Вы здесь
«Хата сгорела от стыда...»
«Хата сгорела от стыда...»
Эти слова из номера «Квартала 95» в исполнении Евгения Кошевого и хора Веревки, похоже, войдут в классику афоризмов в Украине. В них отражена едкая ирония в адрес экс-главы Национального банка Украины (НБУ) Валерии Гонтаревой по поводу ее дома в пос. Горенечи под Киевом, сгоревшего 17 сентября с.г. В реакциях на хохму мнения расходятся диаметрально – от сочувствия до злорадства. Впрочем, важно и то, что она возбудила интерес к куда более глубокой и фундаментальной в подоплеке.
Разобраться наверняка в дебрях украинских терок – задача безнадежная. В этом в очередной раз убедился, окунувшись в интернет по «делу» (точнее - делам) Гонтаревой. Версий такая тьма, и они настолько противоречивы, что крыша едет. Поэтому можно лишь строить собственные, питаясь логикой и ощущениями. А они говорят, что и в облике, и в том, что ей инкриминируется, не все так однозначно.
По касательной с Коломойским
В чем соль претензий в квартальной хохме? Помимо мелочей, их, полагаю, имеется ввиду две. Первая связана с историей ПриватБанка и его владельцев. Для начала пару слов о них. Созданный в 1992 Игорем Коломойским и Геннадием Боголюбовым (им принадлежало 92% акций), он изначально стал крупнейшей коммерческой фишкой страны. Судите сами: 22 млн. вкладчиков при населении страны 42 млн, 40% депозитов и 50% счетов платежных карт всей банковской системы Украины. Трудно представить, какой финансовой катастрофой обернулось бы для государства и его граждан банкротство такой громадины!
Вот почему, когда в 2015 НБУ зафиксировал сигналы SOS по линии достаточности капитала, проблема его владельцев обрела характер угрозы национальной безопасности. И государству в лице Гонтаревой пришлось его спасать. То есть входить в капитал банка, пополняя его деньгами. Перед владельцами же была поставлена задача реструктуризировать кредитный портфель, но с ней они не справились. Посему в конце 2016 было принято решение о национализации.
Именно в контексте этих событий в 2018, то есть еще при Порошенко, Национальным антикоррупционным бюро (НАБУ) было начато досудебное расследование против Гонтаревой по обвинению в незаконном предоставлении ПриватБанку в декабре 2016 краткосрочного (на 10 дней) кредита на 15 млрд. гривен под 16% годовых. Основание – НБУ не следовало давать кредиты банку с большимы просроченными задолженностями по стабилизационным кредитам.
Впрочем, об этой претензии уже никто не вспоминает. Она растаяла в пекле страстей вокруг самого ПриватБанка, погрязшего в судебных разборках. Началось с того, что Коломойский обжаловал его национализацию в Окружном административном суде и выиграл: 18 апреля с.г суд вынес решение в его пользу – признал решение НБУ недостаточно убедительным.
В ответ новая администрация банка обжаловала вердикт суда. Более того, пошла в наступление: обратилась в Апелляционный суд Англии и Уэлса (и тот подтвердил готовность) с просьбой рассмотреть дело о мошенничестве Коломойского и Боголюбова и возврате государству 2 млрд долларов, выведенных из ПриватБанка накануне его национализации. С учетом процентных накруток это – 3 млрд. Практически это означает сохранение всемирного режима ареста активов банкоа до судебного вердикта. И дает шанс на покрытие хотя бы части из 5,5 млрд долларов, которые государству пришлось закачать в процессе национализации банка.
В этой ситуации, 16 октября Киевский суд счел уместным объявить о приостановке производства дела в пользу Коломойского.
Но и это не все. Кроме того, в мае с.г. НБУ подал в суд штата Делавэр (США) с обвинением ПриватБанка в том, что его использовали как копилку для отмывании сотен миллионов доларов путем приобретения активов в США. При этом называется фантастическая сумма в 470 млрд долларов, которые якобы переведены за период с 2006-го по декабрь 2016 года. Схема была такова: брались кредиты, которые в течение нескольких минут пробегали через десятки «дочек» банка на Кипре, после чего поступали на счета компаний с ограниченной отвественностью штата Делавэр в США. Эксперты весьма скептически оценивают заявленную сумму, почти в 4 раза превышающую ВВП Украины, полагая, что, скорей всего, это сумма всех трансакций, отмеченных при бегах по счетам. Реальный же конечный выход вряд ли превышает 4 млрд.
И это уже серьезно. Сам факт переноса судопроизводства в Америку может означать, что на крючок будут посажены Коломойский и его многочисленные подельники. И его ждет судьба другого украинского олигарха - Дмитрия Фирташа, арестованного в Австрии и переданного в США. Если обвинения будут доказаны, это может стать крупнейшим в истории случаем отмывания денег группой лиц.
На фоне этого грандиозного скандала претензия к Гонтаревой, усилиями которой банк Коломойского был национализирован, выглядят не слишком убедительными и конъюнктурными.
