Кремлевская разводка

О роли алчности в истории России

Портфель министра в России стоит 20 млн. евро. Вся структура власти до президента пронизана коррупцией. Об этом заявил депутат Госдумы, коммунист Валерий Рашкин.

«Президент является руководителем антикоррупционной комиссии России, под ним – все силовики. Так вот, комплексно этот блок не работает. В отдельных случаях, конечно, дают данные о каких-то коррупционерах, но это нельзя назвать системой, это так, вброс.

Цитата:

Западные исследователи до недавнего времени считали высшей степенью коррупции так называемый захват государства (state capture), когда олигархические структуры подминают под себя и перестраивают государственные институты. Но Россия поставила своеобразный антирекорд, доказав уже к началу 2000-х гг., что эта стадия отнюдь не завершающая. В 2000-х гг. начался обратный процесс — захват государством бизнеса. Ситуация, далекая от классики — не бизнес коррумпирует государство, а государство начинает коррумпировать бизнес. Но Россия сделала еще один «шаг вперед», начав «перезахват» государства. Криминализованное государство в лице чиновничества, разбогатевшее на коррупционном вымогательстве, идут все выше по властной лестнице, поднимаясь на самый верх. Власть, бизнес и государственное управление становятся единой криминальной субстанцией, которая перезахватывает и политическую, и правовую, и гражданскую, и любую другую систему.

В современной России можно наблюдать еще один интересный феномен — превращение совокупности личной алчности членов общества в отдельный институт. Поколение «недокормленных комсомольцев» больше не пытается «хапать» для себя лично — гораздо больше денег приносит отстроенный институт каждодневного обогащения.

Воруют до 50% бюджетных средств, например, в сфере строительства. Помните, была программа у «Единой Росссии» «ФОКи по всей стране»? Так вот, 50% выделенных бюджетных средств разворовали. Об этом в своем докладе говорил Замгенпрокурора. Сегодня силовиков в России достаточно, чтобы пресечь коррупцию по-настоящему, но чтобы бороться с ней, нужна политическая воля, а ее нет.

Вся система власти, начиная с 1991 года, настроена на схему управления государством за откаты, взятки… Замгенпрокурора в докладе указал, сколько стоит получить портфель министра – 20 миллионов евро, эта цифра озвучена, есть схемы».

Цитата:

Институционализированная алчность вкупе с силовой коррупцией и формируют нынешнюю общество-политическую систему в России. Бизнес и все общество играют по навязанным правилам из страха. Все «наполняющие» сектора российской экономики находятся под контролем бюрократии, и власть это устраивает, поскольку коррупционное кормление — плата за лояльность на всех уровнях. Все это привело к тому, что алчность стала элементом идеологии, а отдельный человек оценивается исходя из его умения «решать вопросы». Понятия репутации и ответственности больше не применимы к публичным лицам.

Коррупция является самым доходным и «удобным» бизнесом. Есть и еще один признак того, что коррупция стала бизнесом — появилась не только торговля должностями, но и должностное рейдерство. Коррупционные судебные дела в отношении чиновников возбуждаются с одной целью — поставить на эту должность другого человека.

Для страны это чревато полной потерей научного потенциала, накопленного еще в советские годы. Коррупция в науке имеет колоссальные масштабы — чем закрытее и сложнее разработка, тем выше откаты. Первые звоночки будущей катастрофы уже прозвенели — ракеты «Булава» не летают, спутники «Глонасс» падают.

При таком уровне коррупции происходит полный развал инфраструктуры. Постепенно отмирают и реальные сектора экономики. Так, коррупция практически полностью уничтожила легкую промышленность — она не выдерживает конкуренции с китайским контрафактом, который широкой рекой течет в России по коррупционным каналам. В контрабанде товаров из Китая замешана не только таможня. Поток контрафакта покрывается межведомственной коррупцией с участием силовых структур.

Валерий Рашкин напоминает, что до сих пор Госдума не ратифицировала 20-ю статью Конвенции против коррупции.

«В чем суть этой статьи? Человек, ну, допустим, премьер Путин, получает столько-то доходов в год, плюс что-то там еще по акциям и все это вносит в Декларацию. А вот его траты за год. Если они не совпадают, т.е. заработал меньше, чем потратил, объясни – почему, откуда деньги? 20 статья обязала бы всех чиновников, министров, лидеров «Единой России» показать – сколько заработал и на что потратил, и если несовпадение доходов с расходами – сразу попадаешь под подозрение в коррупции».

Валерий Рашкин утверждает: 100% властной элиты подпадают под эту статью.

«Возьмите моего коллегу Володина (Вячеслав Володин – глава избирательного штаба Общероссийского народного фронта), который не работал в коммерческих структурах, так он – миллиардер! Про него журнал «Форбс» писал. И сел бы, если бы 20 статья была ратифицирована. Большинство «Единой России» попадают под нее».

Валерий Рашкин считает, что победить коррупцию в руководстве страны может только гласность.

«Я делаю депутатские запросы: дайте списки проворовавшихся чиновников, должности, звания, кого посадили за взятки и откат! Так не дают! Говорят, нет систематизации. Я говорю, дайте всех силовиков, чиновников, мэров, кого уже наказали, кто уже сидит. Я же не прошу оперативную информацию. Дайте списки тех, по кому есть решение суда. Даже этого не дают! За 5 лет дали один раз выписку за что сидит мэр, чиновник, силовик. Я выступил с этим анализом в Госдуме, за что меня лишили слова аж на месяц», – возмущается коммунист.

Он добавляет, что более 90% VIP-коррупционеров состоят в «Единой России». «Вот это и было шоком, за это меня и лишили слова», – утверждает Валерий Рашкин.

Цитата:

Рост масштабов коррупции скоро достигнет своего предела — это случится тогда, когда развалится страна или произойдет полная потеря управляемости. Россия находится весьма близко к административной потере управляемости — примером могут служить пожары минувшим летом, когда во время чрезвычайной ситуации ответственные на всех уровнях попросту ушли в отпуска, так как не доходным лично для себя делом чиновник заниматься уже не желает