Вы здесь
Без радикальных изменений политического режима трудно оптимистически оценивать будущее экономики России
Между тем, как сразу же отметил экономист Кристофер Смоллвуд (Christopher Smallwood), валовой внутренний продукт этого маленького острова составляет примерно 2,5 триллиона долларов, а ВВП России – 2 триллиона долларов.
При этом в России живет более чем в два раза больше людей.
Кроме того, сейчас Британия, по-видимому, возглавляет процесс восстановления мировой экономики. Неплохо для маленького острова.
Возможно, людям стоит обращать на него больше внимания, особенно жителям России.
Состояние российской экономики ужасно. Пару недель назад российское Министерство экономического развития снизило свой прогноз среднегодового роста на период до 2030-го года с 4% до 2,5%.
В последнее время экономика России особенно слаба. В первой половине года она скатилась в техническую рецессию, и в целом за этот год ее рост, скорее всего, составит лишь около 1% – при среднем за прошедшее десятилетие уровне немногим меньше 5%.
Ранее высокие темы роста обеспечили России место в группе стран, которую называют БРИК. Это создало ложные представления о динамизме российской экономики. Но этот рост был порожден сочетанием одномоментных факторов, которое невозможно повторить. Самым важным из них был отмечавшийся в последнее десятилетие рост нефтяных цен, который повысил доходы России от экспорта – и, соответственно, ее покупательную способность – в общей сложности на 1,5 триллиона долларов.
Одновременно демонтаж советской экономики высвободил огромный нереализованный потенциал – не в последнюю очередь на трудовом рынке, – а проведенные после распада Советского Союза рыночные реформы подхлестнули производительность. Эти два фактора сделали возможным рост производства без значительных инвестиций.
Однако, после десятилетия быстрого роста российская экономика сбавила обороты. Возможности, которые обеспечили рост производительности и реформы начала 2000-х годов, были исчерпаны. Параллельно страна сталкивается с демографическими проблемами. Российское население сокращается примерно на 0,5% в год.
Впрочем, несмотря на ослабление роста, признаки спада в экономике пока почти незаметны. Безработица близка к рекордно низкому уровню, а загрузка производственных мощностей – к рекордно высокому. В последние месяцы инфляция снижается, но пока она все еще составляет 6,3% и находится за пределами установленного центральным банком целевого диапазона от 5% до 6%. Это мешает центробанку снизить процентные ставки. При этом, если в 2007 году, чтобы сбалансировать бюджет, нефть должна была стоить около 40 долларов за баррель, то теперь речь идет о примерно 110 долларах за баррель, что приблизительно равняется нынешнему уровню цен.
Как бы то ни было, вряд ли смягчение денежно-кредитной политики оживит российскую экономику. Проблемы, по-видимому, связаны со стороной предложения. Необходимо наращивать инвестиции и производительность. Уровень инвестиций в России немного превышает 20% от ВВП. Средний уровень для развивающихся рынков – 27% от ВВП, а в Азии – 30% и выше. Стоит также учитывать, что в последнее время большая часть инвестиций в российской экономике поступают в нефтегазовый сектор, укрепляя старую модель роста, основанного на энергоресурсах. Вложений в общественную инфраструктуру по-прежнему мало.
Большая часть развивающихся рынков с низким уровнем инвестиций также отличается низким уровнем внутренних сбережений. Хотя как раз с этим у России серьезных трудностей нет – уровень сбережений в ней чуть меньше 30% от ВВП. Трудность заключается в другом – в том, чтобы убедить фирмы инвестировать.
Частично это связано с плохо функционирующей банковской системой, которая ограничивает кредитование малого и среднего бизнеса. Но, кроме того, отмечается сильный отток капитала из страны. По оценке центрального банка в этом году из страны утекут 55 миллиардов долларов – сумма, равная 2,5% от ВВП.
Фундаментальные проблемы – это состояние политической и правовой системы, пугающе высокий уровень коррупции и ужасная демография. Первые два фактора серьезно препятствуют инвестициям – как внутренним, так и иностранным. Они также напрямую снижают производительность, так как самую элементарную экономическую или инвестиционную активность необходимо приправлять щедрыми откатами и взятками, в результате чего доходы становятся ниже, чем должны быть.
Кроме того, остается часто недооцениваемый демографический фактор. Россия страдает одновременно от низкой рождаемости и высокой смертности, которая не в последнюю очередь вызывается заболеваниями, связанными с употреблением алкоголя. Государство также страдает от высоких темпов эмиграции, вызванных тем, что люди устают от коррупции и низких стандартов жизни. Причем, обычно эмигрируют люди, которых страна не может позволить себе терять,– молодые образованные профессионалы, трудолюбивые и амбициозные. В настоящее время иммиграция из Средней Азии, бесспорно, превосходит этот отток населения количественно, но не по профессиональному уровню.
Стоит ли надеяться на будущее? В России существуют сильные, восходящие еще ко временам царизма коррупционные традиции. С другой стороны, перед Первой мировой войной Россия, несмотря на повсеместную коррупцию, сумела стать одной из наиболее быстро растущих промышленных экономик мира.
Хотя российское правительство сильно зависит от нефтяных доходов, его финансовое положение остается прочным. Бюджетный дефицит в стране минимален и составляет около 0,5% от ВВП, а соотношение госдолга к ВВП составляет всего 11%.
Тем временем, российский центральный банк планирует перевести рубль в режим плавающего валютного курса. Если по итогам этого процесса российская валюта ослабнет, конкурентоспособность российской экономики повысится, и экспорт из России вырастет.
Я предполагаю, что новый резкий рост цен на энергоносители мог бы принести России хороший куш, способный на время улучшить ее положение. Но если ничего больше не будет сделано, улучшение будет недолгим. И в любом случае, вероятно снижение энергетических цен, которое только усугубит российские трудности.
Таким образом, хотя временные перемены к лучшему возможны, серьезных оснований для оптимизма не будет, если режим радикальным образом не изменится. Инвестиции в инфраструктуру легко могут быть отложены или пущены на ветер, права собственности, видимо, будут продолжать нарушаться, а реформы - буксовать. Соответственно, страну, вероятно, ждет медленный рост производительности и высокий уровень эмиграции. Так считают и многие из моих российских друзей.
Тем не менее, я не могу поверить, что великая страна погибнет, и надеюсь, что Россия найдет путь к спасению. Хотя в нынешней ситуации трудно понять, каким может оказаться этот путь.
Роджер Бутл – генеральный директор Capital Economics.