Вы здесь
Первомай глазами ребенка
Два раза в год, на майские и ноябрьские праздники, отец брал меня на Красную площадь смотреть парад и демонстрацию. Начинался парад в десять часов утра, но трибуны надо было занять до девяти, поэтому вставали очень рано, а демонстрация продолжалась часов до трех-четырех и домой попадали к вечеру. Наше место было у самого мавзолея, справа, среди генералов, наших и иностранных, а также другой привилегированной публики. Народу всегда было много, но не тесно. Ходили тетеньки в фартуках, бесплатно предлагали пирожки, напитки, кофе, чай.
Вдруг все затихло и, откуда-то из-за угла, показалась вереница людей. Это члены правительства шли на трибуну мавзолея. Чуть впереди шел Сталин. С характерным акцентом негромко он здоровался, повторяя: «Здравствуйте, товарищи!». В полной тишине, как это бывает перед ожиданием команды к началу парада, голос звучал отчетливо, усугубляя торжественность момента. Иосиф Виссарионович прошел, едва не коснувшись меня, и я опешил: он был совсем невысок, особенно на фоне, идущего за ним, маршала в фуражке. Но, что поразило меня окончательно – его лицо было темно-желтым, испещренным ямками, следами оспы. Разительное несоответствие его облика собственным портретам, заполнявшим площадь, вызвало во мне ощущение, будто я прикоснулся к чему-то недозволенному, секретному.
Тайны мне доверять нельзя, я болтун. Ни парад, ни демонстрация меня больше не интересовали, скорей во двор: ведь никто из ребят не знает какой ОН на самом деле. Под вечер, отказавшись от ужина, помчался гулять. По мере наполнения двора детьми, отвалившимися от праздничных столов, я вновь и вновь открывал им глаза на действительность, пока ко мне не подошел, возвращавшийся с парада, офицер в парадной военно-морской форме, весь в орденах и золоте, с кортиком на поясе. Видимо, он тоже заинтересовался моим рассказом.
Надо сказать, что я с евпаторийского периода своей жизни влюблен в море, морскую форму, военные корабли. Внимание морского офицера мне льстило. Он тихо спросил:"- Мальчик, где ты живешь? - я показал в направлении дома, - Пригласи меня в гости."
Я чуть не умер от счастья. Когда мы подошли к квартире, капитан (конечно, это был настоящий капитан, кто же еще?) попросил позвать отца. Я выполнил просьбу и стал радостно рассказывать присутствующим, какого гостя привел. Отец вернулся бледный, протрезвевший и тихо сказал: «Посиди с нами, сынок». Я каким-то чутьем понял, что не надо спрашивать, куда делся капитан, почему не остался с нами.