«Это запрет читать и думать»

В России могут начать штрафовать за поиск экстремистcких материалов в интернете и рекламу VPN. Авторы законодательной инициативы утверждают, что гражданам ничего не грозит. Их комментарии звучат на фоне критики даже со стороны провластных деятелей. В случае принятия Госдумой поправки могут стать самым серьезным ужесточением законодательства в сфере контроля над информацией за последние несколько лет, предупреждают эксперты.

До сих пор российский закон не запрещал искать в интернете какую-либо информацию, наказуемо было только создание или распространение запрещенного контента.

В соседней Беларуси сходные поправки открыли еще одну возможность для административного и уголовного преследования противников власти.

В чем суть поправок

Группа депутатов внесла на рассмотрение Госдумы поправки в Кодекс об административных нарушениях (КоАП) об усилении административной ответственности за нарушения в сфере связи и информации.

Инициированные группой депутатов и сенаторов поправки предусматривают штрафы для граждан в размере от 3 до 5 тысяч рублей за «умышленный» поиск в интернете заведомо экстремистских материалов, включенных в профильный опубликованный федеральный список, и получение доступа к ним, «в том числе с использованием программно-аппаратных средств доступа к информационным ресурсам, информационно-телекоммуникационным сетям, доступ к которым ограничен», написал накануне российский Forbes, первым обративший внимание на поправки.

Под это определение подпадают и VPN-сервисы.

Еще одна поправка вводит для граждан штрафы от 30 тыс. до 50 тыс. рублей за передачу сим-карт другому человеку, если только это не «безвозмездная кратковременная передача для получения услуг связи в личных целях».

Как это бывало и раньше, поправки были внесены в законопроект, который не имеет отношения к теме предлагаемых изменений (в данном случае — об экспедиторской деятельности), но уже прошел первое чтение. Второе чтение назначено на 17 июля, и если поправки будут приняты, то запрет вступит в силу уже 1 сентября 2025 года.

Что говорят авторы

В среду 16 июля, когда новость о поправках вызвала большой резонанс в российском новостном пространстве, их соавторы начали заявлять об отсутствии угрозы для обычных граждан.

Россиян не планируют наказывать за доступ к запрещенным ресурсам при помощи VPN, а чтение фейсбука и просмотр инстаграма (запрещенных в России) «не образуют административного правонарушения», заявил государственному «РИА Новости» сенатор Артем Шейкин.

Во-первых, как он утверждает, поправки в первую очередь касаются провайдеров, интернет-платформ и технических посредников и не направлены на «массовое наказание рядовых пользователей».

Во-вторых, по его словам, поправки не устанавливают прямую ответственность людей «за факт посещения заблокированных ресурсов». «Ответственность наступает только за умышленный поиск и доступ к материалам, которые включены Минюстом в список экстремистских материалов по решению суда», — сказал сенатор.

Это ограниченный список, который регулярно пополняется. Сейчас в нем 5473 позиции и нет СМИ, которых российские власти объявили «иностранными агентами» или нежелательными в России организациями.

«Обычный просмотр страниц, даже материалов „иноагентов" или „сомнительных лиц", если они не включены в этот список, не является нарушением», — пояснил соавтор поправок.

Также экстремистскими считаются материалы, которые призывают к экстремистской деятельности или оправдывают ее необходимость, например, работы руководителей немецкой НСДРП — поправки подразумевают, что их действие распространяется и на них.

Как именно власти будут определять, знал ли человек заранее, что контент, который он ищет, будет «экстремистским», Шейкин не объяснил.

Что касается VPN-сервисов, то их использование само по себе не является нарушением с точки зрения российских властей, которые массово блокируют интернет-ресурсы после начала войны в Украине. Сенатор Шейкин утверждает, что поправки не изменят такой подход.

При этом в поправках сказано, что за рекламу «программных средств» будут грозить штрафы: для граждан в размере от 50 тыс. до 80 тыс. рублей, а для юридических лиц — до 500 тыс. Шейкин утверждает, что писать в соцсетях о VPN гражданам запрещать не будут. «Обычное обсуждение или выражение личного мнения рекламой не является», — сказал он.

По мнению другого соавтора законопроекта, зампреда комитета Госдумы по безопасности Эрнеста Валеева, законопроект не устанавливает никаких дополнительных запретов и ограничений и не дает каких-то полномочий и прав силовым структурам и спецслужбам, а только устанавливает ответственность за нарушение запретов, уже установленных действующим законодательством.

