Мирная смена власти в нынешней России невозможна

Андрей Илларионов Россию сравнивает с Зимбабве и не верит, что авторитарный путинский режим может быть побеждён мирным путём. 

Парламент Литвы 18-19 июня совместно с Парламентской ассамблеей НАТО провели семинар «Восточные партнёры: вызовы настоящего и перспективы на будущее», основной целью которого было обозрение экономических, общественных и политических процессов в Украине, России, Беларуси и Молдове. 

 По этому случаю в Вильнюс прибыли около сотни парламентариев из государств НАТО и партнёров Альянса, представители международных и неправительственных организаций, академической общественности.

О политическом и экономическом положении в постсоветских государствах  говорит Андрей Илларионов:

- На Ассамблее вы сделали доклад о 20-летнем периоде после распада Советского Союза положении в бывших коммунистических государствах. Какими эти двадцать лет были для каждого из них? 

 - Экономическая трансформация во многих странах оказалась относительно успешной. Конечно, она была разной, но теперь общепризнанно, что в большинстве бывших коммунистических государств функционирует рыночная экономика. Даже такие лидеры, как братья Кастро или Александр Лукашенко, малыми шажками движутся от плановой экономики к рыночной. То же самое происходит в Китае, Вьетнаме, даже Северной Корее. Но экономическая трансформация – это ещё не всё. 

- А как вы оцениваете уровень демократии в посткоммунистических государствах? 

- Политическая трансформация – это самое важное дело. Это движение от тоталитарного или авторитарного режима к либеральной демократии. В этом деле есть несколько траекторий развития, по которым пошли постсоветские государства. Некоторые сразу, как только закончилась советская эра, «впрыгнули» в политическую свободу, там и остались. В частности, Литва. Несмотря на проблемы, с какими вы сталкиваетесь, в Литве действуют институты, обеспечивающие права человека, политические свободы. То же можно сказать и о других странах Балтии, о государствах Вышеградской группы, Словении и, самое интересное, – Монголии. У других государств дела шли хуже – они стали лишь частично свободными государствами. 

- Какие страны в относите к «полусвободным»? 

- Они подразделяются на две подгруппы. Одну составляют балканские страны, в частности, Хорватия, Сербия, Албания, Македония, Косово, Румыния и Болгария. Кстати, две последние страны несколько лет назад были полностью политически свободными, но затем сползли вниз к «полусвободным» государствам. Другая группа – это государства региона Чёрного моря и Кавказа: Молдова, Украина, Грузия и Армения. Они также являются частично свободными странами. 

Ещё четыре государства остаются коммунистическими: Китай, Вьетнам, Куба и Северная Корея. Там политическая трансформация даже не начиналась. 

- Вы не упомянули Россию. В какую группу попадает она? 

- Это самая интересная для меня группа, поскольку я сам – из России. Её я называю СНГ-8. В нее входят восточно-славянские (за исключением Украины) и мусульманские страны. Относящиеся к этой группе страны в 1991-1992 г. быстро увеличили уровни политической свободы, причём некоторые из них почти достигли статуса политически свободных государств. Например, Россия это смогла сделать в августе 1991 г. Беларусь тоже была недалеко от этого в 1991-1992 гг. Однако по прошествии пяти лет от неплохих позиций в группе полусвободных государств Россия начала быстро скатываться вниз. Сейчас она находится в том же списке несвободных государств, что и Китай, Вьетнам, Куба и Северная Корея. Для большинства граждан России психологически это является настоящим шоком. 

- Вы сравнивали Россию с Зимбабве. По-прежнему придерживаетесь такого мнения? 

- Это не мнение, а факт. Есть такой термин – «зимбабвийская болезнь», означающий разложение и уничтожение правовых институтов, политических свобод и прав, независимых суда и прессы. 

Если представить это графически, то последние 20 лет кривая политических свобод в Зимбабве шла вниз. Кривая России похожа на нее на удивление. Имеется лишь одно различие: в 1991-м позиция России была намного выше, чем у Зимбабве. Впоследствии с каждым годом эти кривые сближались, пока, наконец, в 2009 г. не сравнялись. А теперь, с точки зрения политических свобод, положение в России даже немногим хуже, чем в нынешнем Зимбабве. 

- Как вы считаете, может ли в России произойти мирная революция? Ведь накануне президентских выборов на улицы в Москве и по всей России вышли сотни тысяч людей, популярность В.Путина уже не столь велика, оппозиция крепчает. 

- Увы, это невозможно. Те, кто полагает, что в России возможна мирная смена власти, не слишком хорошо знакомы с недавней политической историей. Исходя из исторического опыта и теории можно сказать, что такая мирная смена возможна лишь в случае наличия в стране мягкого авторитарного режима. В России, к сожалению, политический режим является жестко авторитарным. История не знает примеров свержения жесткого авторитарного режима без применения силы, пролития крови и неизбежных жертв. Так, как это было недавно в арабских странах, в частности, в Ираке, Ливии, Египте, происходит сейчас в Сирии.

- Вы полагаете, что в России может появиться критическая масса недовольных режимом людей, которые возьмутся за оружие и встанут на борьбу? 

- То, что люди недовольны – это так. Однако мне трудно представить массовое вооружённое сопротивление. 

- Следовательно, в России и впредь попеременно будут «править» В.Путин и Дмитрий Медведев? 

- Боюсь, что Путин будет держать Россию в своих тисках столько, сколько захочет. А будет он этого хотеть – до конца своей жизни.

Андрей Илларионов