Было ли советское воровство (импортозамещение) эффективным?

Депутаты российской Госдумы предлагают в ответ на новые санкции США отказаться от американских товаров и начать собственное производство их аналогов, игнорируя патентное право. В этой идее ничего нового для страны нет. Производство копий зарубежных товаров под собственными брендами практиковалось в СССР и достаточно широко.

Практически все модели автомобилей, выпускавшихся в СССР, были копиями. Первая советская машина, поступившая в свободную продажу, Москвич-400, была полностью идентична немецкой Opel Kadett K38. Более того, изготавливались эти "Москвичи" на трофейном оборудовании, вывезенном после войны с завода Opel в Рюссельхайме. Модель выпускалась с 1946-го по 1954 год.

Первый "Запорожец", ЗАЗ-965 (выпускался в 1961-1963 годах) был копией итальянского Fiat 600. Итальянцы называли эту модель, выпущенную в 1955 году, ‘topolino’ – "мышонок". Его советский собрат получил прозвище "горбатый". Мощность ЗАЗ-965 составляла 23 лошадиные силы, максимальная скорость – 80 км/ч.

Всего "горбатых" было выпущено около 300 тысяч. Он стал первым народным автомобилем, несмотря на свои очевидные недостатки, сделавшие его объектом многочисленных шуток. Главная претензия заключалась в тесноте салона. Шутили, что в "Запорожец" не ставят радио, потому что уши пассажиров все равно зажаты коленями.

Перед тем, как запустить "горбатого" в массовое производство, его показали Никите Хрущеву. Генсек прокатился по Красной площади и остался доволен машиной. Что до размеров салона, Хрущев заявил – раз уж он тут поместился, то и кто угодно поместится.

Следующий "Запорожец", ЗАЗ-966, позаимствовал дизайн у немецкого NSU Prinz IV. Эту модель в народе прозвали "ушастый" за оттопыренные воздухозаборники – деталь, добавленную советскими инженерами. Примечательно, что и "горбатый", и "ушастый" выпускались также в модификации с ручным управлением, что делало их подходящими для людей с инвалидностью.

Что до цены, то стоил ЗАЗ-965 1800 рублей. Немало, учитывая, что средняя зарплата в стране составляла 90-100 рублей. Но несравнимо дешевле "Волги", стоившей 5,5 тысячи. Этот автомобиль, ставший на десятилетия символом высочайшего престижа, был доступен только советской элите: партийному начальству, директорам предприятий, высшему офицерству, звездам науки и культуры. На "Волгах" ездили и те, кто жил на "нетрудовые доходы": спекулянты и прочие сомнительные личности. "Волгу" дарили космонавтам после полета на орбиту. Она же была главным призом государственной лотереи.

Впрочем, дизайн "Волги" ГАЗ-21 тоже был скопирован – с американского автомобиля Ford Customline (выпускался с 1952 года).

Знаменитый мотоцикл "Урал", который и сейчас остается одним из немногих российских брендов, известных за рубежом, был создан на основе тяжелого мотоцикла М-72, использовавшегося только для военных нужд. Который, в свою очередь, был точно копией немецкого BMW-750. Известно, что Николай Сердюков, позднее возглавивший Центральное конструкторское бюро по мотоциклостроению, еще до войны проходил стажировку на заводе BMW. Кроме того, несколько немецких мотоциклов купили в Швеции и привезли в Москву, где их внимательно изучили. В 1941 году начался выпуск М-72.

Когда в конце 1950-х руководство решило, что стране нужны мотороллеры, советские инженеры пошли по проверенному пути. Конструкторы Вятко-Полянского машиностроительного завода сняли мерки с культового итальянского скутера Vespa 150GS и изготовили чертежи. Так появился на свет мотороллер "Вятка". Отличное название: и родное, русское, и хорошо смотрится на щите мотороллера вместо Vespa – те же пять букв, первая "в", последняя "а".

Из-за санкций пострадали два грандиозных проекта, от которых зависела вся экономика Советского Союза. Первой жертвой стал нефтепровод "Дружба", по которому должны были поставлять нефть в страны восточного блока и далее на Запад. Трубы для него СССР заказал в Западной Германии, потому что отечественные были слишком низкого качества. США через структуру НАТО надавили на союзников, и контракты были разорваны.

Трубы большого диаметра пришлось выпускать в Челябинске, и на первой партии красовалась надпись "Труба тебе, Аденауэр" (тогда – канцлер ФРГ). Нефтепровод "Дружба" сдали с задержкой на год, но не две нитки, а только одну. Вторую нитку достроили в 1974 году – когда санкции были сняты, а контракты на поставку качественных труб удалось перезаключить. Тогда же нефть из "Дружбы" начали поставлять на рынок капиталистических стран.

