Все совершенные Кремлем злодеяния остаются без должного ответа, тем самым провоцируя новые

Последовавшая 12 марта смерть Николая Глушкова, произошедшая на фоне только что случившегося отравления Сергея Скрипаля и его дочери Юлии, внесла еще большую нервозность в общественное мнение Великобритании, подозревающее Кремль в очередном убийстве.

Предполагать вмешательство российских спецслужб в жизнь и смерть Глушкова действительно есть все основания. Спокойная его жизнь закончилась в 1997 году, когда в отношении него и Бориса Березовского Генпрокуратура России начала следствие, связанное с российской авиакомпанией "Аэрофлот", заместителем директора которой в 1996–1997 годах был Глушков.

Само уголовное дело "Аэрофлота" возникло потому, что, пытаясь сделать из убыточной государственной компании современную, частную и доходную, Глушков провел резкое сокращение штата и уволил из зарубежных филиалов "Аэрофлота" тех, кто в компании числился, но ничего не делал, – сотрудников ФСБ и ГРУ, работавших за границей под прикрытием "Аэрофлота". Они же распоряжались и львиной долей валютных поступлений "Аэрофлота", из-за чего компания была в постоянном убытке. Вот что говорил об этом сам Глушков в интервью российской газете "Коммерсантъ":

"Фактически средства авиакомпании уже тогда были сконцентрированы в сторонних структурах, только не по решению руководства и правления "Аэрофлота", а в интересах отдельных работников. Более сотни представительств размещали выручку примерно на 450 счетах в зарубежных банках, нередко сомнительных по уровню надежности. Под каждый из таких счетов было выдано разрешение Центробанка РФ. Текущие остатки "Аэрофлота" на них составляли сумму от $80 млн до $220 млн. При этом представителями авиакомпании были сплошь сотрудники ФСБ и ГРУ, с них невозможно было ничего спросить...

С первых же дней моей работы в компании возникла проблема содержания работников спецслужб. Их много – не менее трех тысяч человек из 14 тысяч. Начальник отдела кадров – кадровый работник ФСБ, начальник службы безопасности – кадровый офицер ФСБ. Мы, конечно, им очень сильно наступили на пятки, собрав в единый независимый расчетный центр деньги, которыми они раньше фактически управляли. Первый звонок, который я получил в начале лета 1996 года, был от [руководителя службы безопасности президента генерала] Александра Коржакова, который топал ногами, ревел в "вертушку", что уничтожит меня, если я буду наступать на права ФСБ. В том же стиле высказывался и [директор ФСБ России] Михаил Барсуков. Именно силовые структуры явились первоначальными инициаторами того, что произошло позже, в 1998–1999 годах".

Действительно, уже в 1997 году в "Аэрофлоте" было сменено руководство и Глушков вынужден был уйти. Тогда же в отношении него было начато уголовное дело о хищении денег "Аэрофлота".

Интервью с Глушковым было опубликовано 23 ноября 2000 года. Через две недели, 7 декабря, он был арестован в рамках начатого еще в 1997 году расследования. На самом деле это была месть спецслужб за увольнение из "Аэрофлота" российских шпионов, работавших за границей под прикрытием сотрудников "Аэрофлота", и за закрытие счетов "Аэрофлота" за границей, к которым имели неограниченный и безотчетный доступ ФСБ и ГРУ.

С 7 декабря 2000 года, пока шло следствие, Глушков сидел в тюрьме, в следственном изоляторе "Лефортово". По российским законам сидеть под следствием он мог фактически неограниченный срок. Примерно 20 февраля 2001 года его перевели из тюрьмы в охраняемую палату Института переливания крови (Гематологического центра), где Глушкову, здоровье которого требовало медицинского надзора, оказывали необходимую помощь.

И вдруг 13 апреля 2001 года последовало сенсационное сообщение Генпрокуратуры о том, что вечером 11 апреля Глушков пытался бежать из больницы: "Генеральная прокуратура объявила сегодня о том, что Николай Глушков, один из главных фигурантов так называемого дела "Аэрофлота", пытался сбежать из Гематологического центра, в котором он проходил лечение. По версии Генпрокуратуры, в организации побега Глушкова участвовали его охранники, а сам план этой операции разрабатывали Борис Березовский и нынешний руководитель телекомпании ТВ6 Бадри Патаркацишвили... Николай Глушков и два его спутника были задержаны у ворот клиники в тот момент, когда пытались сесть в машину... У следствия есть основания полагать, что Глушкова собирались вывезти за пределы России".

