Вы здесь
Черногория и Джуканович: история совместного плавания
На теле бывшей Югославии республика Черногория занимает чуть больше 5% территории. При своих 13,8 тыс. квадратах она соперничает только с Косово (около 11 тыс.). А по населению и ему уступает почти втрое (0,62 млн против 1,8). Однако значение, которое придается этой крохотной стране в России, да и общеевропейское внимание к ней в последнее время, совершенно несоразмерны ее габаритам.
Подобно Турции и Кипру, Черногория с ее изумительной природой и 72-м километрами пляжей на самом южном побережье югославской Адриатики, долгие годы была меккой для непривередливого, массового сектора российского туризма. В частности, еще в 2016 ее посетили 283 тыс. россиян. И это при том, что общий поток туристов в эту страну колеблется от 480 до 500 тыс. При этом сами черногорцы, наряду с сербами, традиционно через века проходили по категории самых братских славянских «браток».
Однако, уже в середине лета 2017 поступили сигналы о сокращении российского наплыва втрое. Вымуштрованный обыватель правильно отреагировал на советы Марии Захаровой воздержаться от черногорских пляжей, поскольку в стране «всплеск антироссийской истерии». И русским стало настолько небезопасно, что есть даже угроза задержания и отправки в третьи страны – например, в США. Заботу о гражданах тут же поддержали придворные СМИ, выдав «всю правду» о Черногории, где и разгул криминала, и «никогда не было приличного сервиса», и инфраструктура – вплоть до канализации – не для уважающего себя туриста.
Причиной столь резко поплохевшей обстановки, а вчера еще прекрасной и всеми любимой Черной Горе, стал «солнечный удар» - подписание 5 июня в Вашингтоне «акта приемки» ее в НАТО. «Подлянка», которой россияне никак от черногорских «братушек» не ожидали.
Как же случилось, что крошка-Черногория, которая в России считалась уже едва ли не «автономным анклавом», доступным для обзаведения недвижимостью даже людям среднего достатка, так обвела всех, в одночасье превратившись из друга и сатрапа в лютого врага? Для поиска ответа на этот вопрос никак не обойтись, если не познакомиться с такой персоной, как Мило Джунакович, во второй раз возглавивший эту страну на посту президента в марте с.г.
Джуканович = Черногория
Потому что, если Путин- это Россия, то Джуканович – и подавно Черногория. Ибо в свои 56 лет, более 25 лет он на вершине власти - либо в качестве премьера, либо – президента. А если принять за точку отсчета 1991 год, когда он в возрасте 29 лет впервые стал главой тогда еще союзной республики, то получается, что только два года он не правил страной. Да и то сомнительно, поскольку оставался лидером Демократической партии социалистов – бывшего Союза коммунистов, в ряды которой вступил еще со школьной скамьи. Партии, которая бессменно рулит страной уже более 70 лет!
За этот период Джуканович пять раз был премьером и 5 лет президентом. При этом, как и кремлевский затворник, периодически жалуется, что прикован к галерам, против своих желаний, исключительно в силу долга перед страной. В интервью Ксении Собчак в 2014 он уверял, что каждый раз при завершении очередной каденции говорит себе, что она последняя. И что уйдет в бизнес, который его стихия. Но всегда появляются обстоятельства, требующие не выпускать руль из рук, потому что иначе будут большие беды. В ретроспетиве своего политического долгожительства Джуканович позиционирует себя как деятеля, благодаря мудрости которого его маленькая страна оказалась в стороне от Гражданской войны.
При этом он и впрямь демонстрирует редкостную способность из любой ситуации извлекать выгоду и для страны, и для себя лично. Так во время первого своего премьерства (1991-1998), когда президентом был ставленник Милошовича Момир Булатович, а обстановка в распадающейся Югославии была раскаленная, он не высовывался выше плинтуса и занимался делами хозяйственными. При этом, используя сентиментальное отношение Милошовича к стране предков (по национальности тот был черногорцем), и демонстрируя полную свою ему лояность, обеспечил щедрый поток денег из Белграда. При этом, похоже, что не забывал и о собственном кармане, о чем много писалось в начале нулевых в СМИ. А в 2015 даже был объявлен Международной организацией репортеров по расследованию (OCCRP) коррупции главным коррупционером года в мире.
Однако, когда в конце 90-х власть Милошовича стала давать трещины, и Запад на него нахмурился, Джуканович встал на сторону сербской оппозиции и начал плести интриги на выход из объятий Белграда. При этом он сумел найти такие зигзаги между Сциллой и Харибдой, когда нравился и Западу, и России одновременно.
Но тогда обе стороны, занятые проблемой Косово, не хотели нового очага напряженности, и генсек ЕС Хавьер Солана придумал формулу сообщества Сербии и Черногории. Джуканович внял его совету, но при этом в составе этого осколка союзной Югославии добился «добро» на независимую внешнюю политику и даже ввел свою валюту – вначале немецкую марку, а с 2002 – евро. Это облегчило ему полный разрыв с Сербией в 2006 году, который прошел совершенно бескровно и с одобрения противоборствующих сторон.
Вот тогда то и встал ребром вопрос, куда податься – на Восток или на Запад. Джуканович колебался недолго. Если поставить на Россию, то она будет заинтересована держать их в одной связке со своим единственным союзником на Балканах с Сербией. А, значит, быть второстепенным и зависимым и конфронтировать с Западом. Да и с балканскими соседями тоже. Поэтому принял второй путь. Уже в 2008 Черногория подала завку на вступление в ЕС. При этом о НАТО в Подгорице заговорили лишь под сурдинку Крымнаш в 2014 году. А поскольку в нулевые годы Москва смотрела на евроинтеграцию по линии только ЕС снисходительно и с «пониманием», то это не помешало сохранять «теплые отношения» и на Востоке и даже водит ь личную дружбу в Лужковым и Дерипаской.
