Вы здесь
Фантомные боли амПутированного
Не поехала в этот раз на марш памяти. Во-первых, не могла. Впрочем, теоретически, могла бы - организовав неотложный бытовой процесс тысяч за 5.000-6.000 рублей. Вот только зачем мне это? - Потому как - во-вторых - светлое будущее моего сына с Россией не связано [*и он ей ничего не должен: я лично заплатила за всё, за каждый его вздох и шаг, начиная с родов и заканчивая гимназией - и не только налогами (мои налоги пошли просто в никуда - на кого-то чужого и по карманам вороватых чиновников), а живыми, выстраданными - вопреки внутренней политике страны - ценой моря боли, слёз и здоровья деньгами], как и моя благополучная старость (и насмешку в виде российской пенсии я оставлю насмехающимся - жрите, не подавитесь).
Я не верю здесь больше ни во что - ни в позицию, ни в оппозицию. Я ни к чему здесь не привязана - и даже последняя значимая для меня семейная могила здесь бабушкина (не мамина). Я не считаю, что у России есть будущее - в понимании страны для людей.
Совок - в головах, в образе жизни, в способе мышления - исходя из всех объективных предпосылок, неискореним. Шанс для изменений здесь только один: внешнее управление лет на 50-70. И большая часть населения на него не согласится - и имеет на это право: это их дело - их страна, их завтра. Меньшая же часть - ничего не решает. А мне так просто уже всё-равно.
Потерпеть ещё несколько месяцев - ничто, в сравнении с пытками ни ради чего длиной в десятилетия, хотя каждый лишний день здесь в ощущениях уже вдвое длиннее. И даже жалость, которую я до сих пор иногда испытываю к миллионам своих соотечественников - не более, чем фантомные боли амПутированного, не пришиваемого обратно куска души.
Мы же - носители рабства
Унижение - вот главное чувство,испытанное мной сегодня во время шествия в память Немцова. Особенно в конце, потому что там, после всех,как бы замыкая шествие, шли плотным строем омоновцы в пятнистых костюмах и чёрных шерстяных шапочках, а вслед за ними - совсем молоденькие мальчишки-полицейские с собаками. В какой-то момент собаки стали истово лаять и рваться с поводков, а омоновцы, весело и сытно поглядывая на идущих, ретиво покрикивать Проходим, Не задерживаемся,Не толпимся ,и вот это окончание ИМ - это бессмысленное первое лицо множественного числа - доконало меня окончательно.
Я словно со стороны увидела - Да мы же зеки в бараке, которых вывели на прогулку!
Я больше не хочу на прогулки, разрешённые вохрой по вохрой же установленному маршруту. Я хочу гулять сама по себе. И сама по себе принести цветы куда захочу в память о людях, любивших мою страну и замученных ею за эту любовь.
И день я могу выбрать сама - любой из трёхсот шестидесяти пяти подойдёт. И високосный прибавочный денёк тоже.
Восемь человек, вышедшие БЕЗ РАЗРЕШЕНИЯ на Лобное место в августе 68, были носителями свободы.
Мы же - носители рабства.
Поделом.
Сами во всем виноваты.