Уроки советского тоталитаризма – ключ к пониманию России

Энн Эпплбаум – одна из ярчайших звезд западного политического анализа в области истории и современности России и стран бывшего СССР.
 
Среди книг Энн Эпплбаум  наиболее известны две: награжденный Пулитцеровской премией двухтомник об истории Гулага «Gulag: a History», и «Железный занавес: Распад Восточной Европы, 1944-1956»  (Iron Curtain: The Crushing of Eastern Europe, 1944-1956).
 
Энн Эпплбаум  рассказывает о том периоде в истории СССР, который она анализирует в своей книге «Железный занавес».
 
«В то время коллапс системы казался нам совершенно очевидным и логичным: она была коррумпирована, хаотична, смешна и разрушительна, вера людей в такую систему казалась бессмысленной. Однако со временем я стала задаваться вопросом – почему люди вообще изначально могли поверить в тоталитарную систему, какие инструменты система использовала, чтобы убедить людей?» Поиски ответа на эти вопросы, по словам Эпплбаум, задали тон исследований для книги. Она подчеркнула, что период, охватываемый в книге, совпадает со временем триумфа коммунизма, причем, триумфа в странах с «очень разным историческим прошлым, разными языками, разным отношением к Западу».
 
Среди важнейших аспектов, позволивших СССР взять под контроль страны Восточной Европы после Второй мировой войны, Энн Эпплбаум назвала «опыт покорения Центральной Азии и Кавказа», а также «очень ясное понимание ключевых институтов общества, которые нужно взять под контроль». Такими инструментами, отметила Эпплбаум, стали секретная полиция, массмедиа и идентификация потенциальных врагов в обществе.
 
Создание местной тайной полиции с привлечением криминальных групп, маргинализированных слоев общества, а также идентификация потенциальных врагов советской системы – были, по словам Эпплбаум, шагами, предварявшими приход СССР в эти страны.
 
«Первыми целями стали бывшие участники сопротивления нацизму, носители национальной идентичости, потому что СССР знал – если человек был достаточно храбрым, чтобы вступить в подполье и сражаться с фашизмом – он опасен и для коммунизма», – сказала Эпплбаум.
 
Радио было главным пропагандистским оружием СССР, по словам Эпплбаум, «они были зациклены на радио». Аналитик рассказала, что сначала инструментами контроля были не столько политика и экономика, сколько управление всеми слоями общества.
 
«Немедленным, самым первым делом, было добиться того, чтобы в подконтрольных странах не было независимых молодежных движений, используя для этого самые непредсказуемые инструменты, например, создание специальных правил вступления в футбольные клубы и вообще в любые профессиональные объединения», – сказала она, подчеркнув при этом, что в описываемом этапе церковь еще не была в числе оперативных инструментов системы, любые религиозные объединения, благотворительные инициативы, сама церковь воспринимались как угроза системе.

Только позже стали использоваться политические и экономические репрессии для искоренения независимой гражданской и политической активности. По мнению Эпплбаум, все описанные технологии актуальны в сегодняшней стратегии Кремля.
 
Не новая «холодная война», а «печать прошлого»
 
Энн Эпплбаум согласилась с Бараком Обамой в его оценке отношений Запад-Россия: «Это – не новая "холодная война", потому что у России нет сегодня глобальной идеологии, привлекательной для всего мира, но – эхо "холодной войны"».
 
Эпплбаум рассказала о разговоре с двумя беженцами из Крыма, которые в ответ на ее вопрос «Почему вы уехали?» сказали, что решились на это после того, как ночью к ним в дверь постучали незнакомые люди в гражданской одежде и начали задавать вопросы об отношении к Майдану, к бандеровцам, к независимости Украины.
 