По касательной с Курченко
Вторая предъява Гонтаревой связана с «делом Курченко» - разборкой, более масштабной даже, чем история с ПриватБанком. Рассказ о нем – о «золотом мальчике» из Харькова, который в 30 лет стал миллиардером, обладателем ВЕТЭК (Восточноевропейской топливно-энергетической компании), подмявшим под себя нефтегазовый бизнес страны - сюжет для большого триллера. Сразу же после прихода Порошенко Курчено исчез (по одной из версий скрывается в Москве, где у него был основной офис), и было заведено дело, а на имущество его предприятий наложен арест. Расследование, которое тянулось пять лет, инкриминирует ему мошенничество и контрабанду, общий ущерб государству от которых оценивается в 5 млрд. гривен (185 млн. евро).
Интерес к этой персоне, объявленной в розыск еще в 2014 году, имеет еще и политический запашок. Дело в том, что, будучи по бизнесу связанным с Россией настолько, что свой главный офис держал в Москве и имеет российское гражданство, он активно орудовал и в Крыму, где ему принадлежали почти все сети АЗС и куда он поставлял нефтепродукты. Впрочем, и там у него отношения с властью не сложились, причиной чему, видимо, послужил крайний цинизм во имя выгоды. Выяснилось, что, помогая Донбассу, он одновременно финансировал и «антитеррористические» операции Киева против него. Поэтому глава ДНР Захарченко наложил запрет на его деятельность и запретил въезд в ДНР.
Что икриминируется конкретно Гонтаревой? Подозрения в причастности к хищению из Аграрного фонда госсредств на сумму около 2 млрд грн (74 млн. евро) во время правления семьи Януковича. А история такова. Фонд этот решил пополнить оборотные средства путем выпуска облигаций краткосрочного займа (на 10 дней – т.н. РЕПО), чтоб потом их выкупить. Но получилось все иначе. Облигации легли на счет Брокбизнесбанка, принадлежащего Курченко, откуда тот продал их центробанку. Но когда когда деньги поступили на счет Брокбизнесбанка, тот не стал выкупать облигации назад, а самоликвидировался. Ну а деньги ушли за рубеж и были расхищены.
Согласно версии дела, которое стало дембельским аккордом генпрокурара Юрия Луценко, роль Гонтаревой была в том, что она, якобы, придумала эту аферу и помогла ее осуществить через косвенно принадлежащую ей брокерскую контору ICU. Вместе с нею по делу проходят также экс-замглавы Администрации Порошенко Алексей Филатов и партнер по ICU Константин Стеценко.
К тому времени, как дело получило огласку, Гонтарева была уже в эмиграции. Свою причастность к этой истории она кагорически отрицает, а на требования явиться в Киев для снятия показаний отвечает: если вам надо, сами и приезжайте в Лондон.
От стыда ли сгорела хата?
У Гонтаревой хорошая репутация на Западе – в ЕС, в МВФ, во Всемирном банке и пр., где ее считают грамотным специалистом и реформатором. В заслугу ей ставится то, что она провела диагностику банков, добившись их прозрачности, и вычистила финансовую систему примерно от 90 сомнительных банковких контор а ля «рога и копыта». При ней был усилен контроль за выводом капитала под сомнительный импорт, вдвое сокращен персонал НБУ и существенно уменьшилась задолженность других банков перед ним, наконец, довольно успешнео – без паники вкладчиков – был национализирован банк-спрут Коломойского. В то же время, отношение к одним и тем же мерам было и остается противоречивым. В частности, к отмене фиксированного курса гривны, существовавшего при Януковиче. В обществе это было встречено прохладно. Но мера была из рода совершенно необходимых и неизбежных, поскольку держалась за счет иссякания (вдвое) золотовалютных резервов и роста государственного долга. К моменту бегства Януковича у НБУ уже просто не осталось ресурсов для удержания курса. В то время как свободное плавание гривны укрепило доверие инвесторов к стране и позволило увеличить резервы. Немало критики (и, видимо, заслуженной) получила она в свой адрес и в части разгрома банковского семейства применительно к отдельным его членам.
Являются ли ее профессиональные деяния и заслуги гарантией от того, что она не причаста к неприглядным делам и делишкам, в том числе и тем, что в этом тексте упомянуты? Допускала ли она ошибки со злым умыслом и ради собственного обогащения, как полагают многие? То бишь, от стыда ли сгорела ее хата?
Такого рода вопросы многие в Украине задавали после ее отставки. Кстати, стоит отметить, что ушла она по собственному желанию. В заявлении еще в апреле 2017 написала, что считает свои задачи по реформированию НБУ выполненными. И лишь в марте 2018 Рада утвердила ее прошение.
Ну, а для четкого ответа, насколько и в чем конкретно замешана Гонтарева, по той информации, которая гуляет, судить пока явно преждевременно. Поживем – увидим. Авось, когда-нибудь случится незаангажированное расследование.
Можно ли рассматривать ее эмиграцию в Лондон бегством от возможного преследования? Думаю, что можно. Хотя бы потому, что в нынешней Украине, где коррупция зашкаливает за все пределы, версия об абсолютной «чистоте» руководительницы такого ранга выглядит наивной. А круг недругов, готовых ее растерзать, безмерно широк.
Чего стоит хотя бы такая персона, как Коломойский, у которого она отняла ПрибатБанк. Вот ему номер «Квартала» очень понравился. И стал поводом покуражиться по поводу сгоревшей хаты. Мол, какое же тут горе - не последнее, чай, имущество у нее сгорело.
А в целом лично у меня создается впечатление, что ребята погорячились. Хотя бы потому, что оказались на одной волне со своим хозяином.