Что будет после Путина?

В статье Джорджа Фридмана, эксперта в области международных отношений, впервые за долгий период времени отчетливо поставлен вопрос: «что будет после Путина». Сама по себе постановка вопроса является знаковой, еще несколько месяцев назад западные и российские аналитики были уверены, что Путин останется у власти до 2024 года, а может быть и дольше.
 Но ситуация неожиданно и резко поменялась.

Украина, разумеется, это отправная точка. Эта страна жизненно важна для России как буферная зона против Запада, а также как маршрут по доставке российских энергоносителей в Европу – этот процесс лежит в основе российской экономики. По состоянию на 1 января 2014 г. президентом Украины был Виктор Янукович, который считался пророссийским. Учитывая сложность украинского общества и политики, неразумно было бы утверждать, что под его руководством Украина была российской марионеткой. Однако очевидно: при Януковиче и его окружении фундаментальные российские интересы в Украине были защищены.

Для Путина это было чрезвычайно важно. Частью замысла, по которому Путин заменил Бориса Ельцина в 2000 г., стала роль Ельцина во время Косовского конфликта. Россия была союзницей сербов и не хотела, чтобы НАТО начинало войну против Сербии. Мнение России не было принято во внимание, российская точка зрения просто не имела значения для Запада. Так как воздушная война не смогла вынудить Белград к капитуляции, русские способствовали решению проблемы, участвуя в переговорах по урегулированию, на которых было принято решение о допуске американских и натовских войск на территорию Косово с целью установления временной администрации. Частью этого договора стало то, что российские войска должны были обеспечивать значительную часть миротворческого процесса в Косово. Но русским не позволили сыграть такую роль, а Ельцину оказалось нечем ответить на это оскорбление.

Кроме того, Путин заменил Ельцина потому, что состояние российской экономики было катастрофичным. Хотя Россия всегда была бедной страной, тем не менее, считалось, что в области международных отношений она является силой, с которой приходится считаться.

Путин должен был дать ответ на оба эти вопроса. Восстановление российской мощи не было быстрым процессом, хотя он еще в самом начале своего президентства заявил: падение Советского Союза стало крупнейшей геополитической катастрофой ХХ столетия. Это не означало, что он желал возродить СССР – на самом деле (и скорее всего) он хотел, чтобы Россию снова воспринимали всерьез, а ее национальные интересы были защищены.

Переломным моментом стали события на Украине в период Оранжевой революции 2004 г. Янукович был избран президентом, однако честность его избрания вызывала сомнения, массовые акции протеста заставили его пойти на перевыборы. Он проиграл, а к власти пришло прозападное правительство. В это время Путин обвинил ЦРУ и другие западные разведки в организации акций протеста (Майдана – ред.) Очевидно, что это был момент, когда Путин утвердился во мнении, что Запад намерен уничтожить Российскую Федерацию по той же схеме, что и СССР. Для него важность Украины для России сделалась самоочевидной. Поэтому он поверил, что ЦРУ организовало демонстрации, чтобы поставить Россию в угрожаемую позицию, что единственным смыслом этого являлось всеподавляюще желание навредить или разрушить Россию. Держа в уме косовское унижение, Путин публично сменил свое отношение к Западу с подозрительного на враждебное.

С 2004 по 2010 гг. российские власти работали над тем, чтобы свести на нет последствия Оранжевой революции. Они реформировали российскую армию, фокусировали усилия разведки и использовали любые экономические возможности, чтобы придать отношениям с Украиной новые формы. Если они не могли контролировать Украину, то они не хотели, чтобы ее контролировали США и Европа. Разумеется, это не было единственным приоритетом на международной арене, но, несомненно, считалось важным.

Российское вторжение в Грузию имело большее отношение к Украине, чем к собственно Кавказу. В то время США слишком увязли в Ираке и Афганистане, а  Вашингтон не имел формальных обязательств перед Грузией, однако при этом имелись прочные связи и некоторые данные Грузии гарантии, пусть и не подкрепленные юридически. При вторжении в Грузию ставились две задачи. Первая – показать, что российские вооруженные силы, которые были в печальном состоянии в 2000-х, в 2008 г. оказались способны на решительные действия. Второе – продемонстрировать региону и, в частности, Киеву, что американские гарантии, официальные или нет, ничего не стоят. В 2010 г. Януковича избрали президентом Украины, после чего достижения Оранжевой революции были свернуты, а западное влияние в стране – ограничено.

