Власть озабочена тем, как лишить подростков участия в решении вопросов собственного будущего

Председатель Совета Федерации России Валентина Матвиенко и уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова 23 мая заявили, что российским подросткам на митингах не место.

Первой это сделала Матвиенко: в интервью газете «Известия». Председатель Совета Федерации допустила возможность принятия закона, делающего невозможным участие несовершеннолетних в митингах. «Убеждена, что несовершеннолетние граждане – дети, подростки – не должны участвовать в подобного рода акциях, особенно если они несанкционированные. Семьи, педагоги, родительские комитеты, органы власти должны думать над тем, как этого не допустить. ...Не исключаю, что мы будем обсуждать это в рамках палаты. Все-таки несовершеннолетние далеко не всегда могут принимать по-настоящему взвешенные решения. Поэтому, может быть, следует законодательно установить запрет вовлечения детей в подобного рода массовые акции».

Валентина Матвиенко высказалась о том, что подростки участвуют в уличной политической активности, весьма эмоционально: «Когда через Интернет, социальные сети в незаконные массовые мероприятия вовлекают несовершеннолетних, то это, я считаю, недопустимо. Ведь дети подвергаются риску, под угрозой оказывается их безопасность. Это нечестно, это цинично, это попрание нравственных и гражданских норм».

Татьяна Москалькова – бывший генерал-майор милиции и депутат Госдумы, а сейчас уполномоченный по правам человека в России – поддержала председателя Совета Федерации. «Я поддерживаю ее общий тезис и попытку разработать дополнительные механизмы, инструментарий, с тем, чтобы предупредить участие несовершеннолетних в акциях протеста» - заявила Москалькова журналистам, добавив, что «для несовершеннолетних существует ряд ограничений по вопросам финансового характера, посещению публичных мероприятий и поведению в ночное время».

Российские медиа, процитировавшие двух российских высокопоставленных политиков, связали их инициативы с активным участием молодежи – в частности, большого числа школьников – в антикоррупционной акции, организованной 26 марта этого года российским оппозиционером Алексеем Навальным. Тогда среди задержанных полицией в Москве (их было больше тысячи) оказались и совсем юные политически активные россияне. Некоторые из них, общаясь с журналистами, вполне по-взрослому объясняли причины, по которым они вышли протестовать.

Впоследствии во многих российских школах учителя и представители местной администрации пытались доказать учащимся, что их протест неоправдан и не самостоятелен, а акции, на которые они вышли, наносят вред государству. По мнению многих наблюдателей, эти беседы были проведены в неуклюжем советском стиле: съемки некоторых из этих разговоров были выложены в Интернет самими детьми и получили широкий резонанс.

Если российская власть действительно решит запретить подросткам участие в митингах, сможет ли она это эффективно сделать? Почему школьники вообще вышли протестовать, если вся их жизнь прошла при Владимире Путине на посту президента страны?

Виктор Шендерович: история с митингом Навального напугала российскую власть

Писатель и публицист Виктор Шендерович полагает, что реакция российской власти на участие подростков в протестных выступлениях — инстинктивная: «Они завинчивают гайки – они, собственно, ничего другого не умеют, это их главная и единственная специальность. Они пугаются и с перепугу их завинчивают, поскольку никак среагировать сущностно они не могут. Их программы по патриотическому воспитанию молодежи, этот многовековой распил бюджета на эти статьи – это все, естественно, оказалось, пустым местом и только воровством. Да, история с митингом Навального их напугала, теперь они попытаются закрутить и это».

Известный российский сатирик считает, что любой законодательный запрет приведет к обратному эффекту: «Всякое закручивание гаек – это очередное стирание резьбы. До какого-то момента это работает, но потом срывает еще сильнее. Поскольку давление рассчитать в системе никогда не удается — смотрите на «перестроечную» историю, когда думали немножко открутить, а вырвало руки. Никто вообще не знает, какое давление в системе, оно меняется. И когда давление будет по-настоящему сильное, разумеется, никакие законы никакого значения иметь не будут».

Виктор Шендерович уверен, что выход школьников на улицы связан с тем, что для детей, родившихся при Путине, возможность свободной реализации их амбиций крайне сужена: «Эти люди, которые родились при Путине, сталкиваются с системой, которая создана при Путине же - не с программой патриотического воспитания, а с реальностью. А в реальности все социальные лифты связаны с тем, чтобы быть другом Путина, чекистом или присосаться к «Лукойлу» или «Газпрому», попасть на раздачу. Никаких других вариантов развития нет, никаких других лифтов не существует». Те, кто родился немножко раньше, поняли вкус присасывания к власти в якеменковсих палатках на «Селигере» и стали «первыми учениками», частью элиты, а этим досталось уже время после 2012-го».

Публицист вспоминает одного из лидеров студенческих волнений во Франции 1968 года Даниэля Кон-Бендита, который теперь является депутатом Европарламента: «Если система находит способ канализировать протест в легитимное русло, тогда из Кон-Бендита получается депутат Европарламента. А если государство не находит для общества таких каналов, то тогда получаются «приморские партизаны». Для понимания этого нужно всего лишь знать, хотя бы на тройку, русскую историю: народники начинали с книжек, а закончили бомбометанием, потому что государство их вместо диалога встречало капитан-исправниками».

Николай Петров: Матвиенко и Москалькова могут лишь демонстрировать активность

Руководитель Центра политико-географических исследований Николай Петров говорит, что отвечать очередным законом на неординарную проблему странно: «Это немножко из области юридического кретинизма, когда возникает проблема - и кажется, что решить эту проблему можно, написав соответствующий закон, и, таким образом, избавиться от нее. Мне кажется, что в этом конкретном случае, как и в большинстве других, это не работает. Тут не работает потому, что понятно желание каким-то образом исключить для власти неприятную проблему столкновения с подростками, которым власть не очень имеет что возразить и противопоставить. И любая жесткая позиция способна раскачать ситуацию очень серьезно. Запреты и так были, но были просто менее официальными, не имели законодательного характера. Законодательные запреты, особенно сегодня, когда власть боится демонстрировать жесткость в преддверии выборов, они не сработают».

Политолог задается вопросом, реально ли председатель Совета Федерации и российская официальная правозащитница хотят решить проблему или просто демонстрируют Кремлю свою активность: «Нужно ли Матвиенко и Москальковой решать проблему, которая, повторяю, таким образом абсолютно не решается, или им просто нужно продемонстрировать, что вверенной им епархии они проявляют достаточную решительность и активность в борьбе с тем, что сегодня раздражает Кремль? Их инициатива, если это повод обратить на себя внимание и продемонстрировать лояльность, для них лично может иметь какую-то позитивную роль. А в ситуации в целом она такую роль сыграть не может, тем более что проблема, как мы понимаем, глубже, чем просто не дать людям куда-то выйти и что-то сказать».

Реальный запрет на молодежный протест, считает Николай Петров, в нынешней России пока неосуществим: «Мы все-таки живем не в тоталитарном обществе. И несмотря на то, что динамика у нас - в сторону усиления авторитаризма, невозможно говорить о том, что у нас есть жесткая система воспитания, которая настолько подчиняет себе молодежь и промывает мозги, что люди ведут себя так, как это удобно власти. То есть, ресурса на выстраивание тоталитарной системы и, в первую очередь, времени, на то, чтобы это сделать, у власти нет».