Березовский на обвинения отвечал путано: "Меня никто никогда не признавал неэффективным человеком. Конечно, если бы я решился на то, чтобы похищать Глушкова, хотя мне это трудно представить, я бы, конечно, это дело довел до конца. Тут никаких сомнений быть не должно". Патаркацишвили тоже отрицал причастность к побегу Глушкова. Последний тем временем был снова переведен в следственный изолятор "Лефортово", и ему продлили срок содержания под стражей. По факту попытки побега Генпрокуратура возбудила теперь уже реальное уголовное дело. Иными словами, только после неудавшегося "побега" у спецслужб, наконец-то, появилось реальное дело против Глушкова, Березовского и Патаркацишвили – по обвинению их в организации побега Глушкова.

Что же действительно произошло в тот драматический вечер 11 апреля 2001 года и планировался ли побег? Побег планировался. Но планировал его Андрей Луговой, майор ФСБ, занимавший должность начальника охраны Березовского и Патаркацишвили, будущий убийца Александра Литвиненко, будущий депутат Думы и заместитель Владимира Жириновского по партии ЛДПР, награжденный орденом Владимиром Путиным и ставший миллионером. Иными словами, Березовский, Патаркацишвили и Глушков поддались на банальную провокацию ФСБ.

Разумеется, даже в голову наивного Березовского, не искушенного в провокациях ФСБ, не говоря уже о более приземленном Патаркацишвили, могли вкрасться мысли, что Луговой, по инициативе которого готовился "побег", попросту "подставил" Бориса, Бадри и Николая. Дабы защитить своего агента, ФСБ инсценировала 28 июня 2001 года арест самого Лугового.

Справедливости ради следует указать, что Бадри с Борисом действительно планировали с помощью Лугового переправить Глушкова за границу. Сам Глушков, впрочем, всегда считал, что Луговой был провокатором и действовал по указанию ФСБ. Но Березовский с Патаркацишвили после "ареста" Лугового поверили, что тот невиновен и побег сорвался по непонятным причинам.

Хитрость с "арестом" Лугового в целом сработала. В провокации теперь его подозревал только сидевший в "Лефортово" Глушков. В марте 2004 года всех их освободили. Лугового приговорили к 14 месяцам тюрьмы и зачли ему срок пребывания под следствием. Глушкова приговорили к трем годам и трем месяцам тюрьмы и тоже освободили в связи с тем, что он уже отбыл этот срок в заключении.

Глушкова при этом за границу не выпустили, хотя он и просился в эмиграцию, а Луговому не только разрешили вести частный охранный бизнес (на что требуется специальная лицензия правоохранительных органов и спецслужб), но и выдали заграничный паспорт для поездок, в том числе в Лондон, где он как "жертва путинского режима" стал своим человеком у Березовского, Бадри и Литвиненко.

Впрочем, в 2006 году Глушкову наконец разрешили уехать в Лондон. Он продолжал утверждать, что Луговой провокатор и работает на ФСБ. Но Глушкову никто не верил. Позже появились даже формальные доказательства тому, что "побег" Глушкова и "арест" Лугового были инсценированы ФСБ: на момент "ареста" в июне 2001 года Луговой был майором. В 2007 году, после отравления Литвиненко, он был уже полковником. Видимо, одно повышение он получил за Глушкова, второе – за Литвиненко.

Я часто встречал в тот период Лугового в Лондоне. Со времени моего нахождения в Москве в 1998–2000 годы у меня сложились с ним хорошие отношения. Он производил на меня впечатление мягкого и интеллигентного фээсбешника, каковых было мало. Я ценил его за эту мягкость и готовность общаться. Про Литвиненко, впрочем, со дня пресс-конференции Литвиненко в ноябре 1998 года он всегда говорил, что тот предатель и плохо кончит. Но тогда я считал это данью формальным обстоятельствам: Березовский в тот момент был государственным служащим, исполнительным секретарем СНГ, а Луговой служил в ФСБ и никак иначе смотреть на действия Литвиненко не мог.

