Вы здесь
Американская мама против российских подлецов-астаховых
На прошлой неделе российские политики устроили спектакль из смерти Макса Шатто, трехлетнего усыновленного мальчика из России, умершего в Техасе при невыясненных обстоятельствах.
Недавно я отправил несколько сообщений СМИ по этой теме своей бывшей однокласснице Джулии, усыновившей российского ребенка-сироту.
Подчистив пару выражений, граничащих с ненормативной лексикой и изменив имена по соображениям конфиденциальности, я хочу привести здесь точку зрения американской матери, которая вот уже 16 лет воспитывает девочку, взятую из российского детского дома.
Она начинает с того, что рассказывает о своих недавних планах съездить с приемной дочкой в Россию этим летом:
«Спасибо, что помните о моем интересе к этой теме, Джим. Мы решили подождать с этой поездкой. Мне и так пришлось достаточно понервничать, когда в 1997 году я поехала туда, чтобы «освободить» Марию из детского дома в городе Х. Пока не хочу рисковать! Что им действительно нужно сделать – это провести исследование о том, какими выходят дети из этих детских домов. Дети, страдающие от фетального алкогольного синдрома, дефицита нормального человеческого общения, недостатка воспитания – большинство из них покидают стены детских домов в лучшем случае инвалидами, а в худшем – с серьезными эмоциональными и поведенческими проблемами.
Конечно же, американские агентства по усыновлению будут говорить родителям, жаждущим усыновить ребенка, что таким детям «нужна только любовь». Но в реальности очень немногие семьи подготовлены к решению проблем, которые есть у таких детей. Причем в случае детей из России ситуация, несомненно, сложнее. Усыновленные девочки из Китая, например, адаптируются очень хорошо.
Если взять только цифры, то лечение и школьное образование моей дочери – ребенка со специальными потребностями – обошлось, думаю, более чем в полмиллиона долларов. В основном, эти расходы легли на нашу местную школьную систему, но что-то нам пришлось выложить и из собственного кармана.
20 тысяч долларов, которые мы потратили на адвокатов, чтобы заставить школьную систему оплатить специальное образование, были каплей в море. Но оно того стоило. Мне сказали, что она могла просто остаться немой, если бы мы ее не удочерили. Хотя когда мы ее забирали, ничего этого не было заметно.
А сегодня, в возрасте 17 лет, она бы уже переросла детский дом, и, наверное, просто оказалась бы на улице в какой-нибудь российской «…дыре».
Такова, вкратце, моя история усыновлений российских детей.
Джулия».
Вскоре после того как я дипломатически поблагодарил ее за рассказ о том, как все обстоит на деле, Джулия – успешная деловая женщина, кстати – прислала ответный комментарий, который я слегка отцензурировал:
«На самом деле, провериться следует как раз этим *** политикам, которые устраивают вой насчет американцев, усыновляющих российских малышей. Мы за своими домашними животными присматриваем лучше, чем они за детьми в детских домах!»