Вы здесь
Кто и как играл на рынке ГКО?
Своим обращением в Таганский суд С.Алексашенко решил вновь привлечь общественное внимание к событиям 15-летней давности – участию высокопоставленных должностных лиц в операциях на рынке ГКО, валютному коридору, августовскому кризису 1998 г., дефолту, девальвации. Неудовольствие истца вызвал следующий отрывок из моего интервью «Реформы 90-х провели во благо номенклатуры» в «Комсомольской правде» 9 февраля прошлого года:
« – А может, все дело в том, что многие крупные чиновники сами играли в эти игры и зарабатывали деньги. Ловили рыбку в мутной воде.
– Это отдельный срез. На рынке ГКО были коммерческие банки, инвестиционные компании, российские и зарубежные инвесторы, частные лица. Это нормально. Но совершенно ненормально, когда на рынке ГКО играли Гайдар, Алексашенко, Кох и другие инсайдеры – лица, работавшие непосредственно во власти и с властью. Эти лица непосредственно создавали валютный коридор, в ежедневном режиме получали информацию о том, какова потребность страны в заемных ресурсах, сколько Минфин собирается погашать, получить, каково соотношение средств, какие ожидаются проценты, каков горизонт планирования этих операций. Это чистый, стопроцентный инсайд.
– Но инсайд в те годы не был уголовным преступлением в России.
– Да, не был. Поэтому тот же господин Алексашенко может спокойно теперь заявлять: да, был первым заместителем руководителя Центробанка, сам создавал этот рынок ГКО, в ежесекундном режиме следил за тем, что происходит на аукционах по ГКО, но я имел право участвовать в покупках этих ГКО. По юридическим правилам 1996-1998 года имел. Но, на мой взгляд, есть еще и нечто другое – моральное понимание, что может и что не может делать чиновник, руководящий этим процессом».
В Письменных объяснениях истца, представленных в Таганский суд, в частности, говорится: «данные утверждения Ответчика 2 (т.е. меня. – А.И.) не соответствуют действительности. А именно Алексашенко С.В. не играл на рынке ГКО и не продавал ГКО, используя при этом свое служебное положение в корыстных целях, и соответственно не получал денежных средств от такой деятельности».
Истец хочет публикации опровержения в газете и выплаты ему со стороны Ответчика 1 (газеты) 100.000 рублей и со стороны Ответчика 2 (то есть меня. – А.И.) 1.000.000 рублей.
Прошедшие годы, возможно, ослабили память о том, кто и как играл на рынке ГКО. Поэтому имеет смысл освежить воспоминания непосредственными свидетельствами и документами.
Ю.Скуратов, «Вариант дракона»:
«И третье уголовное дело, – самое перспективное, которое еще предстоит детально расследовать, – это дело, связанное с операциями физических лиц на рынке ГКО.
На межбанковской валютной бирже мы изъяли базу данных и были изумлены ее "начинкой": обнаружилось, что на рынке ГКО играли 45 тысяч физических лиц, в том числе и огромное количество государственных чиновников...
...убыточные аукционы... нужно было закрывать и думать, что делать дальше, но их проводили! И хорошо на этом зарабатывали. Зарабатывали те чиновники, которые были обязаны оберегать казну от напастей, подобных ГКО...
Всего мы обнаружили в этом списке 780 крупных государственных чиновников, не имеющих права играть ни в какие коммерческие игры.
Кто же эти люди? Чубайс – в ту пору вице-премьер российского правительства, Серов – вице-премьер,... Тихонов – министр образования и науки, Алексашенко и Можаров – заместители председателя Центробанка, первый заместитель министра финансов Вавилов...
Чем еще были привлекательны доходы, получаемые от игр в ГКО? Эти доходы не облагались налогами. Токарь со своей скромной зарплаты платил налоги, учитель платил, даже пенсионер и тот платил, а разжиревшие игроки рынка ГКО не платили...
Наряду с чиновниками, с чубайсами и гайдарами, на рынке ГКО играли и преступные авторитеты, и олигархи, и теневые магнаты нефтяного рынка, и "воры в законе" - это мы выяснили точно, фамилии в прокуратуре есть. Рынок ГКО стал большой стиральной машиной для отмывания грязных денег.