«Речь идет об осмысленном поиске с преодолением запретов, которые уже установлены Роскомнадзором и использованием способов обходов. Достаточно лаконично, фантазий быть не может, — заявил он Би-би-си. — Ответственность несет тот, кто организовал доступ и организовал поиски — то есть пользователь. Если вы ищете обходные пути для получения [такой] информации, то вы не можете действовать по небрежности, вы действуете умышленно, организуя поиск запрещенной информации»

Он отмечает, что обязанность операторов оповещать правоохранительные органы уже есть в российском законодательстве. Поэтому, по его мнению, «для установления ответственных лиц, которые нарушили правило, совершенно не нужно копаться в чьих-то телефонах, останавливать на улицах».

«Как это будет работать на практике, какими методами действуют правоохранительные и силовые структуры, контрольные и надзорные органы — вы задаете вопросы, которые лежат за пределами этого законопроекта», — сказал Валеев Би-би-си.

С 1 марта 2024 года в России уже действует запрет на публикацию в интернете информации о способах обхода блокировок Роскомнадзора, в том числе с помощью VPN-сервисов. В ноябре в него включили также распространение научной, научно-технической и статистической информации о VPN-сервисах для обхода блокировок, отмечает РБК.

В то же время в декабре Роскомнадзор заявлял, что в стране не планируется вводить штрафы за использование VPN и собирать данные о личных устройствах VPN-пользователей.

Чем опасны новые поправки

Эксперты, опрошенные Би-би-си и другими медиа, отмечают, что формулировки поправок оставляют пространство для произвольного толкования и злоупотреблений и заметно ужесточают законодательство, регулирующее доступ граждан к информации.

«Этот закон — еще один кирпичик в деле создания системы массовой слежки и контроля уже не за распространением, а за потреблением информации. Это запрет не публиковать, а искать, читать и думать. На этом фоне ст. 29 Конституции окончательно превращается в тыкву», — констатирует партнер коллеги медиаюристов Сергей Марков.

Как отмечал специалист по цифровой безопасности Станислав Селезнев в разговоре с Forbes, ранее в российских законах не было ответственности за потребление контента, только за создание или распространение запрещенного. Это означает выход на новый уровень цензуры и борьбы с инакомыслием, полагает он. Предыдущая волна репрессий за распространение информации пришлась на 2022 год, когда были приняты и начали действовать законы о «фейках» и «дискредитации» российской армии.

Важнейший момент — как будет определяться умысел получения доступа к экстремистской информации, говорят юристы. Иными словами, как отделить намеренный ее поиск от случайной выдачи поисковиком контента?

Одно дело, когда человек целенаправленно ищет труды Муссолини, отмечает Марков. Но даже в реестре экстремистских материалов, в котором уже почти 5,5 тыс. публикаций, их описания довольно абстрактны, из них не всегда можно понять, а что именно, собственно, запрещено, рассуждает эксперт. Но новая статья в КоАП фактически обязывает людей перед поиском каких-то публикаций сначала проверять, нет ли искомой публикации среди 5 473 в реестре на сайте Минюста.

Но и поиск в списке тоже не панацея, потому что по сути закона наказуем будет поиск всего, что прямо не упомянуто в этом реестре, но подпадает под определение экстремистского материала в законе, считает Марков.

Кто и как может узнать, что ищут в интернете пользователи? Что пользователь ищет в интернете, могут знать администраторы публичных Wi-Fi или запомнить поисковые системы, отмечал Селезнев. «Для выявления такого нарушения можно использовать историю поисков в аккаунте Google либо на изъятом устройстве проверить историю браузера и результаты автозаполнения. Также помогут выявлять читателей «запрещенки» операторы связи: если трафик пользователей не защищен специальными средствами, операторы прекрасно видят, и какие приложения пользователь запускает, и на какие сайты заходит», — рассказал эксперт.

Именно его предположение, что после принятия поправок в КоАП можно ожидать более частой «проверки устройств» полицейскими на улице, вызвало переполох в соцсетях. Авторы поправок говорят, что этого не будет, Валеев добавляет, что применение выходит за рамки собственно законотворческой деятельности, а мнения правоприменителей на этот счет пока никто не слышал.

Новые поправки не предоставляют новых полномочий правоохранителям для проверки телефонов, компьютеров и браузеров, соцсетей, поисковиков и истории запросов, но становятся новым стимулом для сотрудников, чтобы делать это, отмечает Марков: «[Новые поправки] — это еще один инструмент давления в руках правоохранительных органов».

