О пресловутом мифе неожиданного нападения Германии на СССР

Александр Василевский возглавлял Генштаб почти всю войну
15 мая 1941 года в советском генштабе была завершена работа над документом настолько важным и секретным, что печатать его не доверили даже имевшим особый доступ машинисткам.

Документ написал от руки в единственном экземпляре заместитель начальника оперативного управления генерал-майор Александр Василевский. Подписи под ним поставили Василевский и его непосредственный руководитель Николай Ватутин.

Официальное название документа было длинным: "Соображения по плану стратегического развертывания Вооруженных Сил Советского Союза на случай войны с Германией и ее союзниками". "Соображения" были впервые опубликованы в "Военно-историческом журнале" в 1992 году.

 Историки ортодоксальной советской школы предпочитают уничижительно именовать документ "запиской Василевского". Однако косвенным подтверждением того, что "Соображения" лежали в русле тогдашней государственной политики, может служить головокружительная карьера их автора.

"Планы были"

Прежде считалось, что Красная армия вступила в войну без планов, политическому и военному руководству с первых часов пришлось импровизировать, и этим, наряду с другими причинами, объясняется военная катастрофа лета 1941 года.

Между тем в статье, написанной к 20-летию Победы и, как и "Соображения", обнародованной лишь в 1992 году, маршал Василевский указывал:

"Оперативный план войны против Германии существовал, и он был отработан не только в Генеральном штабе, но и детализирован командующими войсками и штабами западных приграничных военных округов. Беда заключалась не в отсутствии у нас планов - планы были! - а в том, что внезапно изменившаяся обстановка не позволила их выполнять".

Сталин, обычно скорый на расправу, после начала войны не репрессировал руководство генштаба, очевидно считая, что в канун войны оно делало то, что требовалось.

Маршал Георгий Жуков, вступивший в должность начальника генштаба в январе 1941 года, писал в "Воспоминаниях и размышлениях", что с первых же дней он и его подчиненные трудились в режиме военного времени, по 14-16 часов в сутки, порой оставаясь ночевать на раскладушках в служебных кабинетах.

 Над чем же так интенсивно работал "мозг армии"? О чем говорилось в "Соображениях"?

"Упредить и атаковать"

В отличие от газетных статей и публичных выступлений того времени, преамбула документа не содержала идеологических оговорок в духе: "если СССР подвергнется нападению". С первых же строк Василевский взял быка за рога:

"…Считаю необходимым ни в коем случае не давать инициативы действий Германскому командованию, упредить противника в развертывании и атаковать германскую армию в тот момент, когда она будет находиться в стадии развертывания и не успеет еще организовать фронт и взаимодействие родов войск".

"Первой стратегической целью действий войск Красной Армии поставить - разгром главных сил немецкой армии, развертываемых южнее Демблин, и выход к 30 дню операции на фронт Остроленка, р.Нарев, Лович, Лодзь, Крейцбург, Оппельн, Оломоуц [пункты в Южной Польше и Чехии в 300-350 км от советской границы]".

"Последующей стратегической целью иметь: наступлением из района Катовице в северном или северо-западном направлении разгромить крупные силы Центра и Северного крыла германского фронта и овладеть территорией бывшей Польши в Восточной Пруссии…".

Заканчивались "Соображения" следующими словами:

Цитата:

"… Прошу:

1. Утвердить представляемый план стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР и план боевых действий на случай войны с Германией.
2. Своевременно разрешить последовательное проведение скрытого отмобилизования и скрытого сосредоточения, в первую очередь - всех армий резерва Главного Командования и авиации".

"Соображения" стали венцом огромной работы. В настоящее время историкам известны еще четыре варианта документа, датированные 16 августа 1940-го, 18 сентября 1940-го, 5 октября 1940-го и 11 марта 1941 года.

Наступательный характер планов оставался неизменным, но в них вносились важные изменения и дополнения.

Полевой Устав РККА 1939 года:

Рабоче-крестьянская Красная Армия будет самой нападающей из всех когда-либо нападавших армий"

На начальном этапе предполагалось наступать на Берлин кратчайшим путем, из Белоруссии и Прибалтики. Затем было решено наносить главный удар с Украины с выходом в Венгрию, Чехию и Южную Польшу, чтобы овладеть румынской нефтью и выбить из войны союзников Германии. Немаловажную роль сыграло и то, что немецких войск на этом театре имелось меньше.

Окончательный выбор в пользу "южного варианта" был сделан в ходе большой штабной игры на картах в начале января 1941 года.

"Записка Василевского"

Историки ортодоксальной советской школы предпочитают уничижительно именовать документ "запиской Василевского": мало ли что сочинил от нечего делать какой-то генерал-майор! Может, внимание к себе привлечь хотел?

Их основной довод состоит в том, что хранящийся в архиве экземпляр "Соображений" от 15 мая, как и предыдущие варианты, не содержит ни даты начала боевых действий, ни утверждающей резолюции Сталина.

Однако руководители СССР по большевистской традиции, восходящей к эпохе Гражданской войны, предпочитали оставлять поменьше письменных следов. Тоталитарный и закрытый характер их власти позволял делать очень и очень многое на основании устных указаний.

