Вы здесь
Война в Украине приведет к буму технологий беспилотников
Представьте себе, что вы ранены. Вас окружают звуки стрельбы и боя. Солдат с повязкой военного медика на руке делает вам болеутоляющий укол. Он печатает что-то на планшете и говорит в него. Через несколько минут вы слышите громкое гудение, и что-то зависает над вами. Два санитара грузят вас на подъемное устройство, и вы взмываете вверх — прямо в летательный аппарат, парящий в трех метрах над землей; на глаза вам надевают очки виртуальной реальности, а на уши — наушники. Шум боя стихает, и вы видите, как перед вами появляется дружелюбное, но решительное лицо, и успокаивающий голос говорит: «Вас эвакуирует беспилотник ЭРПБ — эвакуации раненых с поля боя. Сейчас произойдет то-то и то-то». Могут транслироваться успокаивающие картинки или даже музыка. Через пятнадцать минут очки снимают, и вы оказываетесь в тихой операционной. Снова появляется знакомое лицо, на этот раз во плоти, и говорит: «Теперь вы в безопасности». Это будущее ЭРПБ.
Только что описанная технология уже существует. Это лишь один из способов, с помощью которых беспилотные технологии изменят методы ведения войн. К сожалению, в этой статье вы больше ничего не прочтете о том, как они спасают жизни на войне. Обычно думают о том, как с помощью беспилотников более эффективно убивать людей. Правильный термин для обозначения военных беспилотников (который предпочитают многие эксперты) — «беспилотный летательный аппарат» (БПЛА). Большинство людей, как в армии, так и вне ее, называют их беспилотниками. Разница между беспилотниками и ракетами заключается в том, что беспилотники имеют некоторые функции внешнего управления, в то время как ракеты заранее запрограммированы или наведены.
Во время войны каждая из сторон учится у другой, и развитие ускоряется. Мы видим, что война в Украине ускоряет развитие беспилотников. ВСУ начали эффективное использование беспилотников со знаменитого Bayraktar TB2, который наносил точные удары по российской технике. Вскоре россияне научились их сбивать (хотя они всё еще используются). Затем украинские войска стали использовать меньшие по размеру гражданские беспилотники для наведения артиллерии в сочетании с защищенной спутниковой связью, обеспечиваемой системой Starlink. Россияне делают то же самое, правда, используя свои собственные средства связи. Тысячи малых беспилотников китайского производства сейчас господствуют в воздухе над «линией соприкосновения» и создают хаос — либо непосредственно (сбрасывая гранаты), либо косвенно (направляя артиллерийский или минометный огонь). Солдаты с обеих сторон понимают, что за ними в любой момент могут наблюдать.
С началом украинского контрнаступления в июне использование беспилотников-камикадзе с видеокамерами стало очень существенным фактором и позволило уничтожить сотни единиц боевой техники и убить многих военных с обеих сторон.
И Россия, и Украина активно работают над мерами противодействия. Помочь могут, в частности, орудия с радиолокационным наведением. Однако на небольшие беспилотники трудно наводить прицел визуально или даже с помощью радара. Самое эффективное средство — радиоэлектронная борьба, ведь наиболее уязвимым элементом любой беспилотной системы является канал передачи данных между самим беспилотником и оператором. При разрыве радиосвязи беспилотник становится бесполезным и падает на землю. Здесь Москва и Киев активно соревнуются, и каждая из сторон то получает преимущество на поле боя, то снова его теряет.
Это подводит нас к следующей, еще более опасной разработке, сочетающей в себе искусственный интеллект и беспилотные технологии. Мы уже видели начало этого процесса на примере барражирующих беспилотников. Их поставляют в Украину Великобритания (Switchblade) и США (Phoenix Ghost). Россия имеет аналогичные системы, такие как «Ланцет», которых очень боятся украинские танкисты, и, конечно же, иранские беспилотники Shahed.