Отдавая себе отчет в появившихся трещинах в отношениях с Россией и общий антиамериканский тренд в регионе, администрация Обамы в 2009 г. попыталась вернуть к жизни старую модель в двусторонних отношениях, презентуя Путину Хиллари Клинтон с «кнопкой перезагрузки» в руках. Но Вашингтон желал восстановления отношений на уровне тех, о который сам Путин отзывался, как о «тяжелом прошлом». Он совершенно не был заинтересован в таком рестарте. Вместо этого он пришел к выводу, что США заняли оборонительную позицию, и решил воспользоваться своим преимуществом.

Местом для приложения его усилий стала Европа, в частности, Германия, зависимая от российских энергоресурсов. Кульминацией его политики стала Сирия, когда администрация Обамы угрожала Дамаску авиаударами за использование химического оружия, а ему удалось добиться того, что угрозы так и остались словами. Россия агрессивно оппонировали попыткам Обамы, настаивая на проведении переговоров. Оправившаяся после кризиса Россия выглядела на мировой сцене решительной и дееспособной. США – напротив, нерешительными и безответственными. Несмотря на слабеющую экономику, российское влияние, как казалось, крепло. И это укрепляло позиции Путина.

Из эффективного искушенного правителя - в опасного дилетанта

События 2014 г. в Украине, напротив, стали для Путина катастрофой. В январе Россия доминировала в Украине. Это закончилось в феврале, когда Янукович бежал из страны, а к власти пришло прозападное правительство. Всеобщего антикиевского восстания, которого Путин так ждал на Восточной Украине после отставки Януковича, так и не произошло. Тем временем киевское правительство, опираясь на помощь западных советников, укрепляло свою власть. К июлю Россия контролировала лишь малую часть Украины: Крым, где она совершенно законно, по условиям двусторонних договоров, держала значительные военные силы, а также треугольник, простирающийся от Донецка к Луганску и Северодонецку, где небольшое количество повстанцев, открыто поддерживаемых российскими специальными подразделениями, держали под контролем около дюжины городов.

Так как никакого восстания в Восточной Украине не произошло, стратегия Путина заключалась в том, чтобы оставить Киев в одиночку выпутываться из ситуации, играя на противоречиях между США и Европой, используя сильные торгово-экономические связи России с ЕС. Катастрофа малазийского «Боинга» пришлась очень некстати. Если выяснится (а сомнений в этом немного), что Россия поставляла системы ПВО сепаратистам и посылала экипажи для них (управлять этими системами можно только после длительного обучения), на Россию могут возложить ответственность за сбитый самолет. И это значит, что возможности России играть на противоречиях между европейцами и американцами сойдут на нет, а Путин из эффективного искушенного правителя, без колебаний готового на использование силы, превратится в опасного дилетанта, поддерживающего безнадежный бунт с помощью неуместных в данных условиях вооружений. В тоже время Запад, без оглядки на противодействие стран, не желающих разрыва с Путиным, должен оценить, насколько он в действительности эффективен и рационален.

Тем временем, Путин уже должен подумать над судьбой своих предшественников. Никита Хрущев вернулся из отпуска в 1964 г. и обнаружил, что его уже заменили его собственным протеже Леонидом Брежневым, и, кроме всего прочего, обвинили в  «неадекватности». Незадолго до этого Хрущев столкнулся с унижением во время кубинского ракетного кризиса. Это, а также его неспособность решить экономические проблемы после почти десятилетнего пребывания у власти, привели к тому, что его ближайшие коллеги «выписали» ему отставку. Серьезное внешнеполитическое поражение вкупе с экономическими проблемами привели к тому, что фигура, недавно представляющаяся неуязвимой, была просто сброшена с доски.

Ситуация в российской экономике совсем не так катастрофична, как при Хрущеве или Ельцине. Но в последнее время она постоянно ухудшалась, и, что возможно более существенно, Путин не оправдал возложенных надежд. Восстановившись после кризиса 2008 г., рост российского внутреннего продукта постоянно замедлялся, а в этом году ЦБ объявил о нулевом росте. Учитывая сегодняшнюю ситуацию, мы предполагаем, что российская экономика скатится в рецессию уже в 2014 г. Уровень долга региональных правительств за последние 4 года удвоился, несколько регионов уже близки к банкротству. Украинский кризис только ухудшил ситуацию. Капитал бежит из России: за первые 6 месяцев «утекло» $76 миллиардов (в сравнении с 63 миллиардами за весь 2013 г.)

Прямые иностранные инвестиции упали на 50% в первой половине 2014 г. по сравнению с тем же 2013 г. И все это произошло несмотря на то, что цены на нефть оставались выше $100 за баррель.