Чубайс, например, отрицал, что он играл в ГКО, будучи первым вице-премьером. Я, честно говоря, вначале даже засомневался: может, действительно он не играл? Уточнил у оперативных работников, те подтвердили – играл!...
...нас интересовали вопросы, связанные с так называемой инсайдерской информацией, с информацией как проводить конкурсы, на каких условиях, – все это ведь собирается в руках, скажем, того же Чубайса, курировавшего финансовый блок в правительстве, который потом дает команды на покупку и продажу ценных бумаг. Знает все условия вплоть до самых мелких деталей. И сам же играет... Разве Чубайс, имея на руках такую информацию, мог когда-нибудь проиграть? Или позволить проиграть своими друзьям и знакомым? Он всегда мог позвонить кому-нибудь из них и сказать: купи бумаги ГКО, – не пожалеешь!...
Операции-то все расписаны, они все остались в компьютерном банке данных! Как и операции Гайдара и других игроков... Эти люди, имея в своих друзьях Чубайса, вполне могли пользоваться инсайдерской информацией...»
А.Угланов. Отцы и дети дефолта:
- В бытность вашу генеральным прокурором вы не раз выступали в Совете Федерации и перед журналистами. И всегда в ваших словах звучала какая-то недосказанность. Вы говорите "чиновники". Но ходили слухи даже о каком-то списке...
Ю.Скуратов: Их имена мы изъяли из базы данных Межбанковской валютной биржи, хотя кое-где вместо фамилии указывались номера серий паспорта или искажались фамилии. Мы выявили вице-премьеров — Чубайса и Серова,... Вавилова — первого зам. министра финансов и еще 5 замов министра финансов. Все они играли на рынке ГКО. Заместитель председателя ЦБ Алексашенко...»
А.Суриков, член Совета Федерации. Стенограмма 44-го заседания Совета Федерации России 17 марта 1999года:
«Господин Гайдар — участник рынка ГКО (6 млрд. рублей), комиссия по рынку ценных бумаг этим занимается. Господин Кох — тоже крупнейший участник рынка ГКО, господин Алексашенко, первый заместитель Председателя Центрального банка, — также крупнейший участник рынка ГКО. Это люди, владеющие всеми секретами рынка ГКО».
http://council.gov.ru/files/sessionsf/report/20070404165957.DOC
В.Пивненко, член Совета Федерации, Стенограмма 44-го заседания Совета Федерации России 17 марта 1999 года:
Указанные обстоятельства позволяют поставить вопрос о персональной ответственности Кириенко и Дубинина за превышение ими полномочий при принятии решений от 17 августа, а также о персональной ответственности Кириенко, Дубинина, Задорнова, Алексашенко, Чубайса и Гайдара за последствия принятых решений.
http://council.gov.ru/files/sessionsf/report/20070404165957.DOC
В.Назаров, К.Родионов, «Мифы о 90-х». Часть 10. Игра на рынке ГКО:
Свои собственные средства Егор Тимурович вложил в рынок ГКО в 1995 году. Тогда реальной казалась победа коммунистов на выборах, и Гайдар решил озаботиться проблемой безопасности своей семьи... Оставшиеся средства он вложил в России в ГКО, так как этот рынок обладал высокой ликвидностью, которая в условиях политической нестабильности – вещь весьма полезная. После победы Б.Н.Ельцина на выборах в 1996 году, Егор Тимурович перестал опасаться политических репрессий и продал ликвидные облигации...
Что касается средств Института экономики переходного периода, стратегическое управление которыми осуществлял Егор Тимурович, то здесь была более драматичная история. В условиях относительно высокой инфляции вложение средств Института в высоколиквидные и высокодоходные ГКО вначале представлялось Егору Тимуровичу хорошей идеей. Однако он не учел крайне неблагоприятное для финансиста сочетание собственной щепетильности и макроэкономических рисков. Если ты обладаешь инсайдерской информацией, но принципиально отказываешься от ее использования, финансовые проблемы обеспечены. Что и произошло с инвестициями Института в ГКО. Егор Тимурович счел для себя этически невозможным продать облигации в условиях, когда говорил о недопустимости дефолта и призывал власть предотвратить девальвацию. Он запретил выводить деньги с рынка ГКО именно потому, что обладал инсайдерской информацией о его плачевном состоянии. Результат — деньги Института были потеряны, а Егор Тимурович сохранил чистую совесть.
