Оппозиционные Лукашенко силовики объединяются

Андрей Остапович, бывший старший следователь белорусского Следственного комитета, отказавшийся участвовать в преследовании протестующих, создает за границей объединение By_Pol. Его цель – сбор доказательств по совершенным силовиками преступлениям и помощь тем из коллег, кто решит перейти на сторону народа.

Андрей Остапович уволился из Следственного комитета Республики Беларусь в августе, вскоре после начала протестов по итогам президентских выборов. В своем рапорте он написал, что отказывается "участвовать в сокрытии преступлений" и выполнять "преступные приказы", а "единственные провокаторы насилия", которых он сам видел на митингах, – "это сотрудники ОМОН и других ведомств". Подав рапорт, Остапович уехал из Минска в Россию, и во время оформления визы в Латвию его задержали в Пскове. После шума в СМИ российские спецслужбы не решились выдать его белорусским коллегам, Остапович был просто вывезен за пределы России и через несколько дней оказался в Польше. Вскоре он подал документы, чтобы получить статус беженца.

2 ноября Андрей Остапович в своем инстаграме опубликовал фото со Светланой Тихановской. Бывший следователь объявил о создании общественного объединения By_Pol. Туда вошли сотрудники силовых ведомств Беларуси, которые также отказались выполнять приказы и перешли на сторону народа. Их имена Остапович принципиально не называет из-за соображений безопасности, хотя некоторые сами раскрывают себя в соцсетях.

By_Pol планирует собирать доказательства преступлений, которые действующие силовики совершили по отношению к мирно протестующим гражданам Беларуси, и помогать подавшим в отставку коллегам. Цель на перспективу – подготовить реформу правоохранительных органов республики, рассказал Андрей Остапович.

– Про Гаагу вы правильно сказали, особенно если этот режим будет задерживаться. Мы собираем доказательства в том виде, в котором их можно даже по действующему сейчас законодательству использовать в суде. А еще, на новых честных выборах, которые обещает Светлана Тихановская, как вы думаете, на чем будет строиться политическая программа у кандидатов? Любой, кто захочет стать президентом, будет продвигать уголовную ответственность для тех, кто избивал, убивал, насиловал людей и поддерживал всеми путями удержание этой незаконной власти. И будут создаваться специализированные структуры для таких расследований. Наши материалы могут им быть полезны.

Я вижу и еще одну важную задачу – признать на международной арене преступными организациями структуры типа ОМОН и ГУБОП (главное управление по борьбе с организованной преступностью МВД Беларуси) и запретить сотрудникам въезд в те места, где они, скажем, отдыхать любили. Я надеюсь, потом и Россия включится в этот процесс, откажется от Лукашенко и будет сотрудничать в Беларуси уже с новой властью. И тогда тем силовикам бежать будет уже некуда. Пока Лукашенко удерживается у власти, будет давление на эти структуры, чтобы они не чувствовали себя так свободно, чтобы понимали, что как было раньше, уже точно не останется. Не простит наш народ того, что произошло.

– Через "Центр белорусский солидарности" уже прошло 450 человек, общее количество выехавших в Польшу пока мы установить из-за всех этих событий не смогли. Конкретные случаи получили, смогли установить человека, причастного из сотрудников, прописали состав преступления, составили для себя документы, пошли к следующему. Нашли видеозапись, опознали сотрудника своими путями. Самые распространенные предположительные составы преступлений – наставлял оружие на мирно протестующего, закидывал гранатами. Есть несколько случаев изнасилований, количество пока не могу называть, есть избитые. В открытых источниках есть данные об убийствах.

– В том виде, в котором она происходит, – нет. Потому для таких баз берутся старые данные, бывает, что указанные там сотрудники несколько лет назад уволились, ушли из системы, уехали в другие страны или начали заниматься другими вещами. А компьютерные программы? Вы верите в это? Людей с тех фото опознавали их же знакомые, давали ссылки на соцсети, потом это все обрабатывалось в ролики. Настоящие же программы такого рода стоят очень-очень дорого. Для подключения одного доступа требуется 150 тысяч долларов. Мне кажется, эта информация о программе деанонимизации была вбросом, который сделали, чтобы напугать людей, которые, даже находясь в системе правоохранительных органов, не очень разбираются, как что работает. В реальности, если бы она работала, уже раскрыли и показали бы абсолютно всех сотрудников.

– Нет финансирования, Центр белорусской солидарности предоставил нам помещение, купил технику, потому что мой компьютер остался в России, а телефоны – в лесах Беларуси, где я скрывался. Центр формировался на пожертвования обычных людей, наши белорусские айтишники со всего мира слали пожертвования.

– Я, как и часть моих работников, находимся в статусе беженцев, ближайшие шесть месяцев мы не имеем права работать. Получаем пособие – 750 злотых в месяц (15 264 рубля. – СР). Полгода работать не можем, но нашли способ быть полезными своей стране. О нас узнала Светлана Тихановская и захотела встретиться. Мы пообщались, она поняла, насколько важно то, что мы делаем, и с нами начали потихоньку сотрудничать остальные участники протестных движений.

