Эйфория, которую испытал Александр Лукашенко после «блестящей», как он вероятно вначале думал, операции с принудительной посадкой в минском аэропорту пассажирского лайнера Ryanair, летевшего из одной страны ЕС в другую, арест по ее результатам двух возлюбленных — белорусского оппозиционера Романа Протасевича и его российской подруги Софии Сапеги — этих новых Ромео и Джульетты, настолько затмила разум белорусского диктатора, что вначале он, похоже, даже не понял, как «попал».
Бодрые комментарии, которые он делал в первые дни после инцидента, это подтверждают. Однако после на редкость быстрого и жесткого ответа Евросоюза, фактически запретившего летать авиакомпаниям своих стран через территорию Белоруссии, что грозит ей потерей $50-70 млн (и это лишь прямые убытки - ЭР) в год за использование ее воздушного пространства, закрытие неба над Европой для национальной белорусской авиакомпании «Белавиа», заморозки Минску $3 млрд помощи, тональность высказываний Лукашенко изменилась. подробнее ⮞⮞⮞