"Репутация у Московской патриархии отсутствует — у нее есть только криминальное досье"

Священник Яков Кротов об истории с квартирой Гундяева:

Мне кажется, тут есть несколько забавных моментов. Во-первых, что такое богопротивное — не богохульное — поведение? У владыки Кирилла пентхаус с видом на храм Христа Спасителя. Но только оформлено это не на него — это тоже важно помнить — это оформлено на его сестру. В некоторых желтых издания ошибочно говорили, что это его сожительница. Но речь идет, насколько я понимаю, именно о его сестре (сестру Гундяева зовут Елена, а не Лидия, т.е. эта женщина не является его сестрой - ЭР). Это означает, что после смерти святейшего квартира отойдет не Церкви, а каким-то другим наследникам, что уже не очень хорошо и противоречит духу христианского поведения.

Второй момент. Символично, что речь идет о "Доме на набережной" — это символ номенклатуры. И то, что там теперь, вместо Тухачевского, Молотова и других, живет Патриарх — при советской власти это, конечно, вряд ли было бы возможно. А теперь имеет место быть.

Что касается того, что Патриарх столкнулся со священником – Шевченко – человеком гораздо более пожилым, чем святейший Патриарх. И, насколько я понимаю, пребывая в некотором шоке от происшедшего, он не служит.

Видимо, теперь такие истории будут происходить часто. Потому что был какой-то романтический период, в том числе и у номенклатурных властителей, в их отношениях в Церковью. Там не только бывшие коммунисты, которые цинично переметнулись в православие. Но даже циник обычно себя убеждает: "Я вот чуть-чуть верующий... О, я уже много верующий!"

Но там были и настоящие обращения. Я думаю, что здесь стоит предположить, что у Шевченко это была реальная встреча с Богом, какой-то духовный путь — и вдруг такой "облом"!

Как бывший библиотекарь, архивист первой категории и сотрудник именно отдела обеспечения сохранности документов в архиве древних актов, я должен сказать, что акт экспертизы, по которому обеспыливание 900 книг, в основном, довольно поздних — рубежа XIX-XX веков — который в "Ленинке" оценили, кажется, в 20 миллионов, — это неслыханно. Это можно сделать в любой простейшей лаборатории в Исторической библиотеке или в том же Архивном городке на Пироговке за намного меньшую сумму. Так что эту экспертизу, я думаю, можно смело считать заказной и не вполне правильной — не может обеспыливание книг стоить дороже самих книг — раритетов там не названо, по крайней мере, в той информации, которая попала в СМИ.

Значит здесь какая-то расправа полукриминального, рейдерского характера. С одной стороны, жалко Шевченко, конечно, — такие вот потери иллюзий. А, с другой стороны, это все-таки "оперетта из жизни высшего света", или лучше говорить - "высшего мрака". В наших условиях какой же это свет? Это мрак, который выдает себя за свет.

Слава гласности! Я думаю, что при Брежневе тоже таких хохм среди номенклатуры было много, но они не выходили на поверхность, только Тополь с Незнанским о них писали по слухам. А теперь это все-таки проскакивает в газетах, хотя жизнь высшей номенклатуры сейчас закрыта почти на брежневский манер, но кое-что выскальзывает, значит "блажены нищие духом".

- Но как это выглядит, когда Патриарх судится со священником собственной юрисдикции по такому все-таки ничтожному поводу?

- Я не думаю, что это суд из-за денег — Патриарх просто хочет обзавестись еще одной квартирой — дело в этом. И с высокой степенью вероятности он это сделает. Я вообще не думаю, что Патриарх что-то решал. Я думаю, что это сестра Патриарха — с его, конечно, ведома — и сильно ловкий адвокат, который предложил такую схему: наказать соседа и при удачном раскладе отобрать квартиру. Это действительно нравы волчьей стаи. И никаких иллюзий здесь питать не надо. От того, что это все под христианскими лозунгами, ситуация только трагичнее, а не наоборот.

- Вы ведь не предполагаете, что все эти действия могли бы быть совершены без ведома Патриарха?

- Нет, Патриарх, конечно, в курсе. Но надо понимать, что по его масштабам даже пентхауз в "Доме на набережной"... Ну, что такое для него квартира стоимостью в 20 млн долларов? – Это гроши. И, я думаю, что у него гораздо больший масштаб. Я надеюсь, что остальное свое имущество он все-таки хранит за границей — предусмотрительней бывшего министра. Так что здесь ему сестра что-то сказала, что, может быть, попробуем? На что он сказал: дерзай.

- Но это же серьезный удар по репутации?

- Какой это удар по репутации? Чтобы был удар по репутации, должна быть репутация. Репутация закончилась, когда были преданы гласности факты торговли табаком и очень плохим шампанским. Тогда — в середине 90-х — репутация погибла. С тех пор, если кто-то говорит, что репутация есть — этот человек хотел обманываться, сознательно хотел чего-то не знать, и вдруг через его броню пробилась какая-то информация. Это проблема человека в состоянии самообмана. А любой человек сколько-нибудь образованный в современной церковной истории прекрасно понимает, что репутация у Московской патриархии отсутствует — у нее есть только криминальное досье. А по криминальному досье нельзя нанести удар — можно только подшить еще одну страничку.

- Вы имеете в виду всю Московскую патриархию?

- Руководство Московской патриархии — это верхушка варьете.

Я не думаю, что избрание Патриарха было избранием. Это было, конечно, назачение Путиным. И все разговоры о конкуренции — это все была дымовая завеса, которую создавали за деньги разные господа... кто в диаконском чине, кто в архиерейском, кто в иерейском — это все был спектакль. Кому-то угодно считать этот спектакль реальностью и заниматься комментариями. А мне кажется, это странно.

Источник

По теме:

Квартира для Гундяева

Истинный аскетизм патриарха Кирилла