Как мы будем жить в 2050

Израильский историк Юваль Ной Харари выпускает новую книгу — «21 урок для XXI века». Предыдущая работа Харари «Sapiens: Краткая история человечества» стала бестселлером New York Times и получила несколько премий. Если прошлые книги автора объясняли историю человечества, то в новой работе он описывает, что стоит ожидать людям от нынешнего столетия. Издание Wired опубликовало отрывок из книги.

Об отсутствии уверенности в чем-либо

Людям никогда не удавалось прогнозировать будущее точно. Но сегодня это сложнее, чем когда-либо ранее. Технологии позволяют проектировать наше тело, мозг и мысли. Поэтому мы больше не можем быть уверенными в чем-либо, даже в том, что раньше было стабильным и вечным.

Тысячу лет назад, в 1018 году, люди многого не знали о будущем. Но они были уверены в фундаментальных чертах человечества, которые оставались незыблемыми. Если вы жили в Китае в 1018 году, вы знали, что к 1050 году империя Сун может распасться, племена кидани могут напасть с севера, а чума — убить миллионы.

Однако было очевидно, что даже в 1050 году большинство людей будет по-прежнему работать фермерами и ткачами, правители так же будут полагаться на народ, чтобы укомплектовывать армии и государственные учреждения, мужчины будут доминировать над женщинами, продолжительность жизни будет около 40 лет, а человеческое тело останется абсолютно таким же.

Поэтому бедные китайские родители учили своих детей выращивать рис или ткать шелк, а семьи побогаче учили своих мальчиков каллиграфии, чтению конфуцианской классики или сражениям на лошадях. Девушек они учили быть скромными и покладистыми домохозяйками. Было очевидно, что эти же навыки понадобятся им в 1050 году.

Но сегодня у нас нет представления, как Китай или остальной мир будет выглядеть в 2050. Мы не знаем, как люди будут зарабатывать, как будут функционировать армии и государственные учреждения и каким будет отношение к гендеру. Некоторые люди, скорее всего, будут жить намного дольше, чем сейчас, а человеческое тело может испытать беспрецедентную революцию благодаря биоинжинирингу и прямой связи между мозгом и компьютерами. Большинство вещей, изучаемых детьми сегодня, будут нерелевантными в 2050.

Об информации

В XXI веке мы завалены огромными массивами информации и даже цензоры не могут ее блокировать, как раньше. Вместо этого они заняты распространением дезинформации или отвлечением нас неважными вещами. Если вы живете в провинциальном мексиканском городке и владеете смартфоном, то можете потратить много времени на чтение Википедии, просмотр TED-видео или прохождение онлайн-курсов. Никакая власть не сможет запретить всю информацию, которая ей не нравится.

С другой стороны, очень легко завалить людей противоречивыми отчетами или отвлекающими маневрами. Люди во всем мире находятся в одном клике от последних новостей о бомбардировках Аллеппо или тающих ледников в Арктике, но появилось так много противоречивых сведений, что определиться, во что верить, очень сложно. Помимо этого, неисчислимое количество других вещей в одном клике от человека, поэтому ему очень сложно сосредоточиться. И когда политика или наука становится слишком сложной, людям легче переключить внимание на видео со смешными котами, сплетни о знаменитостях или порнографию.

Об образовании

В таком мире последнее, что должен давать преподаватель ученикам — больше информации. У них уже чрезмерное количество данных. Люди должны нучиться получать из информации смыслы, видеть разницу между тем, что важно, а что нет. Они должны складывать отрывки информации в большую картину мира.

По правде, такая модель — идеал западного либерального образовании, но до сих пор у многих школ не получалось к этому приблизиться. Учителя позволяли себе поощрять учеников “думать самостоятельно”. Из-за боязни стать авторитарными либеральные школы приобрели страх больших нарративов. Им кажется, что если дать студентам массивы информации и чуточку свободы, они создадут собственную картину мира. А если у них это не получится, времени все равно хватит, чтобы придумать хорошую систему в будущем.

