«Служба в армии, да еще такой как российская — узаконенное рабство. Я не праздную 2 августа»

Короче, меня зовут Данакт и я младший сержант ВДВ. Хочу рассказать почему я больше не праздную второе августа и про армию в целом.

Итак, шёл 2014 год, я только закончил школу и был абсолютно тупым. У меня не было бабок чтобы учиться, а армия для меня казалась забавным приключением. Поэтому я пошёл в военкомат и меня отправили служить в учебку в Омск.

Ехал туда я с мыслями об армейской романтике, полевых выходах и прыжках с парашютом. Однако встретили меня уставщина, моральное уничижение и тотальный контроль. В голове играла песня «Теперь ты в армии на@уй».

Всем быстро дали понять, что срочник здесь никто, во что все очень быстро поверили — тебе нельзя сидеть, нельзя лежать, нельзя писать/какать без разрешения и т. д. Выходить на улицу естественно тоже нельзя. Было полное ощущение что я попал на зону, а не в армию.

Но на зоне, пока ты в камере, ты можешь заниматься личными делами. Здесь же понятия свободного времени не существовало — солдат должен быть всегда занят тяжелым трудом, а в идеале быть ещё и без сил и заёбан, не то вдруг - он на что-нибудь отвлечётся и крах обороне страны.

В Омске никого не били. Уставщина, недостаток сна и психологическое давление работали намного лучше. И без шуток, никто не знал про то что наши «деды» являются «дедами», это слово ни разу не употреблялось.

Де-факто старослужащие и весь сержантский состав были всевластными богами, а система и офицеры это полностью поощряли. Если сержант захотел чтобы солдат прополз под кроватями через всю казарму — он поползёт.

Куда же без ауешной культуры среди всех слоёв личного состава — стучать на что-то нельзя, ты же не крыса. Но настучать всё равно некому, солдат не имеет право иметь телефон, вдруг он выдаст врагам гостайну.

Но как известно, враги по выходным отдыхают, поэтому иметь телефон на выходных можно. Но только ненадолго, чтобы звонить родственникам, но это если повезёт и у тебя будет на это время.

Кстати, в армии считается хорошим тоном пИздить, и чем больше ты спиздил, тем лучше. Естественно «пиздить» никто не говорит, в армии «рожают». Поэтому десантное братство без зазрения совести рожало друг у друга тапки и вонючие носки.

А если ты родишь что-то из другой роты и принесёшь к своим, то ты будешь настоящим героем, без иронии «Тихо спиздил, проклеймил — называется „родил“».

Стоит сказать о еде — еды было мало. Либо её было много, но это был малосъедобный мусор. Недостаток питательных веществ вкупе с перманентным отсутствием отдыха, потом всю службу будут сказываться на когнитивных способностях, физической заторможенности и растущей агрессии. А потом и после службы какое-то время.

Все сослуживцы худели на глазах, главными жизненными ценностями постепенно становились сон, еда и сладкое. Офицеры с контрактниками за это ненавидели срочников. Они искренне считали, что всех срочников специально набирают тупых, ленивых и чтобы любили пожрать.

Но потом они шли домой ужинать, принимать душ и отсыпаться после рабочего дня. А вот срочники нет.

Солдат срочной службы ежемесячно получает 2000 рублей, половину из которых принуждали отдавать в «ротную кассу», которая затем распиливалась между офицерским составом. В роту для вида что-нибудь покупали, туалетную бумагу например. Её, кстати, на самом деле выдают бесплатно.

Оставшиеся деньги срочник тратил на сладкое в магазинчике на территории части. Но так как я выше писал, на улицу в учебке выходить запрещено, так что за поход в «балдырь» сержанты взимали ещё по сто рублей.

Важно уточнение: казармы в Омской учебке были свежие, отремонтированные, только покрашенные. В спальном помещении висел плазменный телевизор который нельзя было включать. В новенькой чайной комнате постоянно был чай, который нельзя было пить.

В бытовой комнате были новенькие утюги, которыми нельзя было гладить форму. А так же новые батареи по всей казарме, которые, отключали по ночам зимой. Х@й знает почему, вероятно экономили тепло.

Вся рота в первый же месяц переболела всеми инфекционными заболеваниями, какими только можно. Ещё и вспыхнула эпидемия ветрянки — из-за посаженного иммунитета, многие болели по два раза, при условии, что уже болели в детстве. Сан. инструктор лечила всех мёдом.

После четырёх месяцев заточения в учебке, в которой мы должны были научиться водить БМД и стать механиками-водителям, мы научились только воровать и проёбываться от физической работы.