Теперь на мои естественные вопросы о том, что он делает в Лондоне, Луговой неизменно отвечал: "У меня совместный бизнес с Бадри; приехал к Бадри для переговоров". Бадри был партнером Бориса, на которого были записаны все активы Березовского. Легенда, распространенная Луговым, заключалась в том, что Бадри дал ему миллионы на ведение бизнеса в России. Проверить эту информацию было сложно. Задавать вопросы Бадри было бессмысленно.

Неудавшийся "побег" Глушкова и "посадка" Лугового в июне 2001 года были началом многоходовой операции, закончившейся 1 ноября 2006 года отравлением Литвиненко, которое планировалось как идеальное убийство неопределяемым ядом. Были по крайней мере еще два случая, когда для отравления был, по-видимому, использован яд, аналогичный полонию: отравление Юрия Щекочихина в Рязани 16 июня 2003 года (умер 3 июля) и отравление Романа Цепова в Санкт-Петербурге 11 сентября 2004 года (умер 24 сентября). В случае Цепова официальный диагноз был поставлен: радиоактивный яд. Щекочихин и Цепов умирали ровно 13 дней, Литвиненко – 22 дня (в Англии за больным уход был лучше, да и организм у Литвиненко был крепче, он не пил и не курил).

За несколько дней до смерти Литвиненко, 20 ноября 2006 года, в прессе появились высказывания Олега Гордиевского, легендарного советского офицера КГБ, много лет работавшего на британскую разведку и вывезенного англичанами из СССР, когда его вот-вот должны были раскрыть и арестовать. Гордиевский сказал, что Литвиненко отравили два сотрудника ФСБ, с которыми тот встречался в день отравления. Я позвонил Гордиевскому:

– Олег, а с кем Литвиненко в тот день встречался?

– Я не знаю фамилий. Но я знаю, что один из них работал в охране Березовского.

– Я знаю фамилию, – сказал я Гордиевскому и тут же позвонил Березовскому.

– Борис, ты знаешь, кто отравил Литвиненко?

Борис как-то замешкался:

– Тебе что, фамилию назвать? – переспросил он с раздражением.

– Да, фамилию. Ты мне можешь назвать фамилию?

– Нет, конечно.

– А я могу: Луговой.

Фамилии второго человека – Ковтуна – тогда никто еще не знал.

Борис помолчал несколько секунд и сказал очень эмоционально:

– Как ты можешь так плохо думать о человеке? Я его знаю много лет. А ты знаешь, что он в тот день и у меня в офисе был? Что же он меня не отравил заодно? На этот вопрос ты можешь мне ответить?

– Борис, на этот вопрос очень легко ответить. Приказа не было.

Сам Луговой с тех пор время от времени звонил Березовскому из России, узнавал, как у него дела, и всячески над ним по телефону глумился: типа как он себя чувствует и не прислать ли ему зеленого чая в подарок?

Чай Березовскому не выслали, но в июне 2007 года в "подарок" ему в Лондон прислали наемного убийцу "чеченского происхождения" с несовершеннолетним ребенком. Скотланд-Ярд, впрочем, был заранее предупрежден о планировавшемся покушении и "чеченца" задержали.

Дело в том, что в апреле 2007 года со мною по телефону связался мужчина, сообщивший, что на Березовского будет совершено покушение. Он указал довольно много подробностей этой операции, в том числе имя человека, планировавшего совершить убийство. Человек этот должен был связаться с Борисом по телефону уже из Англии, представиться старым знакомым, с которым у Бориса когда-то были какие-то дела, договориться о встрече, убить Бориса во время этой встречи, не пытаться уйти и дать себя арестовать. За эту подробнейшую и достаточно правдоподобную информацию (часть которой была проверяема) он просил €10–20 тыс., обещая вернуть их при первой возможности.

Разумеется, я тут же сообщил об этом Борису, составил для него по его просьбе на эту тему меморандум на русском и английском языках (последний был переправлен в британскую полицию) и с чувством исполненного долга зажил дальше. Деньги за эту информацию Борис заплатить отказался. Пару раз мой информатор звонил мне и просил снова и снова переговорить с Борисом по поводу денег. Но Борис платить был не склонен.

Тем не менее 16 июня в лондонский аэропорт Хитроу действительно прибыл человек, названный моим информатором. Он был опознан уже на пограничном контроле, за ним было установлено круглосуточное наблюдение. Он поселился в гостинице "Хилтон", в двух минутах ходьбы от офиса Березовского. В этой гостинице из-за близости к офису Бориса всегда селились все те, кто приезжал с ним встречаться.

