До "детского садика" пока не добрались

Минздрав включит в свои ключевые программы по детскому здоровью систему, предложенную «детским омбудсменом» гебнюком Павлом Астаховым. По этой системе специальные комиссии в школах на основании неопределенного количества признаков будут составлять списки подростков, склонных к асоциальному поведению. Поскольку критерии причисления ребенка к «девиантам» крайне расплывчаты, введение подобного «фильтра» может негативно сказаться на судьбе многих подростков, вызвавших неудовольствие профкомиссий. Однако нововведение способно все же решить проблему комплектования школ профессиональными психологами. Аналогичные меры, с поправкой на пенитенциарную специфику, предложил Минюст для заключенных.

Цитата:

Кто такой «детский омбудсмен» Павел Астахов  и что ждать от него и его кураторов детям и взрослым

В 1991 году окончил факультет правоведения Высшей школы КГБ СССР

16.11.07 в Твери прошел учредительный съезд общественного движения "За Путина". Лидер движения Павел Астахов утверждает, что они собрали несколько грузовиков подписей в поддержку Путина. Кроме того, по его мнению, участники движения считают Путина национальным лидером.

Минздрав согласился с доводами уполномоченного по правам ребенка при президенте РФ Павла Астахова и пообещал включить в ключевые программы по детскому здоровью комплекс мер по «профилактике всех форм девиантного поведения» среди учащихся средних и начальных школ. Конкретной информации о том, каким образом будут комплектоваться комиссии по надзору за поведением учащихся и каковы критерии оценки девиантности, нет. Газета «Известия» приводит пояснения Астахова, что сейчас планируется направить в школы специалистов по выявлению поведенческих отклонений у детей, но опять таки, каких именно специалистов, а, главное, критерии оценки не разъясняются. В будущем, предположил омбудсмен и согласился Минздрав, следует отдельно готовить детских психологов, психиатров, суицидологов и сексологов.

Официальным обоснованием нововведений стала борьба с детскими самоубийствами. По словам Астахова, в последние годы частота суицидов 10-14-летних детей колеблется в пределах от 3 до 4 случаев на 100 тысяч, а среди подростков 15-19 лет – 19-20 случаев на 100000, превышая средний мировой показатель в 2,7 раза. В среднем в стране ежегодно кончают с собой более 200 детей и 1,500 подростков. Как отметил Астахов, в официальную статистику не попадают неудачные попытки самоубийства.

Впрочем, сам Астахов признает, что борьба с подростковой суицидальностью – лишь часть программы контроля, а в целом она направлена на детей, склонных к «саморазрушающему» поведению: «Система должна эффективно помогать детям с саморазрушающим, в том числе суицидальным поведением». И в этом случае не уточняются критерии девиантного поведения. При столь общих формулировках «саморазрушением» могут признать как действительно опасные явления, как детская наркомания или суицидальные склонности, так и увлечение детей экстремальными видами спорта, повышенная агрессивность (в целом, нормальная для подростков), принадлежность к различным субкультурам, в т.ч. «подозрительным» для консервативных школьных администраторов, повышенное внимание школьников к религиозной жизни. При столь широких возможностях толкования идеи Минздрава и Астахова в достаточной степени похожи на недавно принятый закон об интернет-цензуре, который, формально, также предназначен для защиты детей.

Такие же абстрактные формулировки значатся и в программе Минздрава «Профилактика заболеваний и формирование здорового образа жизни»: «Профилактика всех форм девиантного поведения, в том числе суицидов, является сложной межведомственной проблемой, медицинская составляющая в котором минимальна. Основные мероприятия должны проводиться Минобрнауки совместно с Минкультуры, Минспорта, Минтруда и Минздравсоцразвиятия» – говорится в письме Минздрава в Администрацию президента.

Отметим, что аналогичные меры решил принять Минюст – но для обитателей пенитенциарных учреждений. В ведомстве разработан проект «инструкции по профилактике правонарушений среди лиц, содержащихся в учреждениях уголовно-исполнительной системы». Как отмечает «Московский комсомолец», документ предлагает брать на профучет арестантов отдельных категорий. В отличие от минздравовского, список Минюста конкретизирован. На особом учете психиатров, психологов и администрации колоний окажутся воры в законе, наркоманы, заключенные, склонные к нападению на надзирателей и других заключенных, «склонные к посягательствам на половую свободу и неприкосновенность».

 Ходатайствовать об установлении индивидуального контроля над такими заключенными может любой сотрудник учреждения – от фельдшера до начальника СИЗО или колонии. Сразу после этого за конкретным арестантом закрепят тюремщика. Тот станет изучать характер и привычки «подопечного», его криминальные связи и наклонности. В обязанности тюремщика войдут регулярные беседы с зеком состоящим на учете. Работнику УИС дадут право изолировать подопечного от тех, кто оказывает на него негативное влияние. Также тюремщик сможет привлекать своего воспитанника к общественно полезному труду и учебе.