Украина и Россия болеют одинаково, но порознь

Новости из Киева приходят одна забористее другой. Сообщают, в частности, что Петр Порошенко пожурил своего сына за то, что он сфотографировался в майке с надписью "Россия".

И хотя сын объяснил, что снимок был сделан на Хэллоуин и подростки таким образом изображали чертей, президент посчитал, что упоминание России даже в таком контексте, в связи с "вертепом" и Хэллоуином, является "совершенно неприемлемым".

Этот забавный эпизод является всего лишь иллюстрацией к целенаправленно проводимой Киевом политике стимулирования ускоренного культурного обособления Украины от России.

Долгосрочные последствия этой политики могут оказаться весьма неожиданными для ее инициаторов и небесспорными для Украины.

Конкурс "Евровидение" в Киеве, несмотря на все опасения, прошел весьма достойно.

Картинка из Киева мало чем отличалась от картинки, которую можно было бы получить в любой другой европейской столице, а для государства, переживающего глубочайший кризис и фактически находящегося на военном положении, это серьезный успех.

Но в информационном поле этот конкурс запомнится не победой португальского певца, а скандалом с российской исполнительницей, которую на этот конкурс не пустили. Вряд ли Украина хотела такого пиара, но поступиться своими принципами она не смогла.

В общем-то, резоны Киева понять можно. Украина как может пытается обратить внимание мировой общественности на проблему аннексированного у нее Крыма. Один из важных инструментов в ее руках - санкционный перечень тех, кто посетил "оккупированный" Крым без разрешения украинских властей.

Можно предположить, что появился он как средство запугивания российских "звезд" эстрады, которым давали таким образом понять, что, выбрав для "летнего чеса" Крым, они рискуют потерять украинский "рынок". Но затем инициатива разрослась и стала одним из краеугольных камней украинской внешней политики.

Предложив для выступления на "Евровидении" прикованную к инвалидному креслу Юлию Самойлову, которая имела несчастье (или счастье) выступать в Крыму, Россия поставила Украину перед непростым выбором: либо поступиться своими принципами, но выглядеть как великодушная нация, либо соблюсти принципы, но выглядеть весьма мелочно и бездушно.

В этом, как и во многих других случаях, власть, выросшая из "революции достоинства", предпочитает жертвовать великодушием во имя принципов.

К сожалению, отказываясь от великодушия, Украина своими действиями буквально "зеркалит" Россию, все больше напоминая ее в деталях. Все это выводит дискуссию о судьбах украинской революции на философский уровень и заставляет задаться вопросом: а можно ли бесконечно долго сохранять достоинство, не проявляя великодушия?

Политика "официальной дерусификации"

Особенностью политического момента на Украине можно считать политику "официальной русофобии". Слово "официальной" является здесь ключевым, так как на бытовом уровне никакого существенного роста русофобии в украинском обществе не наблюдается.

Украинцы в целом, не говоря уже о жителях столицы государства, остаются вполне толерантными к русским и русскому языку, хотя и не испытывают симпатий в отношении России как государства.

Ситуация здесь прямо противоположна антисемитизму, которого официально в Украине как бы вовсе и нет, но на бытовом уровне он весьма распространен.

Сразу оговорюсь, что оснований для неприязни у украинцев к русским сегодня более чем достаточно. Россия в одностороннем порядке вышла из международных соглашений, которые ранее добровольно на себя приняла (по сути - Крым в обмен на отказ от "ядерного статуса" Украины), вмешалась в гражданскую войну на стороне одного из участников конфликта, провела незаконную аннексию части территории и до сих пор продолжает осуществлять скрытую интервенцию на Востоке Украины.

Однако я сомневаюсь, что политика ускоренной "дерусификации" культурного пространства, которую проводит украинская власть сегодня, является мудрой и отвечает долгосрочным стратегическим интересам самой Украины.