«Эхом для меня прозвучало то, что это была та же техника, что КГБ использовал в 1945 году в Польше, когда они с помощью местных банд обходили дома и запугивали людей», – сказала Эпплбаум. Она также добавила, что, хотя в Крыму не была пролита массово кровь, использованная при оккупации Крыма технология напоминает о прошлом: «Ликвидация всех оппозиционных СМИ, централизация прессы, запугивание журналистов, общественных лидеров и различных потенциальных ресурсов альтернативной власти в гражданском обществе Крыма – все эти шаги – печать прошлого. Без сомнения, эта оккупация планировалась долго, и они знали, как ее осуществить».   
 
Путин и его «невыполнимая миссия»
 
Для понимания природы «путинизма» нужно обратиться к истории КГБ, полагает Энн Эпплбаум: «Путин стал офицером КГБ в 80-е годы, когда КГБ возглавлял Юрий Андропов. И с тех пор он был предан Андропову вплоть до избрания того генеральным секретарем КПСС и до его последних дней. Кто был Андропов – посол СССР в Будапеште в 1956 году, и у него было очень ясное представление о том, как предотвратить повторение 1956-го (Имеется в виду Венгерская революция 1956 года)».
 
По мнению Эпплбаум, ключом к предотвращению восстаний, по опыту Андропова, был контроль над разными группами общества: «концентрироваться на главной цели, но в то же время держать в кулаке все слои общества, чтобы вовремя ликвидировать потенциальных демократов».
 
Эпплбаум обратила внимание, что хотя Путин во многих отношениях ученик и единомышленник Юрия Андропова, он до последнего времени не проявлял себя тоталитарным лидером.Однако массовые протесты перед его третьим президентским сроком стали толчком к тому, что он захотел доказать свою легитимность.

«Доказательствами в его собственном понимании стали идеи о том, что он воссоздаст великую Россию после катастрофы начала 1990-х», – сказала Эпплбаум. Она отметила, что десять лет назад Владимир Путин не говорил о защите русскоговорящих зарубежом, о воссоздании величия России, «все эти задачи начали проявляться с воссозданием тоталитарного характера режима».

Вместе с тем, Эпплбаум полагает, что сверхзадача Владимира Путина вовсе не величие России, а «унижение Запада» – всех его институтов, правил, идей, образа жизни – самого мирового порядка, сложившегося после «холодной войны». Для этого, полагает Эпплбаум Россия использует все унаследованные у СССР инструменты: деньги – «нам нужно провести серьезную ревизию роли русских денег, используемых в обществе и политике на Западе против Запада»; церковь – «Путин использует православно-консервативный сюжет для антизападной пропаганды внутри страны»; медиа – «Теперь это уже не радио, а общедоступное интернет -ТВ для внешнего мира и централизованные подконтрольные СМИ для России».

Украина и страны бывшего СССР – «уже не сателлиты»

 По мнению писателя, «вся стратегия внешней политики Путина заключается в том, чтобы застраховать место у власти для себя и своего окружения». «Россия сегодня – это форма олигархического капитализма. Я считала еще недавно, что Россия скоро станет демократией. Но при действующей власти демократизация страны невозможна», – сказал Эпплбаум. 

Энн Эпплбаум отметила, что принятые против России экономические санкции «опоздали и не соответствуют уровню вызовов», их нельзя считать эффективными, она полагает, что в случае с Россией нужны санкции «масштаба иранских».

Оценивая события в Украине писатель сказала: «То, что делает Путин в Украине и в России, на мой взгляд – трагедия. Но это еще и сигнал к пробуждению и к действию». Она полагает, что России грозит оказаться в одиночестве, так как «признаки независимости» подают даже «самые неожиданные ее партнеры – Беларусь, например». Поэтому применение к странам бышего советского блока термина «сателлит России», по мнению Эпплбаум, уже необъективно.

Украина, как и Грузия, как и другие страны бывшего СССР имеют реальный шанс стать демократическими государствами, «если Путин позволит», отмечает Эпплбаум. США и ЕС должны интенсивно помогать этим странам на всех направлениях. 

В свою очередь Западу нужно пересмотреть четыре ключевых момента в стратегии по России: роль НАТО, поддержку Россией праворадикальных партий внутри страны и зарубежом, энергетическую безопасность, роль «русских денег» в финансовой системе ЕС.

Источник