В тот же день британская полиция сообщила Березовскому, что предполагаемый убийца все-таки прибыл в Лондон вместе с несовершеннолетним мальчиком (как считалось – чтобы развеять подозрения). Березовскому настоятельно рекомендовали немедленно покинуть Англию, и вместе с полицией на борту своего самолета он тут же, 16 июня, вылетел в Израиль. Уже из Израиля в присутствии полиции, под запись, он вел телефонные переговоры с приехавшим, запросившим встречу, делая вид, что находится в Лондоне, но очень занят и встретиться пока не может. Через пять дней, 21 июня, подозреваемый был задержан контртеррористическим подразделением Скотланд-Ярда и ему были предъявлены обвинения в подготовке убийства на территории Великобритании. После двухдневного допроса, 23 июня, он был посажен в самолет и отправлен назад в Москву без предъявления формальных обвинений. Поднимать излишний шум англичане не стали.

В июле 2007 года информация о предотвращенном покушении на Березовского попала в прессу. Разумеется, мой информатор мне сразу же позвонил: "Неужели вы и теперь не заплатите мне деньги? Ведь все подтвердилось. Это же общепринятая норма: платить деньги за информацию, ведущую к предотвращению преступления..."

Я обещал снова поговорить на эту тему с Борисом и действительно несколько раз поднимал вопрос о платеже, пытаясь убедить Березовского выплатить деньги. Борис постоянно обещал "подумать". Но деньги так и не заплатил. Когда мой информатор позвонил мне по поводу денег в последний раз, он выслушал мой отказ и грустно-философски произнес: "Ну, смотрите... Дело ваше... Больше вас никто ни о чем предупреждать не будет".

Так и было: больше нас никто, никогда, ни о чем не предупреждал.

Когда я рассказал эту историю одному своему знакомому, имевшему ранее отношение к российским спецслужбам, сделав особый акцент на цинизме организаторов покушения, притащивших для отвода глаз в Лондон несовершеннолетнего ребенка, мой знакомый ухмыльнулся и сказал: "Вы так ничего и не поняли. Убивать должен был мальчик. Это такие специально подготовленные мальчики. Он ведь несовершеннолетний! Его по английским законам нельзя было бы осудить. По крайней мере, его никто не стал бы судить, а отправили бы обратно в Москву".

В ноябре 2007 года в Англии была предпринята попытка отравления Олега Гордиевского. Олег тогда еле-еле выжил. Легендарный британский разведчик, получивший за заслуги перед Великобританией орден от королевы, требовал от МИ-6 расследовать случившееся, но ему настоятельно посоветовали заткнуться и не поднимать шума. Я помню, как он звонил мне в недоумении и советовался, как быть... Я посоветовал ему сделать эту историю публичной.

12 февраля 2008 года в Лондоне скоропостижно скончался от сердечного приступа Бадри Патаркацишвили. Расследование причин его смерти не производилось. Но в этот день Березовский потерял все свои деньги.

В 2012 году отравленным в Лондоне нашли бизнесмена Александра Перепеличного. Английское правительство снова предпочло не поднимать шума. Затем наступил 2013 год, когда повешенным был найден Березовский. Глушков неоднократно заявлял тогда, что Березовского убили. Но серьезного расследования тоже никто не проводил. Теперь мертвым нашли самого Глушкова – последнего свидетеля деятельности Лугового в России и за границей.

Я не знаю, есть ли связь между отравлением Скрипаля и смертью Глушкова. Но если можно было отравить обменянного на Анну Чапман Скрипаля, то, наверное, можно было устранить и отпущенного ранее в Лондон Глушкова. Как и в случае с Литвиненко, Скрипаля и его дочь травили проверенным ранее в России ядом: 1 августа 1995 года этим ядом в Москве был отравлен известный политик и бизнесмен Иван Кивелиди. Ядом была отравлена трубка его сотового телефона. 1 августа в состоянии комы Кивелиди был доставлен в Московскую центральную клиническую больницу, где 4 августа скончался, не выходя из комы. 2 августа в первую городскую больницу была увезена в состоянии судорожного припадка секретарь Кивелиди Зара Исмалова, весь прошедший день отвечавшая на звонки по мобильному телефону Кивелиди. 3 августа Исмалова скончалась.