А.Чубайс,The New Times, 16 декабря 2010 г.:
Дефолт 98-го года. Ситуацию удержать не смогли. Дней через десять узнаю: Егор потерял свои сбережения. Спрашиваю его: «Егор, ты же понимал, к чему идет? Почему деньги не вынул?» Егор: «Честно? Я: «Честно.» Егор: «Я забыл».
С.Дубинин, Эхо Москвы, 22 марта 1999 г.:
А вторые это просто злонамеренно врущие люди, которые пытаются откуда-то навязать эту установку, что на рынке ГКО руководство ЦБ что-то для себя лично зарабатывало. При этом называется вскользь одна фамилия "Алексашенко". Вопрос ведь не в том, даже если у Сергея Владимировича был вклад в ГКО. Имел он право туда их вкладывать, эти деньги? Имел. Это надо понять. По закону имел. Потому что единственное, что мог покупать себе работающий в государственном банке человек, так же, как и любой другой чиновник, именно государственные бумаги. А акции он не имел права покупать. При этом источник был незаконным? Если докажут, что источник был незаконным, значит, отмывание грязных денег. Если же источник был законен, то в этих операциях вообще нет ничего незаконного.
«...исполнение бюджета хронически зависело от источников финансирования его дефицита – средств от приватизации государственного имущества, продажи государственных краткосрочных облигаций (ГКО), кредитов ЦБ правительству...
Рынок ГКО тогда уже был серьезным источником финансирования для бюджета...
Финансовые инвесторы предпочитают вкладывать деньги туда, где есть объемы и ликвидность, то есть в любой момент бумаги можно обратить в деньги. Рынок ГКО оказался именно таким...
На рубеже 1995–1996 годов Центральный банк оказался перед выбором: есть де-факто ситуация, при которой иностранцы вкладывают деньги в рынок ГКО, и есть юридический запрет на эти операции. Можно, конечно, попытаться добиться превращения юридического запрета в фактический. Но как? Если же снять юридический запрет, то придется признать нормой большие прибыли иностранцев. Доходность ГКО была 40–50% в рублях, или 30–40% в валюте (с учетом 10%-й девальвации в течение года)...
Понимая, что ситуация плохая, мы в Центральном банке придумали, как совместить юридическое и фактическое положение дел. Предложили нерезидентам перевложить их деньги по специальной схеме, по которой часть сверхдоходов «отрезалась» в пользу ЦБ. А банкам-посредникам сказали: если вы не трансформируете такие инвестиции в предлагаемом порядке, будем через банковский надзор ограничивать вас по некоторым операциям. Конечно, это незаконно, мало оснований для таких ограничений. Но иначе мы будем просто останавливать операции и не дадим вам работать в России. То есть или вы идете на сотрудничество, или делаете вид, что не занимаетесь играми в ГКО на деньги нерезидентов. И тогда бороться с вами мы будем уже по принципу «против лома нет приема». Банки согласились. Схема была реализована...
С одной стороны, у нас были обязательства по валютному коридору – мы обещали удерживать курс рубля в определенных пределах. С другой – были достаточно высокие процентные ставки на рынке ГКО, по которым у ЦБ не было никаких обязательств, однако было понятно, что с ростом ставок растет и долговая нагрузка на бюджет, так как нужно платить больше процентов...
Отношения между Минфином и ЦБ обострялись, потому что министерство в июне не смогло привлечь достаточно денег на аукционе по ГКО, чтобы расплатиться с банком за предоставленный ему «технический» кредит...
Дело закончилось тем, что Центральный банк, пользуясь банковским правом, стал просто списывать деньги со счета Минфина сразу при их поступлении...
...ситуация на рынке ГКО обострялась с каждой неделей: уровень доходности постепенно достиг 50% годовых, заимствования при таком уровне процентных платежей делали бюджет 1999 года абсолютно невыполнимым, поскольку доля процентных платежей могла превысить 40% расходов бюджета. Новые заимствования давались Минфину все труднее...
...одной рукой (через погашение вместо Минфина ГКО) ЦБ давал рынку рубли, другой обменивал их на иностранную валюту...