Популярность Путина в своей стране взмыла вверх после успешно проведенной Олимпиады в Сочи и после того, как западные СМИ представили его агрессором в Крыму – ведь кроме всего прочего, его репутация построена имидже жесткого и агрессивного лидера. Тем временем ситуация на Украине становится все очевиднее, поэтому его великие победы будет рассматриваться как прикрытие для отступления, приходящегося на период серьезных экономических проблем. Для многих лидеров события в Украине не представляли бы такой серьезной угрозы. Но Путин построил свой имидж на жесткой внешней политике, и перед событиями в Украине экономика уже нанесла удар по его рейтингу.

Вообразим Россию после Путина

У режимов, подобных тому, который создал Путин, демократический процесс не может быть ключом к пониманию того, что случится в следующий момент. Путин вернул советские черты в структуру управления страной, включая термин «Политбюро» для обозначения узкого круга приближенных. Все они, разумеется, подобраны им самим, подразумевается, что они будут лояльны к нему по умолчанию. Но именно в «Политбюро» советского типа чаще всего следует опасаться ближайших коллег.

«Политбюро» построено так, чтобы лидер мог выстраивать коалиции между его группировками людей, входящих в ближний круг. Путин хорошо поднаторел в этом, но до этого он был весьма успешен во всех своих начинаниях. А сейчас его способности держать все под контролем пришел конец. Вместе с ней и вера в его в его счастливую звезду также стала ослабевать, а различные группировки начали проявлять озабоченность своей близостью к терпящему неудачи лидеру, который вдобавок начал совершать опасные маневры. Подобно Хрущеву, который потерпел фиаско в экономике и во внешней политике, Путин может вынудить своих коллег сменить его.

Трудно делать предположения относительно того, кто будет преемником Путина в результате кризиса, учитывая, что существующий конституционный процесс находится в параллельной реальности относительно той неформальной системы управления, которую создал Путин. С точки зрения демократического процесса, министр обороны Сергей Шойгу и мэр Москвы Сергей Собянин столь же популярны, как и Путин. Я предполагаю, что популярность обоих со временем еще возрастет. По канонам советской подковерной борьбы глава администрации Сергей Иванов и  Секретарь Совета безопасности России Николай Патрушев также могут быть в числе возможных претендентов на власть. Но есть и другие. Кто, между прочим, ожидал появления Михаила Горбачева?

Определенно, просчитавшиеся или не справившиеся с управлением политики не выживают. Путин просчитался в Украине, не смог предвидеть падения своего союзника, не нашел эффективного ответа, а затем споткнулся в попытке отыграться. Его управление экономикой также, мягко говоря, не было образцовым, если не сказать большего. Ему в затылок дышат коллеги, которые уверены, что у них получится лучше. Вдобавок появились весьма влиятельные люди в Европе, которые были бы весьма рады видеть его уход. Он должен либо ухитриться быстро повернуть эту волну вспять, либо его заменят.

С Путиным далеко еще не все кончено. Но он правил 14 лет, если считать время, когда Дмитрий Медведев формально был у власти. И это долгий период. Он может вполне оправиться от удара. Но, судя по тому, как складывается ситуация сейчас, я не исключаю, что некие тихие, пока не выраженные в слух, мысли уже будоражат воображение его приближенных. А в тоже время самому Путину приходится постоянно перебирать имеющиеся у него варианты действий. Отступление перед лицом Запада, и признание статус-кво в Украине было бы непростым решением, если вспомнить то, что косовская ситуация помогла его приходу во власть, учитывая то, что он сам говорил об Украине на протяжении последних лет. Но теперешняя ситуация не может продолжаться долго. Фактором риска в нынешней ситуации является то, что если Путин столкнется с серьезной политической угрозой, вероятность того, что он пойдет на агрессивные шаги, больше, чем вероятность того, что он отступит. Я убежден, вне зависимости, реальны ли угрозы, стоящие перед Путиным или нет, слишком многое у него в последнее время пошло не так, поэтому возможность такого варианта приходится рассматривать серьезно. В любом политическом кризисе, по мере ухудшения ситуации —  все более и более чрезвычайные меры становятся допустимыми.

Тем, кто думает что Путин – самый агрессивный и репрессивный российский лидер из всех возможных, – стоит учесть, что этот имидж  далек  от реальности. Ленин, к примеру, был чудовищем, но Сталин – много хуже. По этой аналогии могут наступить времена, когда мир будет оглядываться на путинскую эру, как на эпоху либерализма, поскольку, если борьба Путина за выживание будет все напряженней, а желание его соперников сместить его станет все более очевидным, их готовность идти  на все более и более жестокие действия  может лишь возрасти.

Stratfor