хоть и одним пальцем, но без ошибок. И делает на этом приличные сборы – благотворительные. На встрече с ульяновскими работниками культуры начальник избирательного штаба Путина Станислав Говорухин сказал, что он, помимо прочих достоинств, ценит в своем кандидате музыкальность. (Вспомнилось: в прошлом году новым президентом Гаити был избран 50-летний популярный певец и музыкант Мишель Мартелли. Во втором (!) туре он набрал около 68 процентов голосов. Тут тоже интересная параллель: во-первых, с процентом голосов, во-вторых, с Гаити.)
Аудитория Стаса Михайлова – в основном, женщины. Когда одна из поклонниц спросила его на концерте, почему он такой красивый, Стас ответил, что это «заслуга Бога». Фотографии Путина-Аполлона с обнаженным торсом, как и его телевизионные подвиги Геракла – для той же нежной аудитории. Отсюда же – и «Поющие вместе», и девочки, готовые «порвать за Путина». Русские женщины любят брутальных мужчин? Бьет – значит, любит? Не могу удержаться от цитаты из Олега Кашина: «Во время весеннего кремлевского концерта Стаса Михайлова запомнилась одна сцена. Он пригласил на сцену родителей, потом пятерых своих детей и, наконец, жену Инну. Точнее, он ее не пригласил, а вызвал свистом сквозь зубы, словами "ком цу мир" и командой "бегом". Перед поцелуем скомандовал "сюда!". А когда дети рассаживались по местам, напутствовал: "А ты готовься, еще одного будешь делать"». Удивительное совпадение: Стас подзывает домочадцев по-немецки, на языке дрезденского резидента. Менее удивительно: в августе 2011 года сольный концерт Стаса Михайлова показали на Первом канале, а после этого певец получил звание заслуженного артиста РФ (это как из сержанта сразу в полковники). А то, что певец снялся в агитационном ролике кандидата в президенты России, уже совсем не удивительно, а вовсе даже логично.
Наконец, еще одна параллель. Как написала в своем блоге телеведущая Татьяна Лазарева, по ее информации, «многие чиновники и бизнесмены вынуждены через не могу ходить на концерты Михайлова, чтобы не выпасть из обоймы». Точно так же чиновники и зависимые от них бюджетники «через не могу» ходили на концерт в Лужниках, где «политический Стас Михайлов» читал отрывок из поэмы «Бородино».
Итак, если тупо просуммировать предполагаемый электорат Путина, получится вот что: «совки» плюс прагматики-оппортунисты плюс братки (и, пожалуй, милиционеры) плюс романтичные «разведенки» на концертах Стаса Михайлова плюс дотационные национальные республики. Вот это и есть социальная опора кандидата в президенты Владимира Путина? Ненадежно как-то. Я бы даже сказал, стрёмно.