Валютные интервенции Центробанка почти сравнялись с полученным от МВФ кредитом. Бессмысленность и бесперспективность продолжения такой политики стала очевидной.
К августу 1998 года доходы Минфина упали примерно наполовину, а средства, необходимые сверх налоговых поступлений для финансирования первоочередных расходов бюджета, выросли в расчете на месяц с 6 млрд рублей в конце июля до 12 млрд к концу первой недели августа и до 16 млрд – к середине месяца. Страна вплотную подошла к краху бюджета...»
«Справка Примакова», «Новая газета», 18 октября 1999 г.:
«Отрабатывались конкретные противоправные действия бывших руководителей Банка России. В частности, установлено, что Алексашенко С. В., занимая должность первого заместителя председателя Центрального банка, имел в нескольких коммерческих банках рублевые и валютные счета, на которые зачислялись средства, полученные от ГКО. Только на его рублевый счет N42301810400011702985, открытый в Автобанке, за 1998 год поступило 11 крупных платежей. За 1997 год соответственно 6 платежей и 1996 год – 12 платежей на общую сумму около 560 миллионов неденоминированных рублей.
На валютный счет Алексашенко, открытый в этом же банке, поступило более 42 тысяч долларов США. Кроме того, на валютном счете в Мосбизнесбанке у него находилось еще 50 тысяч долларов США».
«На одном моменте всё же остановлюсь.
А именно на том, что «Гайдар, Чубайс, Алексашенко... участвовали личными деньгами на рынке ГКО».
Во-первых, обратите, внимание, ЛИЧНЫМИ деньгами.
Не знаю как других, а меня все существующие налоговые органы протрясли после 98-го на предмет проверки моих доходов. Ни копейки не начислили...
Во-вторых, инвестиции в ГКО ни для кого не были запрещены.
Физические лица имели право покупать и продавать ГКО, но при этом обязаны были работать через дилеров, т.е. не имели права выставлять свои котировки. Обвинять кого-то в этом, это примерно то же самое, как закричать: «Он покупал доллары!» или «Он имеет банковский вклад!».
В-третьих, возможная проблема «инсайда» если и могла проявиться, то в том, что инвестор не покупал, а продавал в какие-то моменты, когда он получал информацию, не доступную другим участникам рынка.
Насколько мне известно, никого в подобном не обвиняли».
vichirkov: А как же с утверждением Илларионова, что "некоторые сотрудники Центрального банка, включая и Дубинина и Алексашенко, активно участвовали и в покупках ГКО"?
Это была правда?
saleksashenko: На эту фразу даже не пытались подавать иск: 1) не оговорены временные рамки, когда это делалось, 2)понятие АКТИВНО может трактоваться как два раза за всю жизнь, а может - каждый день по 4 часа подряд, 3)это не запрещалось законом, в отличие от валютных сделок, 4) тяжело оказывать ущерб репутации, я, вообще, считал и считаю, что ПОКУПКИ госбумаг чиновниками (а не ТОРГОВЛЯ НА РЫНКЕ) не является нарушением чего-либо, включая этические нормы.
vichirkov: Понятно, здесь Илларионов оказался прав:(
Как у Вас получается: покупка руководителями ЦБ госбумаг с доходностью до 200% годовых при фактически фиксированном валютном курсе – это даже не нарушение этических норм???
Ну да, а такая дикая доходность по краткосрочным гособязательствам, наверное, оправдывается огромными рисками «инвесторов»-руководителей ЦБ?;)
Не уверен, что в данном случае существует принципиальная разница между ТОРГОВЛЕЙ НА РЫНКЕ и ПОКУПКОЙ краткосрочных обязательств руководителем ЦБ, у которого благодаря инсайдерской информации и короткому периоду обращения этих госбумаг практически нет рисков.
dmdrv: Сергей, все-таки, Вы лично участвовали в ГКО и когда из него вышли?
Если Бернанке вдруг переведет свои накопления из долларов в евро, он потеряет работу.
Я помню то время, и сам все свои сбережения сразу переводил в доллары. Но для зампреда ЦБ даже покупка валюты на личные деньги уже не комильфо. Тем более ГКО.
saleksashenko: Я купил ГКО зимой-весной 98-го. И вышел из него вместе со всеми после реструктуризации.