19-я годовщина августовского путча в СССР

19 лет после путча корреспонденты «Голоса Америки» побеседовали с очевидцами тех событий, с экспертами и политиками. Мы спросили у них, как они оценивали происходящие события тогда и как они видят их через призму прошедших 19-ти лет.

Джек Мэтлок (Jack Matlock), американский дипломат.Занимал должность посла США в СССР до начала августа 1991 года

«19 августа 1991 года я находился именно там, где вы меня застали сегодня – на ферме моей жены в Теннеси. Мы уехали из Москвы 11 августа. Я сидел прямо в той же комнате, где я сижу сейчас. Когда я узнал о попытке переворота, я не был очень удивлен. Когда я еще был послом, меня предупреждали, что определенные люди хотят свергнуть Горбачева. Мне даже предоставили имена этих людей – Крючков, глава КГБ; Павлов, премьер-министр; Язов, министр обороны. И мы пытались предупредить Горбачева, не называя имена этих людей. Но мне кажется, он не понял этого предупреждения. Однако меня очень удивило то, что эти люди все же реально попытались претворить в жизнь свои планы.

С самого начала мне казалось, что из этого ничего не получится. И я об этом сразу сказал по американскому телевидению вечером 19 августа 1991 года. Потому что если эти люди настаивали на своем, в СССР могла бы произойти гражданская война. И я не думаю, что они были готовы к гражданской войне.

Это было очень важное событие. Оно стало катализатором распада СССР. Горбачев собирался создать такой урезанный Союз, состоящий из 7 или 8 республик. Попытка отстранить его от власти и сохранить старый Союз не увенчалась успехом. Но это также не позволило Горбачеву продолжать управлять страной. Если бы путча не было, в этом Союзе, вероятно, не было бы трех Балтийских республик, не было бы Грузии. Но Украина бы осталась, во всяком случае, сначала. Центральная Азия осталась бы, как и Беларусь, и Армения, и так далее. Так что эта попытка переворота была, наверное, самым важным толчком для распада СССР».

Джеймз Коллинз (James Collins), американский дипломат. В дни августовского путча выполнял обязанности посла США в СССР после того, как Джек Мэтлок покинул СССР в начале августа 1991 года

«Я был в те дни исполняющим обязанности посла США в американском посольстве в Москве. Предыдущий посол Джек Мэтлок уехал из Москвы в начале августа. Я узнал о путче рано утром, когда было три минуты восьмого. Один их моих подчиненных по имени Дэд Салазар позвонил мне и сказал: «Вы слышали новость?» Моя первая реакция была: «О, господи….» Я должен сказать, что этого никто не ожидал. Эту акцию никто не предвидел. Для нас это был настоящий шок.

Путч был объявлен в 7 утра в новостях. Но в это время не было никаких передвижений военных, военные дивизии вошли в Москву несколькими часами позже. Все это было очень странно. Как будто происходил переворот, но никто к нему не был готов. Мы в посольстве не поверили. И мы понимали, что никто не знает, чем все это закончится. И мы по собственной инициативе, еще до того, как в Вашингтоне начали принимать важные решения, решили, что не будем иметь дела с группой, которая объявила себя во главе страны, – если только, конечно, не нужно будет защищать американских граждан. В самом начале путча, я помню, нас попросили прийти в министерство иностранных дел. Но мы просто не пошли. Мы считали, что это была незаконная акция, противоречащая конституции и законам СССР. Мы не хотели предпринимать никаких мер, пока не услышим заявление легитимного президента СССР.

Путч – это была революция в трех частях. Из-за него прекратила существовать империя, которая до этого существовала 400-500 лет. Был создан ряд новых государств. То есть изменилась карта Евразии. Произошли грандиозные политические перемены – пришла к концу коммунистическая система. Идеология была дискредитирована, стало ясно, что она не способна больше управлять империей. Завершился также эксперимент с коммунистической экономической системой. Стала видна несостоятельность идеи о том, что государство может существовать без частной собственности и без рыночной экономики. И это позже оказало сильное влияние на все страны бывшего Советского Союза».

Грегори Гурофф (Gregory Guroff), президент Фонда международного искусства и образования (Foundation for International Arts & Education). Во время путча он занимал пост координатора по американо-советской инициативе по обмену при поддержке Президента США и главы совета по отношениям с СССР при Государственном информационном агентстве США (USIA)

«Когда я услышал об образовании ГКЧП, моей первой реакцией был шок. Я был не одинок. Те из нас, кто многие годы занимался Советским Союзом, не могли ожидать ничего подобного. На протяжении некоторого времени мы просто не имели представления, что реально происходит в Москве. Но всем было очевидно, что исчезает шанс на улучшение наших отношений с СССР.

Потом мы увидели Геннадия Янаева с трясущимися руками. Я был знаком с Янаевым – он ранее работал в президиуме Союза Советских обществ дружбы и культурной связи с зарубежными странами. У меня сложилась впечатление, что он очень пьющий человек, а не серьезный игрок. Когда было объявлено, что Янаев стоит во главе ГКЧП, то вся эта история начала восприниматься, как комическая опера – несмотря на то, что в ГКЧП входили высокие советские начальники, командовавшие КГБ, вооруженными силами… Чуть позже стало понятным, что ГКЧП вообще никто не поддерживает.

История с ГКЧП повлияла на многое. Горбачева начали считать человеком, разрушившим империю, а Ельцина – олицетворением хаоса. Поэтому, на мой взгляд, было не случайным появление Владимира Путина, который декларирует, что Россия должна играть большую роль на мировой арене. Традиционно государственные лидеры использовали внешнюю политику для того, чтобы решать какие-то внутренние вопросы. Поэтому Путин и его команда частично заимствовали риторику, которую использовал ГКЧП – о необходимости единства народа против внешних угроз, о необходимости укрепления России, и т.д.»

http://www1.voanews.com/russian/news/former-ussr/GKCHP-19-Anniversiry-Au...