10 дней тела Кивелиди и Исмаловой исследовали в моргах Центральной клинической больницы и Военного госпиталя имени Бурденко. Диагноз в справках о смерти указывал на острую сердечную недостаточность. Впрочем, патологоанатом Иосиф Ласкавый уже тогда труп Исмаловой вскрывать отказался, заподозрив отравление, а на истории болезни написал: "Имеются признаки отравления неизвестным ядом".

Вскоре было установлено происхождение яда: он был произведен в государственном оборонном химическом центре Шихан, расположенном в Саратовской области. Информация об этом попала в СМИ от тогдашнего губернатора Саратовской области Дмитрия Аяцкова. В 1997 году МВД России сообщило, что, согласно проведенной экспертизе, вещество, которым были отравлены Кивилиди и его секретарь, являлось боевым отравляющим веществом нервно-паралитического действия, фосфоросодержащим ядом, изготовленным в секретном химическом центре Шихан. Элементы реактива, положенного в основу этого яда, были открыты в Швеции в 1957 году. Они прозрачны, невидимы для человеческого глаза, легко испаряются. В организм проникают через поры кожи или дыхательные пути. Смерть наступает через несколько часов. Установить ее причину без сложнейшего анализа невозможно.

Глава администрации Шихан Станислав Нестеров заявлением МВД России был озадачен: "Это суперсовременное отравляющее вещество, формула которого строго засекречена. Ни я, ни местная ФСБ не знаем ни одного случая незаконных продаж таких ядов. Если бы это было, то разразился бы международный скандал. Представляете, в Шиханах у государственного института органического синтеза любой желающий может купить яд, да еще тот, который используется в шпионской деятельности".

17 январе 2001 года министерство юстиции России сообщило, что и оно провело экспертизу причин смерти Кивилиди. Руководитель Российского федерального центра судебной экспертизы минюста Александр Каледин сообщил тогда, что у вещества, которым был отравлен Кивилиди, "редкая формула и его название содержится под большим секретом".

9 октября 2006 года прокурор Москвы Юрий Семин заявил, что Кивилиди "отравили с помощью вещества, аналогов которого попросту нет", хотя "мы знаем, как оно сделано". Заведующий лабораторией Института эволюционной морфологии и экологии животных Ефим Бродский дал по этому поводу интервью одной из московских газет:

"С помощью специального оборудования мы достаточно быстро установили формулу отравляющего вещества. Это вещество нервно-паралитического действия типа зарин.

– Известно ли, где производятся подобные ОВ?

– Я знаю несколько таких лабораторий.

– Вы могли бы назвать их?

– Нет.

– Кто, по-вашему, мог бы заложить в трубку яд?

– Только тот, кто умеет с ним обращаться.

– Предположим, что убийца, купивший отравляющее вещество, прошел подробный инструктаж.

– Нельзя постороннего человека обучить провести столь сложную операцию без риска во время закладки яда отравиться самому".

Так что о яде, которым Скрипаль был отравлен, мы знаем теперь достаточно много из-за случая с Кивилиди. По одной из версий ядом были "смазаны" ручки автомашины BMW, на которой Скрипаль и его дочь приехали в тот день в ресторан.

Следует признать, что отравление Литвиненко проводилось ФСБ, в то время как отравление Скрипаля осуществлялось, видимо, ГРУ – Главным разведывательным управлением. Расправа с детьми "предателей" в лучших традициях именно этой организации. Самый большой вред Советской армии в свое время нанес польский полковник Ричард Куклинский, работавший на американцев в период с 1972-го по 1981 годы. В 1981-м, когда арест Куклинского в Польше стал неминуем, вместе с семьей он был вывезен в США. В 1993 году во время морского путешествия без вести пропал его младший сын Богдан. В августе 1994 года его старший сын Вальдемар на глазах многочисленных свидетелей на территории кампуса университета в Фениксе был сбит джипом. Убийц не нашли. Сам джип был найден, но отпечатков пальцев там не было. В 2004 году Куклинский умер. Посмертно ему было присвоено звание генерала польской армии.

При убийстве офицерами российского ГРУ бывшего президента Чечни Зелимхана Яндарбиева в Катаре 13 февраля 2004 года, когда под днище его автомашины была подложена бомба, был тяжело ранен находившийся с отцом 13-летний сын Яндарбиева Дауд, получивший тяжелые ожоги. Были также убиты два охранника Яндарбиева.