Но даже и после того, как Черногория заговорила о НАТО, а в мае 2014 присоединилась к антироссийским санкциям, реакции со стороны России были достаточно сдержанными. И только после того, как в октябре 2016 Джуканович объявил на весь мир о попытке госпереворота, и было арестовано и отдано под суд 14 человек, среди которых, наряду с сербами и черногорцами и несколько русских, названных «агентами ГРУ», последовали ответки. Поскольку история эта весьма смутная, и даже с позиций солидных западных СМИ сомнительная в мелочах, играющих в пользу версии, что шум был инспирирован, это придало российской реакции сильный эмоциональный заряд.
Как это объяснить?
Когниктивный диссонанс
Полагаю, что феномен Джукановича и отношение к Черногории следует рассматривать на двух уровнях: глобально геополитическом. И конкретно-ситуационном.
Первый ракурс – это отношение к Балканам в контексте общей политики Запада в лице ЕС и США, внутренне все более противоречивой.
С одной стороны, прием Черногории в НАТО иллюстрирует миру, что официальный Брюссель не отказался от ценностей и лозунков концепта Объединенной Европы, путь в которую не заказан никому. А Балканы в рамках этой стратегии и вовсе должны иметь зеленый свет, поскольку они всегда были «пороховой бочкой» Европы. И НАТО очень занитересовано взять их под свой контроль. Поэтому прием Черногории должен еще и морально поддержать тех, кто стоит уже в очереди или колеблется. В частности – для Македонии, которая предендует стать 30-м его членом. Ради снятия последнего препятствия на этом пути – греческого вето, Скопье переступило через гордыню и даже затеяло референдум о переименовании страны в Северную Македонию, который состоялся 30 октября. Результаты его достаточно красноречивы – «добро» дали 94% жителей страны.
Босния/Герцеговина также давно уже топчется у брюссельских ворот. Еще в 2006-м она влилась в подготовительный отстойник по имени «Партнерство ради мира», а в 2010 вступила в фазу переговорного процесса. Предварительный опрос, проведенный в 2009, показал, что НАТОманами себя считают 70% ее населения.
Таким образом, кроме Косово, только Сербия, казалось бы, остается верным союзником России. Но это так кажется, потому-что так хочется. Факты же упрямо говорят о том, что процесс интеграции давно уже идет и там. И отнюдь не тихой спой. Вот несколько тому свидетельств. Во-первых, Сербия тоже участвует в «Партнерстве», а ее участие в натовских маневрах в 7 раз превышает совместные с Россией. Во-вторых, с 2014-го она стала получать финансовую помощь от НАТО, в то время как Россия ее прекратила. Ну, а что касается декларирования этих намерений, то, похоже, Белград занял выжидательную позицию, и напускает тумана, дабы избежать преждевременно открытого конфликта с Москвой.
И основания для этого есть, так как все не так однозначно. Потому что, с другой стороны, этот курс все больше разъедают евроскептики, которые обрели поддержку и в лице самого американского президента. Это выразилось уже в том, что в ответ на прием Черногории Трамп тут же выразил открытое недовольство, назвав в интервью телеканалу Fox News черногорцев мелким «агрессивным народом», который «может проявить агрессию, и — мои поздравления — началась третья мировая». И даже, как утверждали СМИ, толкнул черногорского премьера Душко Мирковича во время торжественной церемонии.
Впрочем, это не помешало ему подписать приемный документ. К тому же Трамп явно здесь слукавил. И опасность международного конфликта он видит, безусловно, в широком контексте. И, прежде всего, из-за позиции России, катастрофически теряющей свое влияние над балканским регионом.
Но и в ЕС есть ощущение, что Балканы слишком большой кусок, которым можно подавиться. Или, во всяком случае, получить расстройство желудка, его переваривая. Уж больно велик здесь дисбаланс между ценностью приобретения и затратами на превращение этой «пороховой бочки» истории в долину мира и благоденствия.
На этом фоне столь беспрецедентно легкое прохождение через натовское ушко Черногории, боевая ценность которой с ее армией в несколько тысяч близка к нулю, безусловно, имеет дополнительное объяснение. Ибо в этой точке столкнулись важные, именно военно-стратегические интересы России и НАТО. И Россия здесь потерпела очередное поражение. Во-первых, с выходом из союза с Сербией, последняя лишилась выхода к морю. Во-вторых, оставлены надежды создать на адриатическом побереже свои военные базы. Или хотя бы получить режим наибольшего благоприятствания для захода военных судов в порты Черногории. В свое время в СМИ циркулировали слухи о том, что с началом авантюры в Сирии Москва пыталась уговорить за большие деньги Джукановича о предоставлении, хотя бы временно, портов в Баре и Которе. Но получила отказ.
Не исходя ли из этих соображений Трамп вел себя столь парадоксально: кривился, но подписывал.
Безответственно строить конкретные прогнозы, насколько шатко или валко пойдет процесс расширения НАТО за счет югославского пирога. Но одно можно сказать с уверенностью: это будет сильно зависеть от степени накала отношений с Россией. И здесь закон силы противодействия будет определяющим.