Барражирующие беспилотники запрограммированы на цель (или на определенные виды целей, как, например, определенный тип танка или ракетной системы) и находятся в воздухе до тех пор, пока не обнаружат такую цель и не определят наилучший подход и траекторию. Такие дроны особенно полезны для борьбы с целями, которые во время работы должны покидать укрытия или включать радары, – например, системами зенитного огня. Этот тип беспилотников особенно эффективен против зенитных ракетных комплексов, которые подвергаются атаке при включении радарных установок. При их поражении открывается путь для управляемых ракет. Вполне вероятно, что именно таким образом была осуществлена недавняя атака на штаб российских ВМС в Севастополе.
На стратегическом уровне и Украина, и Россия используют беспилотные технологии против городов и баз, расположенных далеко за линией фронта. Большинство российских ракет перехватываются всё более эффективными зенитными системами, поставляемыми Западом. В ответ Украина наносит всё более изощренные удары управляемыми ракетами и беспилотниками (скорее всего, организованные ГУР) по российским целям (последний раз — по Курску), а также по аннексированному Крыму.
Удивительно, но хваленая российская система ПВО, якобы оснащенная лучшими в мире радарами и ракетами, не смогла защитить некоторые из наиболее важных российских баз. Еще удивительнее то, что украинцам удалось нанести эти удары с помощью доработанного относительно примитивного советского оружия — вроде беспилотного Ту-141. Новейшие беспилотники ВСУ, например «Бобер», могли использоваться в недавней атаке на псковскую авиабазу. «Бобер» несет небольшой заряд взрывчатки, но его доработка в ближайшем будущем может привести к созданию в Украине гораздо более грозных ракетных систем. России придется быстро совершенствовать характеристики своих зенитных систем, если она не хочет сильно пострадать от нового оружия.
Следующий ужасный шаг — управляемые роящиеся беспилотники на основе ИИ. Представьте себе ситуацию, когда пятьдесят солдат рассредоточены в деревне или лесу. Последнее, что они слышат, — это шум сотен дронов размером с ладонь, каждый из которых вооружен пулей или небольшим взрывным устройством. Они запрограммированы для атаки на людей с определенными характеристиками. Возможно, с винтовкой определенного типа в сочетании с определенным камуфляжным рисунком на униформе. Или даже — с учетом окружающей обстановки — просто на любого человека. Они без устали носятся в воздухе — возможно, часами — выслеживая всех, кто соответствует этим критериям. Вскоре все, кроме очень немногих, кто догадался укрыться в домах или глубоких землянках, будут мертвы. Подобная ситуация, вероятно, уже имела место во время израильско-палестинского конфликта. Такие возможности еще не демонстрировались, но это скоро произойдет. Очевидно, что с этой технологией связаны серьезные этические проблемы. Особо зловещим выглядит тот факт, что решать, кому жить, а кому умереть, будет бездушная машина.
А что насчет истребителей, бомбардировщиков и военно-воздушных сил? Пока они в значительной степени существуют за счет летчиков, но очень скоро это изменится. Системы ИИ, «обученные» всевозможным маневрам в воздухе, оказались намного быстрее и способнее, чем лучшие из летчиков. Пока, по соображениям безопасности, испытания проходили только на тренажерах, но скоро наступит день, когда превосходство искусственного интеллекта в военной авиации будет продемонстрировано на практике. Сейчас ведутся испытания и разработки следующего поколения истребителей и бомбардировщиков, которые будут либо беспилотными, либо «опционально» пилотируемыми — способными летать с экипажем или без него. Также конструируют пилотируемые самолеты, которые будут выступать в роли «лидеров», за которыми полетят истребители и бомбардировщики, пилотируемые искусственным интеллектом. США значительно продвинулись в разработке таких систем, их называют Collaborative Combat Aircraft (CCA).
В военном деле ИИ и машинное обучение будут играть огромную роль на протяжении следующих десятилетий. Пилоты-люди могут стать редкостью, хотя их присутствие всё равно будет необходимо по этическим соображениям. Но кто захочет оказаться на поле боя, над которым будут парить тысячи беспилотников-убийц, управляемых ИИ? А пока по обе стороны «линии соприкосновения» в Украине солдаты испуганно смотрят вверх, стараясь расслышать звук, который подскажет им, что они находятся под чьим-то прицелом.