Лозунг формата "тебе труба" вновь пригодился в начале 1980-х, когда администрация президента США Рональда Рейгана ввела ограничения на поставки электронного и нефтегазового оборудования. В те годы строился газопровод Уренгой – Помары – Ужгород, в его создании участвовали европейские банки и компании. С санкциями не согласились европейские партнеры, и год спустя поставки импортных труб и компрессорных станций возобновились.

Производство стали под одношовные трубы большого диаметра до распада СССР запустить так и не удалось – два завода в России построили только в середине 2000-х годов.​

Московский метрополитен, гордость сталинской эпохи, конечно, никак не мог быть построен без зарубежного опыта. Для начала, нечем было бурить: в СССР не было проходческих щитов, необходимых для прокладки тоннелей. Денег на закупку импортных тоже не было. У Никиты Хрущева (он в то время был первым секретарем московского горкома партии) родилась идея: заказать у англичан один щит, разобрать и скопировать. Что и было успешно проделано.

Попалась на эту удочку и компания Siemens, в 1932 году согласившаяся прислать в СССР один из своих вагонов. Компания рассчитывала, что, познакомившись с образцом, советские власти заключат контракт на поставку подвижного состава. Но вместо этого советские умельцы разобрали вагон и запустили производство копий.

Правда, с производителями эскалаторов этот номер не прошел, пришлось проектировать самим.

Советские граждане не были избалованы приборами, облегчающими ведение быта. Даже в 1980-е годы не в каждой семье были хотя бы стиральная машина или телефон. Но какие-то вещи, конечно, производились. Например, пылесосы "Москва" (1954 г.) и "Чайка" (1963 г.). Первый был скопирован с американского Lewyt Model 40 (1947 г.), а второй в точности, вплоть до цвета корпуса, повторял еще довоенную голландскую модель пылесоса Erres (1939 г.).

Электробритва Агидель-М (1967 г.) была скопирована с Philishave SC 8010 производства Нидерландов. Причем у советской бритвы даже коробка была того же цвета, только без иностранной надписи.

Еще до Второй мировой войны советское руководство задумалось о том, что стране нужен праздничный алкогольный напиток, что-то вроде французского шампанского. Ведь импортные вина были простым советским людям абсолютно недоступны. Так в 1937 году появилась марка "Советское шампанское".

В СССР были люди, знакомые с технологиями французских виноделов, но советская промышленность не могла себе позволить такое производство. На изготовление настоящего шампанского нужно самое меньшее три года. Советские технологи придумали, как делать игристое вино быстро и дешево, чтобы оно было доступно каждому гражданину СССР хотя бы по праздникам.

Вообще называться шампанским имеют право только вина из французской провинции Шампань, любые другие вина "с пузырьками" именуются игристыми. Такое положение дел закреплено международными договорами с конца XIX века. Советских производителей подобные запреты не смущали, а потребители вряд ли вообще о них знали. Во всяком случае, традиция называть любое игристое вино "шампанским" жива в России по сей день.

Треугольные пакеты молока с красно-синим орнаментом – образ, часто встречающийся при ностальгических воспоминаниях о советском времени, когда продукты "были настоящими". Молоко, возможно, таким и было, а вот картонную упаковку советская пищевая промышленность позаимствовала у Tetra Pak.

Сначала СССР закупил у шведской компании некоторое количество автоматов по фасовке молока, а в 1961 году один из московских заводов наладил производство аналогичного оборудования.

В 1973 году КПСС поручила Всесоюзному научно-исследовательскому институту пиво-безалкогольной промышленности придумать аналог "Пепси-коле" и "Кока-коле". В результате на прилавках советских магазинов появилась сладкая газировка темно-коричневого цвета под названием "Байкал". Справедливости ради, на колу он походил разве что цветом, рецептура и вкус были оригинальные.

Кстати, "Кока-кола" чуть было не появилась в СССР еще до войны. В 1936 году нарком пищевой промышленности Анастас Микоян съездил в продолжительную командировку в США, а вернувшись, пытался внедрить на родине впечатлившие его идеи. В своих мемуарах Микоян перечисляет десятки американских заводов, фабрик, магазинов, кафе, в которых он побывал, и с откровенным восхищением отзывается о многом из увиденного.

