Вы здесь
Пролетев с блиц-кригом, он взял курс на изматывание противника
На носу Новый год. И, стало быть, время обобщений по части прожитого. И видов на будущее. Это особенно актуально и нетривиально, когда в жизнь людей врывается самый черный из лебедей – война!
О том, что она вытворила в году минувшем, увидено и сказано более, чем много. Да и говорить о ней не хочется. А вот по поводу исхода...
Что такое конец этой войны? Когда и на каких условиях? Положа руку на сердце не ответит, наверное, никто. Ни с той, ни с другой стороны. А все утвердительные суждения звучат исключительно на языке пропаганды с целью укрепить надежду, приподнять дух, припугнуть врага...
Еще более сложен ответ на вопрос, кто (что) будет после Путина? Просто потому, что царит полная неопределенность с трендом. Демократия или продолжение тоталитаризма? Позиция в пользу первого варианта не особенно внушает доверие. Потому как она базируется исключительно на логике отрицания, альтернативе континуума. Мол, если уйдет плохой, придет хороший. Или: будет лучше, так как хуже уже не бывает. Примечательно, что такой оптимизм транслируют и разделяют в массе своей те, кто являются внешними наблюдателями трагедии. А как настроены российские широкие народные - наверняка судить сложно, поскольку они молчат. А социологии в условиях нынешнего тоталитаризма и войны доверять нельзя.
Ели же судить по информации косвенной или умозрительной, то складывающееся впечатление отнюдь не в пользу демократического вектора. Публика, конечно, ворчит, но негромко и боязливо. Причем – и это принципиально важно – из опасений и страхов не только (и не столько) перед государством. Сколько под гнетом ее же общественного мнения, настроенного «патриотически». То есть – в пользу войны.
И эти настроения возбуждаются и поддерживаются самой войной. Ведь стоит ее начать, как заводится механизм воспроизводства по элементарной тупой логике – кровь за кровь. Это тот агрегат эмоций, который заменяет мозги. Благодаря этому очень быстро наступает момент, когда люди даже не задумываются, да и знать не хотят, кто на кого напал. И ради чего? Вот убили сына, брата или друга – и вспыхивает, и жжет чувство мести. Не знаю наверняка, но судя по хроникам проводов чмобиков создается впечатление, что ни они, ни их мамаши даже не знают, что отправляют пацанов не на священную отечественную войну. А на захватническую бойню, возикшую по капризу их коротышки-наполеончика.
И очень сомнительно ожидать от такого социума демократических настроений. То есть мыслей об облике страны с реальной многопартийностью и парламентаризмом, с сильным местным самоуправлением и интеллигентными гуманоидными лидерами.
А посему куда вероятней вариант, что место Путина займут молодые, не менее кровожадные волки. С уголовными рожами - типа Пригожинской. Или изощренно-циничными – типа Прилепинской.
И это тот периодически повторяющийся случай, когда режим Путина оправдывается во всех средах традиционным убойным аргументом – но ведь без него станет еще хуже!
При таком раскладе сталкиваются два сценария войны – затяжной и краткой. Первый вариант откровенно проецирует сам Кремль, устами Путина озвучивающий, что, пролетев с блиц-кригом, он взял курс на изматывание противника. То есть - вариант, напоминающий Первую мировую – окопную, позиционную, превращенную в привычный атрибут жизни.
Тем паче, что в таком концепте есть немало веских аргументов в пользу российской стороны. Это и многократное превосходство в человеческих ресурсах, и несравнимый экономический потенциал, и недосягаемость далеких тылов, позволяющих перевести производство на военные рельсы и подготовить пополнения...
Стратегически все это в плюс РФ уже потому, что ее военная мощь не зависит, как Украина, от воли и настроений внешних союзников. И если фактор времени для Киева работает в минус (в том числе – за счет накопления «усталости» от войны Запада), то для Москвы – в плюс. Как это было в годы ВОВ, когда «ковать Победу» включились Урал, Сибирь и Дальний Восток.
На фактор «усталости» украинских союзников наверняка также рассчитывает хозяин Кремля. Тем паче, что тому есть и объективные, и субъективные предпосылки. Объективное состоит в том, что уверовавший и привыкший к миру Запад не сильно обременял себя оружием, особенно – обычным, прозаичным – от автоматов до гаубиц. И когда понадобилось помогать Украине, выяснилось, что арсеналы «лишнего» быстро исчерпываются. И сегодня уже возникла дилемма: либо покушаться на НЗ, либо наращивать производство.
Субъективное накладывается в виде охлаждения солидарного пыла в настроениях обывателей, на которых давят угрозы роста цен из-за разрушения традиционной системы поставок энергетических ресурсов, связанных, прежде всего, с нефте-газовыми санкциями и провокациями. Эту же цель – усталость от войны – преследует и Путин, уничтожая украинскую энергетику.
В этой ситуации украинская сторона в лице Зеленского, Залужного, Резникова и др. первых лиц, напротив придерживается позиции решительной и быстрой войны. Во всяком случае – непрерывной в своей активности – без зимовки, на которую так надеется Кремль. В Киеве отчетливо понимают, что всякие паузы губительны для Украины, потому что дают возможность россиянам отдышаться и перегруппироваться. Поэтому ставится задача именно зимой, воспользовавшись замешательством и более-менее преемлимым балансом сил, добиться максимального продвижения. И хотя наступление всегда чревато повышенными потерями, они сейчас будут меньше, чем завтра. И каждый день задержки работает супротив.
Что касается внешней поддержки, то оптимизм Киева зиждется на сигналах, что Запад понимает характер этой войны в плане неизбежного перерастания в европейский формат. А российский пропагандон-звон о том, что борьба идет не с Украиной, а со всем Западом, сам распространяет легально и целенаправленно. Поэтому и втягивается все глубже и все менее осторожно. Поэтому Украина и рассчитывает на все более совершенное оружие и расширение его объемов.
Вот почему, когда Москва говорит о сроках, война проецируется на годы. Киев же говорит о ближайших месяцах, активно включающих и зиму. Когда Москва говорит о ближайших наступлениях, в частности, на Киев, это экспертами расценивается как треп, как отвлекающий маневр против концентрации сил. Когда о наступлении говорит Киев, то наблюдатели ссылаются на реальные сценарии и признаки. В частности, на прорыв к Крыму через Запорожскую область.
Таковы примерно виды на войну в середине декабря уходящего года. Ну, а как будет на самом деле – кто же угадает? Ведь на войне как на войне – правда всегда производное из борьбы враждебных, несовместимых «правд».