Технические проблемы есть и с выявлением VPN. На практике отличить легальные VPN, например, частные сети компаний, от других не так просто, отмечает источник Би-би-си в телеком-отрасли.

«Когда пользователь включает VPN, оператор это видит так: абонент "привязан" к станции в России, но трафик идет с зарубежных IP-адресов. Проблема в том, что ровно так же оператор может видеть так называемые "православные VPN" — то есть те, которые сотрудники компаний и корпораций вроде "Сбербанка" используют для входа во внутреннюю базу данных», — пояснил источник. По его данным, недавние отключения мобильного интернета были связаны в том числе с тем, что Роскомнадзор проводил тренировки ТСПУ для отличения «православного VPN» от «запрещенного». «Собственно, новый закон направлен на это же», — считает источник Би-би-си в телеком-отрасли.

В России уже существует «белый список» VPN — в этот список вносят IP-адреса компаний, использующих по объективным причинам иностранные протоколы шифрования, напоминает глава Общества защиты интернета и автор телеграм-канала «ЗаТелеком» Михаил Климарев (минюст России считает его «иноагентом»). К апрелю 2025 года в этом списке было 75 тыс. записей, писал «Коммерсант».

По словам Климарева, если «хорошие» VPN в «белом списке», получается, что остальные — «плохие». «Но они же не могут все другие VPN вычислить и заблокировать — ни со стороны оператора, ни через ТСПУ. Их же много. Я оцениваю число пользователей VPN в российском интернете миллионов под 50. Если бы операторы могли отличать хорошие от плохих, они бы давно заблокировали, но ведь не могут», — сказал Климарев.

Попросивший об анонимности эксперт в сфере телекоммуникаций обращает внимание на усиление ответственности и расширение функций контроля провайдеров и операторов в новых поправках. «Это гораздо более глубокое проникновение в сферу связи, чем просто услуги провайдера конечному пользователю. Сюда попадают и хостинговые структуры, и маршрутные каналы — все, что связано со связью, — рассказывает собеседник Би-би-си. — Вероятнее всего, предполагается, что контроль, сбор, хранение, сортировка, обработка этой информации — кто куда ходит в интернете и что ищет — также ляжет на провайдеров за их деньги, иначе и лицензии лишишься, и попадешь на разорительный штраф».

Весь пакет новых поправок — это попытка максимального уничтожения возможности для анонимного нахождения человека в интернете, и хотя это достижимо не на 100%, но налицо стремление к этим 100%, считает собеседник Би-би-си.

Медиаюрист Саркис Дарбинян (в реестре «иноагентов») в разговоре с Forbes сравнил российскую инициативу с белорусским опытом «постепенной криминализации конечного потребления запрещенного контента и софта». «Люди начнут бояться читать, смотреть, подписываться на запрещенный контент, даже если это необходимо для работы, правозащиты, образования или понимания», — сказал он.

Белорусский опыт

В Беларуси похожая норма действует с мая 2021 года и регламентируется новой версией закона о противодействии экстремизму — она дала силовикам неограниченный доступ к телефонам граждан.

Телефоны проверяют на границе, особенно со странами ЕС, и просто на улицах городов, где милиция требует показать телефон вместе с удостоверением личности. Телефоны проверяют даже у школьников без согласия их родителей.

«Экстремизм» там ищут наряду с информацией об алкоголе, сексе и наркотиках. «Экстремистскими» считаются все основные ресурсы, связанные с оппозицией, сайты и страницы в соцсетях работающих из эмиграции медиа.

Как и в России, в Беларуси есть свой список экстремистских материалов, его публикует министерство информации страны. При этом ссылку на список и цитаты из закона можно найти даже на сайте Белорусских железных дорог — наряду с расписанием поездов и новостями о популярных туристических направлениях.

По состоянию на середину июля 2025 года в списке около 7 тысяч позиций. Примерно 2 тысячи из них добавлены в течение 2024 года.

Силовики ищут в телефонах несколько основных «нарушений». Сам факт подписки, например, на «экстремистский» телеграм-канал может привести к административному аресту.

Лайки и комментарии могут привести уже к уголовному приговору с отбыванием наказания на «химии» (аналог в России — колония-поселение). Репост уже считается распространением «экстремистской информации» и наказывается сроком до пяти лет лишения свободы.

Точных данных о количестве наказанных граждан нет — власти не публикуют эту информацию в полном объеме. Правозащитники с начала подавления протестов 2020 года фиксировали сотни таких случаев, они называют эту практику «систематической и массовой».