– В некотором роде сотрудничество есть, хотя лично мы не общались. Я знаю, что информация нашего штаба используется этим СМИ.

– Вы помните мою историю, как я бегал по лесам от своих же коллег? Сотрудник – часть системы. Вроде бы он имеет законные основания принимать те или иные решения, а по факту – нет: система быстренько раздавит его, придут коллеги, которые заинтересованы работать иначе, начальство, руководство, и они все будут оказывать давление, преследовать и так далее. Сейчас проходит информация о том, что выступавшие на стороне народа силовики уже находятся в местах лишения свободы в ужасных условиях, еще похуже, чем у гражданских людей. КГБ, внутренняя служба безопасности – все эти системы сразу же постучатся к тебе в дверь, задержат, незаконно проведут все обыски и сфальсифицируют дело, потому что ты обладаешь конкретными познаниями и информацией, которая может навредить нынешней власти. С тобой разберутся намного быстрее, чем с остальными. Даже до начала всех событий сотрудник был незащищен по очень многим направлениям, даже в плане социального обеспечения. На бумаге это все прописано, а реально ничего не реализуется. Мы хотим поменять эту ситуацию.

– Думаю, да, мы по каким-то направлениям пытаемся сделать то же самое, что и он. У нас пытался так идти Юрий Захаренко, но были не те технологии, не мог он это делать за рубежом, и человек быстро исчез. Надеемся, у нас другой путь.

– У нас все кричат: "Почему в стране столько силовиков?" Нужно начать с упразднения офицерских должностей для сотрудников, которые отвечают за бытовое обеспечение. Там не должна быть выслуга в 20 лет, потому что там нет никакой опасности, это не офицер подводной лодки или офицер полиции, которого могут убить. Такой же кадровик на гражданке должен работать до 60.

Второе – надо избавляться от дублирования систем. У нас есть прокуратура – надзорный орган, но в Следственном комитете есть так называемое УПК – управление процессуального контроля, которое дублирует надзор внутри системы. В других подразделениях правоохранительных органов тоже есть похожие службы-отделы. Зачем это дублирование и размазывание сил?

Стоит рассмотреть вопрос о декриминализации некоторых статей Уголовного кодекса. Там, где я работал, около 40% направленных дел были про превентивный надзор за людьми, которые освободились из мест лишения свободы. Не пришел вовремя домой, напился – совершил административное правонарушение. После трех нарушений заново заводят уголовное дело. Расследованием занимается следователь по особо важным делам, увеличивается нагрузка, реальные дела расследовать некому. Или с кражами, которые подпадают под нашу статью 205, часть 1. Там стоимость проведения расследования несопоставима с небольшим причиненным ущербом.

– У нас есть статья 20 Уголовного кодекса. Если участник преступной банды не был организатором и координатором, не совершал тяжких и особо тяжких преступлений, начал сотрудничать со следствием, то он освобождается от уголовной ответственности. Если человек был в этом, но сам лично никого не убил, не покалечил, то он освобождается от наказания. И какие тогда есть законные основания его уволить из органов и не давать ему там работать? На этическом уровне – да, есть, ты все-таки запятнал свои погоны. Но мы же подходим с точки зрения соблюдения законности. Митинги в Беларуси выросли из-за того, что наша власть начала нарушать всевозможные законы в отношении своих граждан, мы же не хотим уподобляться нынешней власти.

Но если сотрудник совершал тяжкие преступления, он не сможет остаться ненаказанным, получать пенсию, его стаж никуда не пойдет. Каждый делает свой выбор тогда, когда начинает стрелять, насиловать и убивать.

– У каждого она своя. Моя история даже не о том, чтобы кого-то бить, мне хватило просто столкнуться с тем, что в какой-то малой степени был вынужден закрывать глаза на нарушение закона или даже каким-то образом участвовать в нем, невольно позволяя каким-то сотрудникам уничтожать доказательства своей преступной деятельности или фальсифицировать в отношении кого-то какие-то документы.

– Многие военные части задействованы не были. В основной массе замараны те, кто приближены к президенту. Лукашенко лично назначает каждого полковника и выше. Чаще всего это самые приближенные к нему люди, поэтому они всей душой за него, и там особого разговора с ними не получится.

– Вы думаете, он лучших специалистов назначает или тех, кому может доверять? Не факт, что его люди – самые качественные и умные. У нас многие всю жизнь работают, но в доверие не входят, инакомыслящие, например, сидят на каких-то должностях и сдвинуться не могут. А эти все председатели, министры – да, неглупые люди, но их набирают исходя из того, что этот человек может сделать именно для Лукашенко.

– Пока люди будут бороться, никаких шансов у властей нет. Это агония теперешней власти. Она совершает постоянные ошибки, начинает менять одного начальника на другого, тот понимает, что он также два месяца может проработать и его сдадут-продадут, скинут на него вину. Люди не сдаются, они не хотят власти Лукашенко и его преступной группировки. Никто не забудет того, что произошло.

Людмила Савицкая