Федеральная служба безопасности? Безопасности - чьей?

Российские службы безопасности заинтересовались деятельностью общественной организации, выступающей против пыток.

В Федеральной службе безопасности РФ во вторник допросили журналиста Светлану Рейтер, автора интервью председателя Комитета против пыток Игоря Каляпина, опубликованного в журнале Esquire. Об этом 4 сентября сообщил адвокат журналистки Дмитрий Динзе.
 Материал в Esquire назывался «Кавказские борзые» и был признан лучшей публикацией 2011 года по версии издательского дома Independent Media.

По словам Динзе, сотрудники ФСБ «копают» не под его клиента, а непосредственно под председателя Комитета против пыток Игоря Каляпина.

По мнению оперативников, в материале, построенном на интервью с председателем Комитета против пыток Игорем Каляпиным, были разглашены материалы следствия. Весной 2012 года по заявлению представителей чеченского ОМОНа в отношении Каляпина уже была инициирована проверка. Светлана Рейтер тогда понадеялась, что у "дела не будет никакого продолжения". Однако оно последовало.

 Корреспондент дозвонился в Нижний Новгород до главы этой российской межрегиональной общественной организации и взял у него эксклюзивное интервью.

Прокомментируйте, пожалуйста, сложившуюся вокруг вас ситуацию.

Игорь Каляпин: Ситуация достаточно парадоксальная. В общем, все это можно было бы назвать не более чем кампанией по давлению на меня. Но проблема в другом: сотрудники ФСБ – и в Нижнем Новгороде, и в Москве, и в Грозном – в последнее время опросили такое количество моих коллег, сотрудников, просто знакомых, что я просто поражаюсь масштабам этой работы и не очень понимаю, ради чего она делается? Полагаю, это связано с тем, что я и юристы нашей организации – «Комитета против пыток» – последние два года работали в Чечне, в рамках нескольких уголовных дел в так называемой сводной мобильной группе, представляя интересы родственников тех людей, которые были похищены сотрудниками чеченской полиции.

 Все эти дела, кроме одного-единственного, неоднократно незаконно прекращались. С одной стороны, чеченская полиция всячески препятствует расследованию всех этих дел, причем препятствует самым возмутительным образом: то есть полицейские не являются на допросы, совершенно не считаются со следователями, не предоставляют им документов. С другой стороны, сами чеченские следователи никакой настойчивости не проявляют.

 В результате все дела фактически развалены, кроме дела Ислама Умарпашаева. Вот, собственно, об этом деле я достаточно подробно и рассказал Свете Рейтер в интервью. Был еще целый ряд интервью – «Новой газете», другим изданием. И обратите внимание: ни разу ни один следователь ни одному сотруднику, в том числе, разумеется, и мне, никаких претензий по этому поводу не предъявлял. Что, в общем, совершено правильно и логично, потому что мы никаких материалов следствия ни каким образом не разглашали.

 Мы всего лишь говорили о противозаконных фактах противодействия расследованию выше названных уголовных дел. Примечательно, что инициатором нынешней проверки, ставящей целью возбуждение уголовного дела против меня, выступил не какой-нибудь следственный орган на Кавказе, а управление ФСБ по Нижегородской области, где я и проживаю. Это ФСБ, которое не имеет никакого отношения ни к одному из этих уголовных дел, которые мы вели. Думаю, что на самом деле, они вряд ли всерьез рассчитывают добиться возбуждения уголовного дела и осуждения меня по соответствующей статье. Думаю, это кампания давления, запугивания. Скорее всего, это заказ господина Кадырова, которому, видимо, мы очень сильно надоели.

А как реагируют правоохранительные структуры Чечни на действия федеральных служб, вообще работает ли там закон?

 Органы полиции игнорируют российские федеральные законы и занимаются на самом деле не борьбой с терроризмом, а имитацией этой борьбы, точнее – ее фальсификацией, выдавая за террористов тех, кто не нравится Кадырову или кому-то из его опричников. И федеральные следственные органы, работающие в Чечне, которые пытаются расследовать исчезновения людей, по сути, бессильны. Все дела, которыми мы занимаемся, имеют одинаковый сюжет: люди были без всяких оснований и обвинений задержаны полицейскими, и все они потом исчезли. Чеченские полицейские в таких случаях всегда говорят одно и то же: «Мы с ними поговорили и отпустили». А люди исчезли. Ни одно из этих дел, повторяю, должным образом не расследуется. Потому что полиция просто не дает этого делать. Именно об этом я рассказывал в своих интервью. Я никакой тайны следствия там не разглашаю.

Вас проверяют только по линии ФСБ?

 Кроме поверок и допросов, которые проводят сотрудники ФСБ в разных регионах, вот уже несколько дней нас одновременно проверяет и прокуратура. Прямо сейчас я еду на допрос в ОБЭП, который по поручению прокуратуры тоже начал проверку нашей организации.

 На прошлой неделе у нас закончилась комплексная проверка, которая проводилась ФСБ, Минюстом и прокуратурой. Огромное количество силовиков сейчас пытаются заставить нас вместо работы заниматься дачей объяснений, походами на допросы-опросы. Мы коробки документов разносим в разные инстанции. Вот такая непонятная деятельность, в которой занято огромное количество сотрудников правоохранительных органов.

 Все при этом получают зарплату. Просто удивляюсь, какой огромный ресурс задействован для того, чтобы помешать нам делать нашу совершенно протокольную работу. По сути деятельности к нам никто никаких претензий не предъявлял.

 Похоже, мы с нашей методикой работой сильно и совсем уж горько насолили. Видимо, у Кадырова кончилось терпение… Он уже в июне высказывал угрозу в наш адрес и обещал, что скоро все про нас будет знать, разберется с нами и так далее. Вот, кажется, некая реализация его обещаний и наступила.

P.S.
 В ответ на озабоченность международных организаций и российских правозащитников, Следственный комитет РФ и руководство Чечни ранее заявляли, что власти делают все возможное, чтобы установить местонахождения пропавших без вести или похищенных в период проведения контртеррористической операции лиц.

 Вызов на допрос журналиста Светланы Рейтер в ФСБ пока не комментируют.