Несколько заездов на технике на бумаге ловко превращались в огромное количество накатанных часов. Откуда я знаю? Документооборотом в роте тоже занимаются срочники, которым это поручали делать, никто ничего не скрывает.

Итак, нас распределили по стране уже в боевые части, где мы уже должны были выполнять свою основную функцию — водить боевую машину десанта. Но без опыта вождения боевой машины десанта.

Спустя три месяца после того как меня отправили в Рязань, мне позвонил мой товарищ, который остался дослуживать в Омске. Он сказал что обрушилась четырёхэтажная казарма в месте, где я спал четыре месяца.

В тот день под завалами погибло 24 человека. Если кто-то хочет узнать подробности, загуглите «Обрушение казармы в Омске», думаю вам этого хватит о@уеть.

24 молодых парня ни за что погибли в мирное время, родители, которые приезжали к ним на присягу, ещё даже не успели уехать из города.

А всё потому что какие-то военные пи@арасы успешно распилили бабки, которые должны были пойти на капитальный ремонт, и за@уярили косметический, сделав и так тонкие стены ещё тоньше. Мне повезло что я служил зимой, и стены на тот момент просто напросто замёрзли.

Однако после этого случая я очень много думал.

Сослуживцы тех ребят всю ночь доставали их из-под завалов. Но старшина моей бывшей роты на своём веку и не такое видал, подумаешь, казарма развалилась. Так что по наступлению утра он просто повёл всех на стрельбы, которые были по расписанию. Приказ есть приказ.

Кстати, сразу после того как меня перевели в Рязань у меня сильно ухудшилось самочувствие. Но в армии если солдат обращается за медицинской помощью, то он теряет уважение.

Офицеров вроде штрафуют если кто-то заболел в их подразделении. Ну они и прививают культуру того что солдат всегда должен быть здоров, иначе он «моль» и «калич». Солдаты хавают.

Также, я радовался каждому полевому выходу — по ряду обстоятельств там всем было плевать на срочников, и это было хорошо, служба была более спокойной.

Есть ещё одно воспоминание. Мы с моим товарищем Ромой числились в контрактном батальоне — нами закрывали вакантные места в штате. Как-то однажды перед полевым выходом нас оставили на ночь охранять оборудование взвода в лесу, поскольку все «контрабасы» хотели домой.

Еды нам конечно же никто не оставил, а есть хотелось. Но зато было немного денег и одинокая автозаправка в нескольких километрах. Недолго думая, я пошёл в сторону заправки через ночной лес.

По дороге я достал из кармана наушники, телефон (который мне был не положен) и включил музыку. На половине пути я вдруг осознал, что я здесь один, мной никто не командует, а я просто иду и слушаю музыку, как свободный человек и я могу делать абсолютно всё что захочу.

И я заплакал. Я шёл и натурально ревел до самой заправки. Я вернулся с сосисками, которые мы с Ромой пожарили на костре. Думаю, это и был самый счастливый момент за всю службу.

Что мне дала служба в армии? Грыжу межпозвоночного диска, пару протрузий, софтскиллы для общения с различного рода маргинальными элементами.

А также бесценный опыт, который до конца моей жизни будет подсказывать, что даже если тебя окружают потрясающие люди, на свете всё ещё есть мрази и их больше чем ты думаешь. А возможно это ты сам.

Я бы ещё много всего рассказал: как я бегал с шавермой от военной полиции; как я воровал бронежелеты из чужой роты, а они оказались ворованными у нас; как весь наш батальон заставляли голосовать за депутата от Единой России на выборах мэра Рязани...

Но тут и так вышло много писанины, так что итог:

Я не праздную 2 августа, но забывать свой армейский опыт я тоже не собираюсь, потому что в силу человеческих особенностей всё плохое быстро вытеснится хорошими воспоминаниями. Учитывая что мне сейчас 24 года, выходит что почти пять процентов моего жизненного опыта это армия.

Поэтому я с удовольствием встречаюсь с сослуживцами, которые тогда были моими друзьями, или даже если не были.

Служба в армии — узаконенное рабство, пережиток советского прошлого, диких времён, когда людей нужно было заставлять «защищать родину», потому что те сами не хотели, видимо.

Современная армия должна быть исключительно контрактной.

И если тебе нужна гнилая армейская романтика, проблемы со здоровьем, копеечная зарплата или бесплатная квартира в тридцати километрах от ближайшего крупного населенного пункта — пи@дуй служить по контракту в могучие воздушно десантные войска.

А отнимать год из жизни простых людей, под соусом «долга родине», — это не то что должно происходить в наше время.

Данакт