Двадцать лет назад культовый советский и российский фантаст Борис Стругацкий опубликовал в газете «Невское время» заметку под названием «Фашизм — это очень просто. Эпидемиологическая памятка». Приводим ее текст целиком:
Чума в нашем доме. Лечить ее мы не умеем. Более того, мы сплошь да рядом не умеем даже поставить правильный диагноз. И тот, кто уже заразился, зачастую не замечает, что он болен и заразен.
Ему-то кажется, что он знает о фашизме все. Ведь всем же известно, что фашизм – это черные эсэсовские мундиры, лающая речь, вздернутые в римском приветствии руки, свастика, черно-красные знамена, марширующие колонны, люди-скелеты за колючей проволокой, жирный дым из труб крематориев, бесноватый фюрер с челочкой, толстый Геринг, поблескивающий стеклышками пенсне Гиммлер и еще полдюжины более или менее достоверных фигур из «Семнадцати мгновений весны», из «Подвига разведчика», из «Падения Берлина»... подробнее ⮞⮞⮞
"Когда-нибудь всех спросят: а что вы делали в начале 1950-х? Я отвечу, что пила. И многие захотят со мной поменяться биографией"
Во все времена знаменитый русский писатель Владимир Войнович не только прекрасно понимал настоящее, он знал будущее – наверное, за это он и был в 80-м выслан из СССР, а через год лишен гражданства. Сейчас Войнович живет в России, постоянно бывает в Америке и, как ни странно, уверен, что... все будет хорошо.
18 июня исполнилось 108 лет со дня рождения автора “Колымских рассказов”. Дата не круглая, но чтимая его поклонниками, в том числе людьми из общества “Мемориал” и сайта 
По праву давней дружбы, я спешу поделиться с миром историей его жизни, пока до нее не добрался Голливуд…
Прозаик Михаил Шишкин доволен дискуссией на площадке литературного мероприятия Helsinki Lit. Беседа с финской писательницей Софи Оксанен прошла прекрасно, но больше всего писателя поразила публика.
«Литература есть балованное дитя нации. Нет такого глупого и необразованного народа в мире, который бы не утешался и не гордился своими писателями и произведениями литературы. В этом равны и персиянин и англичанин».
В самом начале этой книги я на работах основоположников марксизма показал, что так называемые классики марксизма хорошо понимали, что задуманное ими общество построить (именно искусственно построить!) с людьми умными и образованными, и вообще людьми здравомыслящими, с молоком матери впитавшими в себя цивилизованный образ жизни, поведения в обществе в соответствии с десятью заповедями из Нагорной проповеди Спасителя (не укради, не убий и т.д.), — невозможно. Социалистическое общество, которое они, классики марксизма, проповедовали, можно было построить только (только!) с людьми не просто необразованными, но с отребьем человеческого рода, с людьми, для которых вообще не существовало норм общечеловеческой морали. Протоколы допросов следователей НКВД, арестованных после смерти Сталина, и самого JI. Берии показывают, что их и людьми-то назвать сложно, настолько бесчеловечно они растаптывали человеческое достоинство уничтожаемых ими людей. 
На днях в социальных сетях моя коллега написала неожиданное признание, поразившее и заставившее присмотреться к явлениям жизни с писательским участием. Речь шла о «новороссийском клоуне Цареве», вдруг оказавшемся на юбилейном приеме главреда российской «Литературной газеты» Юрия Полякова (автора произведений «Сто дней до приказа», «Ворошиловский стрелок»). «Не хочу писать банальный RIP Полякову (Requiescat in pace — лат. покойся с миром) — сколько уже таких рипов было посвящено живым классикам российской литературы и искусства, что навязли на зубах и уже не то что не шокируют, но даже не удивляют, — заключила автор и высказала висевший в воздухе, но не артикулируемый парадокс: — Лично я счастлива, что все мои любимые русские уже давно мертвы, и у них не было случая сказать, написать и спеть: «крымнаш», «бывшая Украина», «дедывоевали». 
Рукопись этой книги более 30 лет пролежала в столе автора, который не предполагал ее публиковать, но была опубликована за два года до его смерти. Попав прямо со школьной скамьи на самые кровавые участки Ленинградского и Волховского фронтов и дойдя вплоть до Берлина, он чудом остался жив. «Воспоминания о войне» — попытка освободиться от гнетущих воспоминаний. Читатель не найдет здесь ни бодрых, ура-патриотических описаний боев, ни легкого чтива. Рассказ выдержан в духе жесткой окопной правды.