Вы здесь
Российское государство - это олигархия, в которой спецслужбы заключили союз с организованной преступностью
Процедурными вопросами дело, впрочем, не исчерпывается, считает Кондолиза Райс. Поскольку в случае нового избрания Путина главой российского государства он, вероятно, предпримет попытку добиться значительно большей централизации власти в своих руках, чем это было характерно для его первого президентства.
Правда, убеждена Райс, «победить реальность не под силу даже Владимиру Путину». Залогом чего являются, в частности, свобода передвижения и доступ к Интернету, предоставленные жителям сегодняшней России. Которые, по мнению бывшего госсекретаря, могут и не потерпеть политических репрессий.
«Если он встанет на этот путь, он рискует вызвать в России беспорядки», – сказала Кондолиза Райс. Уточнив, что «цена» в данном случае «может оказаться выше, чем кажется».
Разделяют ли другие эксперты оценки Кондолизы Райс и в особенности ее прогнозы?
«Избирательный процесс в России – всегда насмешка», – сказал профессор вашингтонского Института мировой политики Майкл Уоллер. «Путин, – продолжил Уоллер, – никогда не был демократом. Он – порождение спецслужб, и единственное, что он умеет, это манипулировать людьми, укрепляя господство гангстерского правящего класса. Более того, это единственное, в чем он заинтересован. И от того, сохраняет ли он при этом демократический фасад, суть дела не меняется».
Что за политическая система сложилась в современной России? «Это – олигархия, в которой спецслужбы заключили союз с организованной преступностью, – ответил Майкл Уоллер. – Где ветераны КПСС по-прежнему у власти и делают все, чтобы эту власть увековечить. И где человек, некогда получивший даже от своих коллег прозвище «Штази», намерен баллотироваться на третий срок. А по существу – на четвертый, поскольку в действительности он ни на день не выпускал власть из рук. Но проблема-то в том и состоит, что сохранить свое богатство правящая клика может лишь с Путиным во главе». «Конечно, – убежден Уоллер, – сменятся одно-два поколения, и нынешняя система отомрет. Но ее губительное воздействие на жизнь страны – налицо. В особенности – на судьбу русского населения, уменьшение численности которого сегодня граничит с геноцидом по отношению к самому себе. Люди не заводят семей, не обзаводятся детьми – и неудивительно: готовность завести семью – показатель социального оптимизма. А интересы простых людей сегодня приносятся в жертву ложно понятому величию государства. Повторяю, люди – в особенности этнические русские – сегодня в проигрыше. И виноват в этом – Путин».
Возможны ли в сегодняшней России политические беспорядки? «Едва ли, – полагает Уоллер, – русские охвачены сегодня такой апатией и настроены столь пораженчески, что находятся полностью во власти Путина и его окружения. Другое дело – этнические меньшинства: у них наблюдается нечто вроде национального возрождения. Но в том-то и дело, что любые попытки противодействия с этой стороны Путин непременно обратит себе на пользу – вновь представ перед соотечественниками в образе защитника русской национальной идеи. И тут ему, скорее всего, будет сопутствовать успех, ведь люди голосуют за него – а стало быть, за весь российский господствующий класс…»
«Представители западного политического истэблишмента, как правило, судят о России на основании поведения политически активной части российского общества, – констатирует историк и публицист Ирина Павлова, – поведения тех, кто выступает с критикой Путина, «Единой России», против фальсификации выборов и в защиту Ходорковского». «Но есть, – продолжает Павлова, – еще и огромная молчаливая страна, с которой российская власть как раз и работает. И природу этой власти – традиционно российской по сути, но постмодернистской по форме, успешно освоившей западные технологии public relations, – Западу еще только предстоит понять».
«Не следует забывать, – подчеркивает историк, – что эта власть имеет дело с больным и крайне дезориентированным обществом. Во-первых, не извлекшим никаких уроков из советского прошлого, а во-вторых – что не менее важно – крайне разочарованным несправедливостью либеральных реформ начала 1990-х гг. В таком обществе массовые репрессии, как при Сталине, не обязательны: достаточно точечных репрессий и политических технологий для манипуляции общественным сознанием. Самое главное, что удалось сделать кремлевской пропаганде за прошедшее десятилетие, (и чему во многом способствовала и политически активная часть общества!) – это внедрить в массовое сознание мысль о необходимости сильной централизованной власти для выживания России, идею такой власти как гарантии от распада страны и защиты от внешнего врага. И здесь представители западного истэблишмента как были, так и остаются бессильными: у них нет никаких разумных рекомендаций, как преобразовать Россию, – кроме все тех же упований на сильную власть. Вот только феномен «сильной власти» в России и на Западе понимается по-разному».
«Американо-российские отношения находятся в состоянии застоя, – признает Майкл Уоллер, – как и сама Россия. Мы топчемся на месте. Притворяемся, будто чего-то ждем и что-то предвидим. В действительности продолжая относиться к России так же, как некогда относились к Советскому Союзу. Для большинства американцев Россия – это не Российская Федерация, а по-прежнему – бывший СССР. Да и в России советская ментальность по-прежнему жива. Ведь если нет больше опасности экспорта революции, то зачем нашим странам эти огромные ядерные арсеналы? Это не только неэкономно, но и попросту глупо. Но почему дело обстоит именно так? Не в последнюю очередь – потому, что сегодня в России не так уж много людей, с которыми можно сотрудничать. И в большинстве своем они или оттеснены на обочину общественной жизни, или полностью слились с истэблишментом».
Тем временем высказывания Кондолизы Райс о положении в России успели сделаться предметом дискуссии. Пресс-секретарь российского премьер-министра Дмитрий Песков, в частности, заявил, что они «некорректны и являются неуважением к Конституции РФ».