Скажем, митинг на проспекте Руставели в Тбилиси 7 апреля 1989 года армия разогнала без письменного приказа. На совещаниях в Москве и Тбилиси никаких протоколов не велось, так что работавшей по горячим следам комиссии Собчака оказалось непросто установить даже состав их участников. А ведь время было уже не сталинское.

 Косвенным подтверждением того, что "Соображения" лежали в русле государственной политики, может служить головокружительная карьера их автора. Очевидно, Сталин не находил, что Василевский занимался чепухой, поскольку тот вскоре после начала войны возглавил сначала ключевое оперативное управление, а затем весь генштаб, и примерно за год проделал путь от генерал-майора до маршала Советского Союза.

Главным же доказательством являются практические действия руководства СССР. Переброска войск с востока на запад, их размещение у границ и скрытая мобилизация, в ходе которой под видом больших учебных сборов в армию были дополнительно призваны 805 тысяч человек, шли до 22 июня 1941 года в полном соответствии с "Соображениями".

Секретные совещания

Как явствует из рассекреченного в 1990 году "Журнала посещений" кабинета Сталина, 19 мая 1941 года нарком обороны Семен Тимошенко и начальник генштаба Георгий Жуков провели в его обществе около полутора часов. Через 15 минут к ним присоединился соавтор "Соображений" Ватутин.

24 мая в кабинете Сталина состоялось многочасовое совещание с участием тех же Тимошенко, Жукова и Ватутина, а также начальника управления ВВС РККА Жигарева, командующих, членов военных советов и командующих авиацией пяти западных округов.

Из гражданских лиц на обеих встречах присутствовал только Вячеслав Молотов.

Документальные свидетельства о содержании бесед отсутствуют. Однако историки предполагают, что 19 мая "Соображения" были доложены Сталину, а 24 мая задачи довели до будущих исполнителей.

Скрытая мобилизация и стратегическое развертывание требуют времени, которое при всем желании невозможно существенно сократить.

Гитлер сообщил дату нападения на СССР высшему генералитету 30 апреля 1941 года. От 30 апреля до 22 июня прошло 53 дня.

Если взять 24 мая и отсчитать примерно такое же количество дней, мы попадаем в 15-20 июля - примерно месяц спустя после реального начала войны.

Три плана Сталина

Условия для ведения войны зимой в Европе немногим легче, чем в России. Уже в конце сентября - начале октября начинаются дожди и распутица.

Если Сталин действительно планировал "освободительный поход" на лето 1941 года, то почему собирался начать так поздно?

Наличие у СССР наступательных планов сегодня является доказанным фактом. О дате "дня М" можно лишь строить логические догадки. Вокруг этого вопроса в основном и ломаются копья.

 Виктор Суворов в "Ледоколе" утверждал, что на заседании политбюро 19 августа 1939 года, где Сталин объявил соратникам о своем решении пригласить в Москву Риббентропа, было не только
принято принципиальное решение о войне с Германией, но и установлено время ее начала.

Большинство исследователей, однако, полагает, что на столь раннем этапе невозможно было обсуждать конкретные планы и сроки.

Михаил Калинин:

из выступления перед сотрудниками аппарата Верховного Совета в мае 1941 г.

"Нельзя безотчетно упиваться миром - это ведет к превращению людей в пошлых пацифистов"

В изложении сталинской речи, оказавшемся на Западе и в ноябре 1939 года опубликованном французским агентством Гавас, ни о чем таком не говорилось.

По мнению историка Марка Солонина, в предвоенный период планы СССР кардинально менялись, как минимум, дважды.

На первом этапе, вероятно, предполагалось дождаться взаимного ослабления Германии и Запада, а дальше действовать по обстоятельствам.

Судя по выступлению Сталина 19 августа 1939 года, на том этапе его больше всего беспокоило, как бы Германия не потерпела поражение слишком быстро.

Солонин считает, что теоретически не исключалось и участие в войне против Британии вместе с рейхом.

На это указывают интенсивные маневры Среднеазиатского и Закавказского военных округов зимой 1939-1940 годов и задание авиаконструкторам разработать дальний пикирующий бомбардировщик, несущий одну, зато сверхтяжелую бомбу. Единственной потенциальной мишенью для таких самолетов могли бы стать английские линкоры. Впоследствии работу свернули.

41-й или 42-й?

Вторая фаза наступила после разгрома Франции и, в частности, после визита Молотова в Берлин в ноябре 1940 года. Неизбежность войны с Германией сделалась очевидной.

Есть основания предполагать, что тогда "освободительный поход" планировался на 1942 год или даже еще более поздний срок.

 Тимошенко и Жуков, судя по всему, не позднее 10 февраля  направили Сталину "Мобилизационный план-41", представлявший собой грандиозную программу переоснащения Красной армии, прежде всего, танковых войск и авиации. Планировалось, в частности, формирование 30 механизированных корпусов по 1031 танку в каждом. За несколько месяцев до войны капитальный ремонт вооруженных сил не затевают.

