Кремль не задумывается о будущем: сегодня выпивка есть, и этого достаточно

Российская власть похожа на алкоголика, третирующего свою семью. Оппозиция при этом исполняет роль жены, которая пытается усовестить беспутного муженька, хотя понимает всю тщетность своих попыток, пишет в статье на сайте Die Zeit Виталий Шкляров, американский политтехнолог белорусского происхождения, участвовавший в предвыборных кампаниях Барака Обамы и Берни Сандерса, а также консультирующий российскую оппозицию.

По мнению автора статьи, "российская модель жизни издавна заключается в том, чтобы держать людей в хорошем настроении, чтобы они были заняты и чувствовали, что являются частью большого и важного процесса, движения вперед".

"И неважно, куда все это ведет, - пишет Шкляров. - Важен сам процесс, а не результат. Важно само чувство сплоченности и единения в вопросе о том, что этот путь - единственно возможный. И если кто-то предлагает другой путь, более тернистый и, возможно, ведущий к конкретной цели, путь, способный изменить страну или выстроить (эффективную) экономику, ему тут же возражают: "Это нам не нужно, у нас свой, русский путь".

Эта парадигма, на протяжении десятилетий определяющая российскую политику, приводит к сильной напряженности внутри российского общества и обуславливает проблемы с самореализацией. Автор пишет: "Подобный поведенческий паттерн напоминает мне о типичной для России модели семьи, в которой муж пьет, а жена молча на это взирает".

"Власть в России походит на потерявшего всякий стыд алкоголика, третирующего семью. Он манипулирует, врет, всегда делая виноватыми других. Он живет исключительно сообразно своим потребностям: пропивает зарплату, одалживает деньги у соседа и никогда не возвращает долги. Он крадет, буянит и при этом обманывает сам себя", - пишет автор публикации. Как любой алкоголик, он иногда чувствует, что с ним что-то не так, но что-то менять? Зачем?

"Российская либеральная оппозиция (...) при этом исполняет роль жены алкоголика. Она хорошая жена. (...) Она старается перевоспитать мужа-пьяницу и взывает к его совести. Но глубоко в душе она понимает, что ее попытки тщетны, - повествует Шкляров и развивает образ: - Российский народ (...) - взрослый ребенок в этой семье. Ему приходится хуже всего. Ему либо постоянно читают нотации, либо игнорируют. И каждый пытается перетянуть его на свою сторону".

Вот так они и живут: алкоголик и его жена, Кремль и оппозиции, говорится в статье. "Кремль не задумывается о будущем: сегодня выпивка есть, и этого достаточно. Одним днем живет и оппозиция. Ей нечего предложить взамен. Она живет надеждой однажды все-таки перевоспитать алкоголика. Вопрос в том, каким образом", - пишет автор.

"Дети же пытаются как-то приспособиться. Кто-то уезжает, кто-то выходит изредка на улицу, чтобы заявить о своем протесте. Большинство же прячется и делает вид, что ничего не замечает. А соседи озабоченно качают головой - но у них хватает и своих проблем", - замечает Шкляров.

"В этой ситуации трудно осуждать оппозицию - она ведь хочет улучшить ситуацию в стране. Но все ее попытки, похоже, не приводят к результату. Довести ситуацию до революции - не лучшая идея, - признает автор. - Да и угроза такого сценария невелика. Большинство россиян, скорее всего, не присоединятся к протесту. (...) После каждой акции протеста приходит (...) чувство беспомощности: "изменить что-то в России невозможно". В этом и состоит стратегия режима - вот так, играючи, разделаться с протестами".

"YouTube и блоги - единственные инструменты, с помощью которых оппозиция борется и пытается изменить будущее России. И частично ей это удается. Настоящих политических баталий в сегодняшней России, как и прежде, не ведется - существует борьба между личностями, но не между идеями", - полагает Шкляров. Ситуация напоминает автору старую русскую парадигму: "все в жизни повторяется, иногда действия и события кажутся очень важными, о них много говорят, но никто не верит, что что-то изменится".