Но времени больше нет. Решения, которые мы примем в последующие несколько поколений, будут фундаментальными. Если этому поколению не хватает исчерпывающего понимания о космосе, будущее будет решаться в рандомном порядке.

Помимо информации, большинство школ слишком фокусируются на том, чтобы обеспечить учеников набором заранее установленных навыков. Например, решать дифференциальные уравнения, писать на языке C++, определять химические вещества в пробирке или говорить на китайском.

Но так как у нас нет представления, как будет выглядеть мир и рынок труда в 2050, мы не знаем на самом деле, какие конкретные знания нам понадобятся. Можно много инвестировать в обучение детей C++ или китайскому, чтобы обнаружить, что в 2050 искусственный интеллект пишет коды намного лучше, чем люди, а новое приложение Google Translate переводит разговор на безупречный мандарин, кантонский диалект или хакка, даже если ваши познания заканчиваются на «Ни Хао».

Так что же нужно учить? Многие педагоги утверждают, что школы должны переключится на обучение «четырех К» — критическое мышление, коллаборация, коммуникация и креативность. Школы должны преуменьшать технические навыки и делать акцент на жизненных навыках общего назначения. Наиболее важным будет умение преодолевать изменения, осваивать новое и сохранять ментальное равновесие в неизвестных ситуациях. Чтобы справляться с миром в 2050 году, вам нужно не просто изобретать новые идеи или продукты — помимо прочего вам нужно переосмысливать себя снова и снова.

О будущем

В 1848 году манифест Коммунистической партии провозгласил, что “все устоявшееся разрушится”. Однако Маркс и Энегльс преимущественно думали о социальных и экономических структурах. К 2048-му физические и когнитивные структуры тоже растают в воздухе или в облаке информации.

В 1848 миллионы людей теряли работы в селах, на фермах и отправлялись в большие города, чтобы работать на фабрике. Но когда они добирались до городов, то вряд ли меняли свой пол. И когда люди находили работу на какой-то текстильной фабрике, они рассчитывали остаться в этой профессии до конца своей трудовой жизни.

До 2048 люди, возможно, придется справляться с миграциями в киберпространстве, с изменчивыми гендерными идентичностями и с новыми опытом чувствительности, генерируемым компьютерными имплантами. Допустим, они найдут и работу, и смысл в дизайне моды для VR-игр. Но через десятилетие не только эта профессия, но все работы, требующие определенного уровня художественного творчества, может забрать на себя искусственный интеллект.

К 25 годам на сайте свиданий вы пишите в графе о себе “25-летняя гетеросексуальная женщина. Живу в Лондоне и работаю в магазине одежды”. В 35 лет вы указываете, что “вы человек без определенного гендера, испытываете постоянные возрастные-корректировки. Ваша неокртексная активность преимущественно происходит в виртуальном мире Новый Космос, а ваша жизненная миссия — создать то, что не создавали ни один фешн-дизайнер”.

В 45 лет как ваши свидания, так и ваше самоопределение далеко в прошлом. Вы просто ждете, когда алгоритм найдет (или создаст) вам идеальную пару. Что касается фешн-дизайна, алгоритмы настолько необратимо превзойдут вас, что воспоминания о ваших прежних достижениях принесут вам больше стыда, чем гордости.

Но не воспринимайте этот сценарий буквально. Никто не может предсказывать изменения, которые нас ждут в будущем.

Любой сценарий весьма далек от правды. Если кто-то опишет вам середину XXI века как научную фантастику, скорее всего, это будет ложь. Но если кто-то опишет вам середину XXI, и это не будет звучать как научная фантастика — то это точно ложь. Мы не можем быть уверенными в конкретных фактах, но сами изменения — это единственный достоверный факт.

К середине XXI века постоянные изменения и большая продолжительность жизнь сделают традиционную модель (при которой половину жизни люди учатся и половину применяют изученное в работе) устарелой. Привычный образ жизни развалится, между жизненными периодами будет все меньше связи. Вопрос “Кто я” станет более сложным и насущным чем когда-либо раньше.