Константин Рокоссовский, "Солдатский долг":

Последовавшие из штаба округа распоряжения войскам... вызывали полное недоумение... это походило на подготовку прыжка вперед.

Мартовский вариант "Соображений" содержит ставящую историков в тупик карандашную пометку на полях, сделанную рукой Ватутина: "Наступление начать 12.06". Поскольку 12 июня 1941 года Советский Союз ничего не "начал" и не завершил к этому моменту стратегического развертывания, остается предполагать, что речь шла о 1942 годе.

Вопрос о готовности или неготовности Красной армии к войне в 1941 году, также вызывающий бурные споры, во многом является схоластическим. Степень готовности - вопрос субъективной оценки. Важно, что думали по этому поводу политические и военные руководители СССР.

По мнению Солонина, Тимошенко и Жуков считали вооруженные силы не готовыми к большой войне и стремились ее оттянуть, тогда как Сталин, будучи гражданским человеком и свято веря во всемогущество марксизма-ленинизма, не сомневался в неограниченных возможностях Красной армии и "упрямо требовал смелых наступательных действий".

 На совещании с военными по итогам, мягко говоря, не самой удачной для СССР войны с Финляндией, вождь пребывал в отличном настроении: "Наша армия стала крепкими обеими ногами на рельсы новой, настоящей советской современной армии… Мы победили не только финнов, мы победили еще их европейских учителей…".

Третья фаза

Третий этап настал, когда агрессивные приготовления Берлина сделались достаточно очевидными.

До этого предполагалось развернуть наступление в благоприятной ситуации, когда основные силы вермахта либо высадятся на Британских островах, либо уйдут на Ближний Восток.

Вероятно, во второй половине апреля пришлось, как минимум, допустить возможность того, что никакой высадки в Англии не будет и Гитлер может и сам назначить время начала войны.

Майский вариант "Соображений" впервые содержит тревожную фразу: "Германия имеет возможность предупредить нас в развертывании и нанести внезапный удар" и настоятельную рекомендацию незамедлительно провести необходимые мероприятия, "без которых невозможно нанесение внезапного удара по противнику, как в воздухе, так и на земле".

Точная дата, когда в Москве решили приблизить сроки нанесения удара, скорей всего, никогда не станет известна. Но можно с уверенностью утверждать, что это произошло не позднее 5 мая.

В этот день Сталин принял на себя полномочия председателя Совнаркома СССР.

К тому времени он уже 12 лет обладал абсолютной властью и не нуждался для ее закрепления в государственных постах. У решения могла быть только одна причина: желание оставить свою, а не Молотова, подпись на приказах, которые изменят ход истории.

"Тот обыватель или дурак"

В тот же день Сталин выступил со знаменитой речью на приеме в честь выпускников военных академий.

 Она была впервые опубликована лишь в 1990 году, причем почему-то в журнале "Искусство кино", но ее содержание сделалось известно из многочисленных показаний участников приема, через два-три месяца оказавшихся в немецком плену. В основном, оно сводилось к тому, что вермахт не так силен, как кажется, и Германию скоро может постигнуть судьба Франции.

"Мы до поры до времени проводили линию на оборону - до тех пор, пока не перевооружили нашу армию. А теперь, когда мы нашу армию реконструировали, насытили техникой для современного боя, когда мы стали сильны - теперь надо перейти от обороны к наступлению", - объявил советский лидер.

Во время банкета начальник Академии имени Фрунзе Михаил Хозин провозгласил тост "за мирную политику Советского Союза", Сталин отказался пить и отчитал генерала, заявив:

"Пора кончать эти оборонительные призывы, ибо их время прошло. Отныне Красной армии следует привыкать к мысли, что эпоха мирной политики завершилась, и настала эпоха насильственного расширения социалистического фронта. Кто не признает необходимость наступательных действий, тот обыватель или дурак".

"Впереди - наш поход на Запад. Впереди - возможности, о которых мы мечтали давно", - записал в дневнике, вернувшись с приема, председатель Оборонной комиссии Союза писателей Всеволод Вишневский.

 В начале июня начальник Главного политуправления РККА Александр Щербаков направил в войска директиву "О состоянии военно-политической пропаганды", в которой так разъяснил текущий момент:

"Ленинизм учит, что страна социализма, используя благоприятно сложившуюся международную обстановку, должна и обязана будет взять на себя инициативу наступательных военных действий против капиталистического окружения. До поры до времени СССР не приступал к таким действиям ввиду военной слабости. Но теперь эта военная слабость отошла в прошлое… В этих условиях ленинский лозунг "на чужой земле защищать свою землю" может в любой момент обратиться в практические действия…".

Из многочисленных воспоминаний советских генералов, встретивших Великую Отечественную командирами взводов, рот и батальонов, видно: предчувствие скорой войны было в армии всеобщим. Но 22 июня началась совсем другая война.

Андрей Сахаров, директор Института российской истории РАН:

Основной просчет Сталина и его вина перед Отечеством заключались не в том, что страна не подготовилась к обороне (она к ней и не готовилась), а в том, что не удалось точно определить момент