"Привлекло наше внимание массовое машинное производство стандартных котлет, которые в горячем виде продавались вместе с булочкой – так называемые "хамбургеры" – прямо на улице в специальных киосках. Я заказал образцы машин, производящих такие котлеты, а также уличных жаровен. В 1937 году мы перенесли этот опыт в некоторые наши крупные города – Москву, Ленинград, Баку, Харьков и Киев, обязав местную хлебопекарную промышленность наладить производство специальных булочек, а предприятия мясной промышленности – освоить массовое производство котлет по единому стандарту и развозку их в торговую сеть в охлажденном виде. Были построены и специальные киоски для уличной продажи котлет, по закупленным образцам освоено производство электрических и газовых жаровен. Продажа горячих котлет была встречена у нас очень хорошо потребителями, и торговля пошла бойко. Лишь война помешала прочно и широко привить это начинание в нашей стране", – писал Микоян.

"Горячие московские котлеты с булочкой" продавались в уличных киосках по 50 копеек. Первоначально планировалось продавать котлеты вместе со стаканом колы, но от этой идеи отказались, сочтя ее слишком затратной.

"Все это упиралось в технику, и мы считали, что незачем, так сказать, заново изобретать велосипед, коль он уже изобретен другими. Поэтому многое было взято нами у американцев. Так, например, мы привезли из Америки механизированный способ изготовления булочек, которые до этого изготовлялись вручную и назывались "французскими". Новый тип булок мы назвали "городскими", – вспоминает бывший нарком.

В 1980-е годы в СССР начали выпускать портативные электронные игры "Электроника": "Ну, погоди!", "Веселый повар", "Тайны океана" и т.д. Эти игры были скопированы (многие – до мельчайших деталей) с линейки Game & Watch японской компании Nintendo.

Копировали в СССР и обычные игрушки. Например, набор под названием "Конструктор металлический маленький №1", известный каждому советскому ребенку, был копией конструктора Meccano, который продавался в Великобритании аж с 1908 года. Популярнейшая настольная игра "Морской бой" была скопирована с игры Battleship, выпущенной в США в 1931 году.

Советские копии персонального компьютера Apple II назывались "Агат" и обладали корпусами таких расцветок, от вида которых Стива Джобса мог бы хватить удар.

"Я не пытался вскрыть корпус, но заглянул внутрь через отверстия в нем. Увиденное не слишком обнадеживало. Передо мной предстала кошмарная путаница проводов. Платы были тошнотворно-коричневого цвета и выглядели так, как будто пережили античные времена. Я не увидел ничего, похожего на материнскую плату (хотя, возможно, она была погребена в глубине корпуса), и предположил, что передо мной нечто вроде старой объединительной платы", – так описывает "Агат" американский врач и специалист по программному обеспечению медицинской техники Лео Д. Борс, которому довелось познакомиться с советским компьютером во время визита в СССР в 1983 году. Впрочем, Борс отмечает, что в целом "Агат" работал неплохо.

Американец задается вопросом: а зачем вообще выпускать подобную машину? При среднем качестве она стоила огромных денег: по словам Борса, представители советской экспортной организации Элорг назвали ему сумму в 17 тысяч долларов. "Когда я сказал, какой компьютер я мог бы купить в США за эти деньги, они были в шоке. Не уверен, что они вообще мне поверили", – пишет Борс, делая вывод, что на западном рынке "Агат" не выдержит конкуренции.

Что касается внутреннего рынка, врач полагает, что компьютер может быть полезен на предприятиях и в учреждениях, но не для персонального использования.

"Зачем вообще советским гражданам компьютер? – задается вопросом Борс. – Им определенно не нужно беспокоиться о финансовых инвестициях или рассчитывать подоходный налог".

Он также не видел перспектив использования персонального компьютера в системе образования. По словам Борса, в советской школе упор делается на механическое заучивание информации, а для этого компьютер не нужен.

Западные производители, конечно, знали о том, что их разработки копируют в СССР. На сайте университета Флориды, посвященном оптической микроскопии, есть фотография старого микропроцессора компании VAX, на котором американские разработчики оставили послание своим советским коллегам. Шутливой надписью на ломаном русском инженеры пытались сообщить, что VAX – это когда вы крадете самое лучшее.

Было ли советское импортозамещение эффективным? К сожалению, не слишком. Во-первых, качество советских товаров почти всегда было значительно хуже, чем у европейских и американских аналогов. Во-вторых, при плановой экономике никак не получалось производить товары в нужных количествах. К 1970-м годам только 45% советских семей, живших в городах, имели холодильник, 61% – телевизор, 64% – стиральную машину и 16% городских семей – пылесос. А компьютеры, как и предсказывал доктор Борс, появились в квартирах не раньше, чем рухнул Советский Союз.

Люся Мовсесян