Вы здесь
После потопа
Нижняя Баканка – станица в 20 км от Крымска. Сразу же по приезде, вечером в понедельник, слышу, как местный организатор рассказывает: «Мне в администрации по секрету сообщили – погибших 2500 человек. Это было еще позавчера (т.е. это данные первых же суток)».
Едем с волонтерами по адресу: одинокая женщина, гараж и кухня забиты илом. Вода, судя по следам на стене кухни, стояла в человеческий рост. Улица распложена над рекой Баканка. Везущая нас женщина показывает на пустырь: «Вот здесь был дом». И продолжает: «В Крымске уже 800 новых могил и еще две фуры, забитые трупами. Всего погибших 2300 взрослых и 300 детей». «Откуда у вас эти сведения?» - «У соседки дочка работает в администрации, имеет дело с документами».
Волонтеры, находившиеся в это время в лагере в Крымске, потом сообщили, что Алена Попова заявила: погибших 3800 - со слов медиков, работающих в городском морге. Говорили они и про фуры: «там трупы лежат штабелями, один на другом».
На автобусной остановке, а затем и на стене администрации Баканки объявление. Фотография улыбающегося малыша. Подпись: «Разыскивается Артем Давидян, трех лет, попавший в поток во время наводнения в ночь с 6 на 7 июля. Приметы: голубые глаза, шрам от аппендицита». Кажется, родители еще тешатся безумной надеждой, что их Артемчик остался жив и однажды кто-то приведет его за ручку...
На улице Горького, над самой рекой - дом, чуть ли не по самую крышу забитый илом, какими-то ветками и кустами. Перед домом хлопочет мужик лет 45. «Вы здесь живете?» Безнадежно машет рукой. «Я здесь жил. Еще недавно...»
У администрации в очереди за гумпомощью - небритый мужчина лет под 50. "Как пройти на такую-то улицу?" "Не помню... меня после наводнения переклинило".
Как всегда в подобных ситуациях, лучшие и худшие качества людей выступают обнаженными. Женщина вернулась в здание администрации с раздачи гуманитарного груза, ругается: «Опять эти, сверху, все похватали». Кто-то подает реплику: «Ну ничего, разберутся и завтра обратно принесут». «Да нет, там есть много хороших вещей». «Эти сверху» - жители верхних улиц, которые не пострадали или минимально пострадали от наводнения. Они охотятся за гуманитаркой в то время, когда жители нижних улиц расчищают свои дома от завалов. Разумеется, это относится не ко всем – другие, наоборот, дают приют оставшимся без крыши над головой соседям.
Электричества так и не подали. В администрации раздают еду, ее возят волонтеры, но почему нельзя привезти из ближайших воинских частей полевые кухни - тайна. Говорят, что люди на отдаленных от администрации окраинах (которые как раз особо и пострадали) за три дня не видели никакой помощи, ни хлеба, ни пресной воды. В администрацию приходит множество людей, которым нужна помощь (разгрести, откачать воду и т.п.). Вера Лаврешина говорит, что за полдня записала с пять десятков адресов. Между тем всего в городе с десяток волонтеров. Эмчеэсников я почти не видел, особенно в первый день: там я с ними столкнулся только два раза, один раз они фланировали, жуя что-то на ходу, второй раз убирались перед домом, смежным со зданием администрации, когда приезжала камера ОРТ. На следующий день (в среду), впрочем, на нижних улицах была уже эмчеэсовская техника. «Я три ночи не спал», - говорил эмчеэсовец, с которым вместе стоял в очереди на прививки.
При таком раскладе с утра вторника меня с группой волонтеров отправили расчищать амбулаторию. Амбулатория уже возобновила работу, и люди шли в нее на прививки (столбняк, гепатит), таща за собой хнычущих детей. Перед нами поставили задачу: выкинуть хлам и очистить двор от ила. Хлам-то и испорченную мебель мы выкинули (после большого скандала с завхозом, которая кричала, что в этой стране дураков она будет материально отвечать за выкинутую мебель, и наконец согласовала с кем-то ее экстренное списание). Но что касается расчистки двора, то тут ребята взбунтовались: «Есть множество людей, у которых творится полный п*ц, а нас тут заставляют культур-мультур наводить!» - и отправились искать действительно нуждающихся. На следующий день таким же образом: в то время как Лаврешина и девочки принимали одну за другой заявки отчаявшихся людей, которые никто не удовлетворял, с полдюжины волонтеров наводили марафет, очищая от ила двор особо не пострадавшего детского сада, как мне было заявлено - «потому что через два дня комиссия».
И в заключение - невеселые бытовые курьезы. На остатках кухни: «Холодильник выкидывать?» «Выкидывайте, ребята, он все равно пустой, вместо шкафа служил. Хороший-то ушел, а этот дурак остался». Аналогичная ситуация произошла с человеком, у которого был новый автомобиль. Он купил второй, разбитый – на запчасти. Судьбе было угодно, чтобы именно разбитый-то и остался, а нового – и следов не отыскали...
Число погибших перевалило за 6 тысяч, город охвачен усиливающимся трупным запахом.