Вы здесь
Удивительно мудрое и необычное решение суда в мотивировочной части
Борьба за наследство, которая длилась почти 70 лет, теперь достигла переломного момента. Это – трагический юридическо-исторический случай, который начался с убийства всей семьи во время Катастрофы. Его продолжением стал конфликт между родственниками убитой супружеской четы, а завершился он аннулированием решения о наследовании, принятым в 1953 году. Адвокат Идо Дивон, представляющий победившую сторону, сказал, что это «необычайный в своей проницательности шаг» и «не каждый день мы сталкиваемся с таким исключительным случаем в правовом поле».
Дело началось в 1930-х годах. Еврей из города Томашов в Польше (настоящие имена участников этого дела запрещены к публикации по причинам неприкосновенности частной жизни), в возрасте 50 лет прибыл в Палестину, купил земельные участки и вложил деньги в разные банки. Затем он вернулся в Польшу.
В то время многие евреи покупали земли, дома и квартиры в Палестине, вкладывали деньги и покупали ценные бумаги для поддержки сионистского движения и подготовки почвы для своей репатриации.
После Второй мировой войны стало ясно, что многие владельцы этого имущества, которые жили в Европе, убиты. Еврея из Томашова, его жену и троих детей поместили в лодзинское гетто, а потом убили. Вся семья была уничтожена, как и многие другие семьи.
После основания Государства Израиль родственники убитых супругов (потомки их братьев и сестер) подали иск в израильский суд, не решив, кто должен наследовать оставшееся в Израиле имущество.
Решение зависело от ответа на один вопрос: кого из супругов убили первым. Юридически этот болезненный вопрос стал роковым, поскольку выживший супруг (даже если он прожил всего на несколько дней дольше) – это тот, кто завещал все имущество своим родственникам. «Крайне важно определить, кто наследует имущество – родственники со стороны жены или родственники со стороны мужа», — объяснил Дивон.
Семья женщины дала показания, что ее муж был убит в январе 1942 года, а она – в апреле 1943 года, поэтому семейные активы принадлежали ей. Один из свидетелей заявил суду, что после смерти мужа в январе 1942 года он сам помог уложить его тело в телегу. Семья мужа возражала против этой версии, но не предоставила документы, доказывающие обратное.
Тель-авивский мировой суд, который рассматривал дело, принял версию семьи женщины, что означало: «со смертью мужа все семейные активы перешли к его жене, и наследниками являются ее родственники». Потомки семьи женщины получили это имущество. Потомки семьи мужчины не получили ничего.
Прошли десятилетия. Ответственность за активы, оставленные жертвами Катастрофы в Израиле, переходила из рук в руки. В 2000 году была создана парламентская комиссия по размещению и реституции активов, находящихся в Израиле, а в 2006 году – компания по размещению и реституции активов жертв Катастрофы.
Компания проработала 11 лет и закрылась в прошлом году. За годы своей деятельности, согласно отчетам, она располагала активами на сумму 2,1 млрд. шекелей, и ей удалось найти наследников на 718 млн. шекелей.
На большинство обнаруженных активов наследников не нашлось, несмотря на все усилия. Теперь, с закрытием компании, обращение с активами было передано в специальный отдел генерального департамента министерства юстиции.
Одним из активов, которые компания обнаружила около десяти лет назад, был большой дом в городе Бней-Брак, стоимость которого оценивается сегодня в 9 млн. шекелей. Он принадлежал еврею из Томашова, который купил его в 1930-х годах. В 1953 году, когда остальная часть его имущества была передана наследникам его жены, это имущество отсутствовало в списке, потому что никто не знал о его существовании.
Члены реституционной компании провели новое архивное исследование, обнаружили заключения, противоречащие тем, которые были представлены суду в 1953 году, и доказали, что муж был убит после смерти его жены – вопреки тому, что утверждалось раньше, поэтому наследники здания в Бней-Браке – его семья, а не семья его жены.
Несмотря на результаты расследования компании по реституции, семья мужа и семья жены обратились в суд за получением имущества. «Вопрос, который стоял на повестке дня, — это достоверность документов, свидетельствующих об обратном тому, что было определено в решении о наследовании 1953 года», — пояснил Дивон.
Результаты подробного исследования, в том числе – из Яд ва-Шем и государственного архива Лодзи, включая записи о гибели людей, находившихся в ведении юденрата в гетто, были представлены суду.
Семья мужчины утверждала, что на протяжении десятилетий невозможно было узнать, кто из супругов был убит первым, потому что архивы в Польше находились под коммунистическим «железным занавесом», и получить доступ к хранящимся там документам было невозможно.
Однако теперь, когда материалы доступны, эксперты заявили, что женщина была убита в мае 1942 года, а ее муж был жив еще два года спустя, летом 1944 года, о чем свидетельствуют документы, подтверждающие его новый адрес в квартире, в которую он переехал. Точная дата его убийства неизвестна, но ясно, что он был убит уже после своей жены, поэтому его семья является законным наследником его имущества.
Постановление цитирует семью мужчины, которая утверждала, что в 1953 году «родственники жены умершего, забравшие часть имущества посредством ложных показаний, фактически украли имущество мертвого». По их словам, «пришло время для справедливости по отношению к покойному, который, несомненно, передал бы всю собственность своим родственникам».
Семья женщины утверждала, что невозможно «проверить подлинность, характер и содержание» новых документов, представленных суду. По их мнению, эти документы являются историческим источником, но не официальными документами, которые требует суд. По их словам, исторические исследования показали, что документы из лодзинского гетто были неточны и в некоторых случаях бытовала «кража» личности убитого, чтобы помочь выжить другому человеку. Они также заявили, что попытка утверждать, будто показания, представленные ими в 1953 году, были ложными, схожа с попыткой нацистов «превратить наших собратьев-евреев в диаспоре в пепел».
В прошлом месяце суд в Тель-Авиве отменил решение о наследовании 1953 года и постановил, что имущество в Бней-Браке принадлежит потомкам семьи мужа.
«Суд решил относиться к этому особым образом из-за исключительных обстоятельств этой трагической семейной истории», — сказал Дивон, добавив, что, несмотря на то, что десятки лет прошло с момента выдачи распоряжения о наследовании, суд согласился выслушать предложение об аннулировании этого решения в свете обнаружения новых документов.
В конце судебного заседания судья заявил: «На момент составления судебного решения суд должен был рассмотреть много представленных ему документов, включая документы из лодзинского гетто, которые касаются самых трудных и болезненных глав в истории нашего народа – Катастрофы европейского еврейства… В ходе рассмотрения этих материалов возникли чувства и мысли о том, что сторонам этого иска, которые являются потомками убитых супругов, было бы лучше изучать эти документы, чтобы воспитывать память поколений, а не для того, чтобы получить часть имущества покойных».