Меры по "дерусификации" нарастают с угрожающей скоростью. Началось с самых примитивных: усложнение транспортного сообщения (удивительно, но это произошло по инициативе Украины, а не России) и создание многочисленных списков лиц, которым запрещен въезд в Украину.

Потом появились запрещенные фильмы, книги, телеканалы и так далее. Последней новостью стало решение изымать у продавцов любую книжную продукцию, изданную в России. Иногда кажется, что Украина просто заразилась от России, и теперь они болеют одинаково, но порознь.

Тем не менее, эти внешне сумасбродные меры кажутся вполне логичными, если предположить, что их целью является не столько "сопротивление российской пропаганде", сколько насильственный разрыв культурных связей между Украиной и Россией.

Великий русский писатель Михаил Булгаков, дом которого в Киеве, к счастью, продолжает оставаться замечательным музеем, в своем время резонно заметил, что не бывает "осетрины второй свежести". К сожалению, это касается не только осетрины, но и многого другого.

В том числе, можно сказать, что не бывает культурного изоляционизма "второго сорта", то есть частичного отторжения себя от одной только культуры - русской, и сохранения связей со всеми другими культурами. Культурный изоляционизм - это тотальное явление; начав с "А", придется дойти до "Я" и вырвать себя полностью из мирового культурного контекста.

Выстраивание собственной культурной идентичности "от противного" не является чисто украинским изобретением. Тонкий и хорошо знающий Россию финский социолог Олли Перхеентупа обращал внимание на то, что многие годы после обретения независимости Финляндия измеряла свою культурную идентичность тем, насколько далеко она "отодвинулась" от России.

Понадобилось время, прежде чем финны научились выстраивать свою идентичность не "от России", а от самих себя. По всей видимости, Украине еще только предстоит пройти этот непростой путь.

Можно было бы сказать, что все происходящее сегодня на Украине в связи с русской культурой - это своего рода "детская болезнь". Проблема заключается в том, что у Украины, в отличие от Финляндии, нет большого запаса времени, чтобы по-скандинавски неспешно ее преодолевать.

По закону сообщающихся сосудов попытка изолировать себя от России неизбежно приведет к росту культурной изоляции Украины в целом. Революция, двигателем которой было стремление приблизиться к Европе, странным образом запустила Украину на параллельную с Россией орбиту - они теперь хоть и не вместе, но все равно рядом.

Сбой революционного алгоритма

Активные меры, направленные на ограничение культурных связей с Россией, - важный, но не единственный показатель того, что в программу "революции достоинства" встроился вирус, но вряд ли в этом можно обвинить русских хакеров.

Революция буксует. Чем дальше по времени от Майдана, тем более очевидным становится то, что по-настоящему глубоких качественных изменений в украинском обществе и государстве она произвести не смогла. Речь идет скорее о переформатировании украинской политической элиты, за которую была при этом заплачена непомерно дорогая цена.

Будучи не в состоянии оправдать тех ожиданий, которые украинское общество на них возлагало после революции, эти новые (они же старые) политические элиты стремятся проводить "политику замещения", отвлекая внимание общества от нерешенных революцией проблем (коррупция - на первом месте).

В том числе, они пытаются сделать это путем открытия "культурного фронта" борьбы с Россией. Непохоже, однако, что украинское общество готово их безоговорочно в этом поддержать.

Поэтому не исключено, что в конечном счете в долгосрочной перспективе не столько Украина будет культурно изолирована от России, сколько сами эти элиты будут изолированы от Украины. Тогда второй этап революции станет неизбежным.

Все тот же Булгаков в одном из самых известных киевских романов написал, что любви не бывает без уважения. Точно также не бывает достоинства без великодушия.

Украинская революция начиналась с высокой ноты и получила свое название недаром. Но достоинство революции споткнулось о дефицит великодушия.

Стремясь ответить России по принципу "око за око", Украина все дальше уходит в сторону от того вектора, который задал Майдан. В этом случае вместо интеграции с Европой она рискует остаться навеки с Россией в политическом созвездии "Близнецы".

Владимир Пастухов