Два российских офицера ГРУ, оформленные в Катаре как сотрудники российского посольства, но не имевшие дипломатического статуса, были через несколько дней после убийства задержаны и приговорены к пожизненному тюремному заключению. Третьего террориста – первого секретаря посольства России в Дохе Александра Фетисова – спас его официальный дипломатический статус. Он был объявлен персоной нон грата и выдворен из Катара. 23 декабре 2004 года "пожизненно осужденные" офицеры ГРУ были экстрадированы в Россию и встречены в правительственном аэропорту Внуково с воинскими почестями и красной ковровой дорожкой от самого трапа самолета.

Наглость российских спецслужб на территории Великобритании, разумеется, спровоцирована бездействием британских правоохранительных органов, отказывающихся проводить расследование даже в тех случаях, когда есть все основания предполагать покушение на убийство или убийство. В случае убийства Литвиненко расследование произошло благодаря упорству его вдовы Марины Литвиненко. В случае отравления российского бизнесмена Александра Перепеличного расследование произошло по настоянию Билла Браудера, для которого Перепеличный выступал в качестве свидетеля в одном из судебных дел, связанных с Россией. В случае Гордиевского, Патаркацишвили и Березовского расследований произведено не было. Но, отказываясь расследовать подозрительные отравления и смерти, правительство Великобритании лишь провоцирует новые теракты, поскольку за очевидными преступлениями не следует наказания, и Путин это очень хорошо понимает.

Все совершенные Кремлем злодеяния остаются без должного ответа. Если бы в ноябре 2006 года британское правительство объявило бы как кару за убийство персонами нон грата 10 первых российских миллиардеров и членов их семей, начиная с Абрамовича, тем более что он идет первым по алфавиту, Лугового доставили бы в Лондон в кандалах уже к 1 декабря. А так Луговому дали мандат депутата российского парламента (Думы), должность второго человека в партии Владимира Жириновского, орден за подписью Путина, многомиллионный бизнес и чин полковника.

Сегодня запретом на въезд в Великобританию десятку российских подданных кризис решить нельзя. Но если довести это число до тысячи или 10 тысяч, ситуацию можно начать нормализовывать. А если объявить персонами нон грата всех членов российских партий, входящих в российский парламент, принявший мартовско-июльский закон 2006 года, позволяющий российским спецслужбам убивать своих врагов за пределами Российской Федерации, то, может быть, и сам российский парламент перестанет вести себя в отношении Великобритании вызывающе провокационно. Если к этому списку присоединить еще и семьи членов партий, входящих в Думу, мужья-депутаты завоют под давлением жен и детей, лишенных права въезжать в Великобританию за покупками.

Мы, безусловно, говорим в этом случае о десятках тысяч российских граждан, которые обязаны будут подпасть под этот запрет. А если расширить его на все страны НАТО, по Лондону будет безопасно ходить даже с табличкой "Я – перебежчик из ГРУ". И не нужно ни деньги ни у кого отнимать, ни недвижимость, ни футбольный клуб "Челси" (поскольку все хорошо спрятано и защищено английскими законами и адвокатами). Нужно отнять всю Великобританию, всю континентальную Европу, всю Америку.

А если кому-то, кто прочитает эту статью, покажется, что полковника ГРУ Скрипаля могли убить без согласования с начальством, то разрешите задать проверочный вопрос: могло ли ГРУ отравить в Англии обменянного ранее офицера без согласования этого вопроса с министром обороны Сергея Шойгу? Конечно же, нет. А мог ли Шойгу, которого Путин поставил на должность министра обороны исключительно за безынициативность и личную преданность, дать указание убить Скрипаля, не поставив о том в известность, да еще накануне выборов, своего приятеля Путина? Ответ на этот вопрос все мы знаем: не мог.

Глушков, если окажется, что убийство это не бытовое, а политическое, тоже не мог быть убит без согласования с Путиным, так как после случая с Литвиненко ФСБ без согласования с президентом в Лондоне не решилась бы убивать очередного политэмигранта из окружения Березовского. Тем более что после убийства Глушкова мы просто обязаны предположить, что Бадри Патаркацишвили и Борис Березовский тоже были убиты, поскольку причин для их устранения у Путина было куда больше, чем для устранения Глушкова. А согласно закону 2006 года, устранять врагов за границей спецслужбы во всех случаях имеют право только с разрешения президента страны, каковым на очередные шесть лет остается Путин.

Юрий Фельштинский