Послевкусие после мордобоя

Мордобой, о необходимости которого так много говорили «прохоботы», состоялся!

В предвоскресный вечер миллионы обывателей получили под пивко или законную рюмочку редкое по форме и азартности зрелище – ринг, на котором сражались борцы разных весовых категорий и в прямом, и в переносном смысле. Причем боролись в совершенно разных манерах и разнородным оружием.

Зеленский – на фоне соперника миниатюрный, щупленький, остроглазый, подвижный, в общих чертах придерживался стилистики учителя Голобородько. Петр Алексеевич изображал большого, благодушного медведя, который молниеносно переходил на рык, как только предоставлялось слово для обращения к трибунам. А на них «болели» свыше 60 тыс. зрителей, причем на арене – главном для телекамер плане, солидарно бесновались преимущественно его сторонники.

По стилистике это была бравада Лидера, рассчитанная на реакцию «хайль». В своем разнобое внешне это воспринималось довольно комично, особенно в кульминационной сцене, когда Зеленский встал на колени лицом к публике, а Порошенко повернулся к ней спиной, целуя руку волонтерке, у которой погиб муж, но выглядело это как то, что он повернулся к публике задом. Мог бы поцеловать ее руку сразу после коленопреклонения перед народом (публикой), но реакции не хватило и получилось как получилось, весьма неуклюже и непонятно со стороны.

В сущности, сцена эта стала символической, прекрасно отразив образы власти и эмоции, с ними связанные: государственно-бюрократической и «народной».

Что касается впечатлений по содержательной части, то со стороны Зеленского явным косяком стало употребление термина «повстанцы» относительно пророссийских обитателей ДНР и ЛНР. И Порошенко так возмутила формулировка - "повстанцы", что он заметил ее только после дебатов, а потом оказалось, что и сам ею грешил. Хотя со стороны Зеленского это была цитата одного из вопросов от народа.

А общей слабинкой – полное отсутствие темы предвыборных обещаний, окромя «рассудить» и «посадить». И то и другое Порошенко эксплуатировал в своих атаках, особенно после дебатов на Олимпийском, когда продолжил их уже в единственном числе на Национальном ТВ.

В качестве козыря Порошенко использовал, кроме привычной «ультрапатриотической» риторики, страшилку с Коломойским, которую, как дятел, долбил и вынес в качестве лакомства на десерт – в заключительный монолог. Психологически расчет был правильный – чтоб именно это запомнилось. Только, увы, этот акцент работал в основном на свой электорат, который и без того был предан и добросовестно демонстрировал поддержку.

А вот в целом в поведении Порошенко обнаружилось явное противоречие между формой и содержанием. Форма была трибунная, наступательно-зажигательная, с мощным голосом и картинными жестами. А вот ответы и вообще позиция  – оборонительные, навязанные противником. Ему приходилось «отчитываться», да еще в столь унизительной форме, когда «какой-то мальчишка-актеришка» в эфире на весь мир задает тебе вопрос: вам не стыдно! И ты вынужден на него отвечать: нет.

Нет, потому что альтернатива – поклониться и выдавить нечто: да, виноват, были ошибки, грехи, но...это выглядело бы и вовсе беспомощным фиаско.

Не удивительно, что отклики наблюдателей тотально единодушны, что видно уже по заголовкам: «Чистый нокаут», «Жалкое зрелище», «Зеленский разорвал Пороха»...Возможно, плохо искал, но отзыва, в котором бы утверждалось, что Порошенко набрал дополнительные очки, не нашел.

И это притом, что есть немало вдумчивых скептиков относительно «Кота в мешке», которым вчера на дебатах Петр Алексеевич окрестил своего соперника. Типа Д. Гордон, Д. Джангиров и др. Но и они, признавая, что Зеленский – «не фонтан», выбирают в его пользу. Просто потому, что свежий ветер внушает хотя бы надежду, дает шанс, просто – прикол. А Порох обречен. Потому, что как выразился когда-то Степан Бендера, «невозможно остановить идею, час которой уже пришел».

Владимир Скрипов