"Какие советы можно давать российским ментам? Как лучше крышевать ларьки?"

2011 года министр внутренних дел генерал армии Рашид Нургалиев подписал приказ №1049, утверждающий состав Общественного совета при МВД России. Среди вошедших в него 38 человек статусная российская правозащитница Людмила Алексеева.Средства массовой информации сообщают, что Людмила Алексеева обрадовалась тому, что министр пригласил ее в совет. По словам правозащитницы, это именно то место, "где правозащитникам необходимо работать".

Это событие станет безумно радостным для всех жертв полицейского произвола в России, ибо понятно, что теперь-то ни один полицейский не посмеет рукоприкладствовать, брать взятки, крышевать проституцию и наркотрафик, фальсифицировать дела и участвовать в организованной преступности. Все-таки правозащитная деятельность и такие скверные деяния в рамках одного министерства несовместимы. Стало быть, кому-то придется выбирать. Людмила Михайловна уже вряд ли займется преступной деятельностью; значит, оставить любимое занятие придется практически всему личному составу Министерства внутренних дел.

Впрочем, такого развития событий следует ожидать при том условии, что и полицейские, и члены общественного совета отнесутся к своим обязанностям ответственно. Но может случиться и так, что все будут заниматься своими делами, благожелательно поглядывая друг на друга. Нургалиев и его люди будут сажать, пытать и лепить дела, а Алексеева - приходить к жертвам нургалиевского ведомства с традиционным вопросом "Какие жалобы?". И все будут довольны.

Всех своих критиков, клеветнически утверждающих, будто полиция бесконтрольна, Нургалиев будет тыкать мордой в грязь, потому что функции контроля возложены на Общественный совет, который освятила своим присутствием неподкупная правозащитница Людмила Алексеева. Сама же она будет скромно изображать из себя отважного правозащитного лазутчика, внедрившегося в самое логово нарушителей прав человека, и дожидаться от Путина еще одного букета цветов на свой день рождения. Что непременно и произойдет, ибо нельзя оказать этой власти большую услугу, чем признать ее легитимность, участвовать в работе правительства и дозированно критиковать его, сидя с ним на одном поле.

Я попросил нескольких бывших советских диссидентов прокомментировать вхождение Людмилы Алексеевой в Общественный совет при МВД.

Владимир Буковский: "Для нее это не ново. Вспомни, что она сделала со Стратегией-31. Она всю жизнь мечтала быть при власти неким советником. Удобно: и ответственности никакой, и при власти. Какие советы можно давать российским ментам? Как лучше крышевать ларьки?"

Наталья Горбаневская: "Политический маразм? Это как бы самый мягкий ответ".

Арина Гинзбург: "Я бы на ее месте этого не делала".

Для многих правозащитников советского времени невозможность сотрудничества с властями очевидна. И не обязательно потому, что власть репрессировала самих правозащитников. Есть причина гораздо более существенная - конфликт интересов. Источником нарушения прав человека всегда является власть. Сотрудничество с теми, кому по умолчанию следует противостоять, вынуждает занимать двойственную позицию - позицию критики и позицию представительства.

Подобная коллизия хорошо известна и достаточно изучена в тех случаях, когда криминальная деятельность совмещается с правоохранительной. Преступники в таких случаях оправдывают свои тесные связи с полицией интересами криминальной деятельности, но в воровском мире такая близость к власти оценивается далеко не всегда однозначно. Здесь случаются драматические выяснения отношений. Другая сторона - сотрудники правоохранительных ведомств оправдывают свое участие в преступной деятельности низкими зарплатами и тем, что даже небольшое, но очень выгодное участие в криминальных делах с лихвой окупается главным делом их жизни - неустанной, повседневной, многолетней борьбой с преступностью. Лукавые эти оправдания обычно мало кого трогают, поскольку явление хорошо изучено и имеет ясное международное обозначение - коррупция.

Тесное содружество правозащитников с нарушающей права человека властью изучено гораздо меньше. Однако по аналогии такое сотрудничество можно назвать правозащитной коррупцией. Уверения таких правозащитников в том, что "так можно хоть что-то сделать", несостоятельны. Для того чтобы противостоять нарушениям прав человека, совершенно не обязательно вливаться в стройные ряды нарушителей этих прав.

Конечно, как и всякая коррупция, такое сотрудничество приносит известные выгоды: личный иммунитет от полицейского произвола, некоторая влиятельность, правительственные гранты, благосклонность властей. Понятно, что совсем неслучайно возглавляемая Людмилой Алексеевой Московская Хельсинкская группа получает при посредничестве Общественной палаты миллионные гранты из федерального бюджета. Благосклонность властей выглядит иногда очень ощутимо и даже звонко!

Сладка жизнь коррупционеров, но завидовать тут решительно нечему, надо назвать вещи своими именами. Хотя бы для того, чтобы уберечь от соблазна других - начинающих и, может быть, не очень стойких.

Александр Подрабинек

По теме:

"Второсортная ФСБ-шная пиарщица будет вполне органично смотреться в роли главной защитницы прав «несогласных»… "

На прокорм

С «общественным» борделем на службе власти пора кончать

Совет при президенте по правам человека помогает отмыться шпане и мелким шулерам, изображающим из себя государственных деятелей