Иосиф Бродский: «мы можем кончить потерей общества»

Основная трагедия русской политической и общественной жизни заключается в колоссальном неуважении человека к человеку. В общем, если угодно, в презрении. Это обосновано до известной степени теми десятилетиями, если не столетиями, всеобщего унижения, когда на другого человека смотришь как на вполне заменимую и случайную вещь. То есть он может быть тебе дорог, но, в конце концов, у тебя такое глубоко внутри запрятанное ощущение, что - да кто он такой?, да кто ты такой? - и так далее и так далее. Я думаю даже, что вот за этим моим, как бы сказать, подозрением меня в отсутствии права тоже может стоять «да кто он такой?»

И одним из таких выражений вот этого такого неуважения друг к другу являются именно вот эти самые шуточки и эта ирония, касающиеся…. в общем, предметом которых является общественное устройство в обществе.

То есть самое чудовищное последствие тоталитарной системы, которое у нас было, которое у нас царило и так далее и так далее…. является именно полный цинизм или, если угодно, нигилизм общественного сознания, да. И, разумеется, это чрезвычайно такая и удовлетворительная вещь – это же приятно – пошутить, поскалить зубы и так далее и так далее. Но все это мне очень сильно не нравится.

Набоков покойный однажды сказал, когда ему стали рассказывать (это была какая-то ситуация – к нему кто-то приехал из России и рассказывал русские анекдоты. Он смеялся, смеялся и говорит: - Замечательный анекдот, замечательные шутки, но все это мне напоминает шутки дворовых или рабов, которые издеваются над хозяином, в то время как сами они заняты тем, что чистят его стойло).

Вот и это то положение, в котором мы оказались. И, по-моему, может быть, я думаю, было бы разумно попытаться несколько изменить общественный климат. На протяжении, в течение этого столетия русскому человеку выпало такое, ни одному народу (ну, может быть, китайцам досталось больше), но я не хочу говорить о китайцах, я не хочу говорить о других - чего ни одному народу, населяющему, в общем, северную часть Евразии, не выпадало.

Мы знаем, то есть мы увидели абсолютно голую, буквально голую основу жизни, да. Нас раздели и разули и выставили, в общем, на колоссальный экзистенциальный холод. И я думаю, что результатом этого не должны быть ирония, результатом этого должно быть взаимное сострадание. И этого я не вижу, я не вижу ни в политической жизни выраженным, я не вижу этого в культуре.

То есть и это тем горше, особенно когда это касается культуры, потому что, в общем, происходит такое…самый главный человек в обществе это человек более или менее остроумный и издевающийся. И это мне колоссально не нравится. Я опять-таки повторяю – я говорю издалека.

Библия права в одном отношении - что ты в поте лица будешь зарабатывать свой хлеб, да. Никакая система – ни капиталистическая, ни социалистическая, ни коммунистическая, никакая не избавляет человека от того…

Я думаю, что если мы будем следовать тем указаниям или предложениям, которые на сегодняшний день доминируют в сознании, как интеллектуальной части населения, так и неинтеллектуальной, я думаю, что мы можем кончить потерей общества. То есть это будет, в общем, каждый сам за себя, да. Такая волчья вещь, да.

Иосиф Бродский