Чудеса откровенности от РИА Новости

Центрально-Африканская Республика "захвачена российскими наемниками". Мозамбик "перезапускает" отношения с Россией и рассматривает перечень вооружений, который хочет получить. ДР Конго предлагает России "зайти" через военное сотрудничество. Где-то далеко ведутся переговоры о постройке российской военной базы в Джибути.

Все это не параноидальные заголовки ВВС или CNN. Это — реальность последних двух месяцев. Она не так близка нашей общественности, как, скажем, события в Киеве, и остается где-то на периферии внимания. Но наши американские и европейские партнеры уже всерьез обеспокоились "российским вторжением" в Черную Африку, которое по географическому охвату уже превысило памятные времена пика советского влияния. И строится совсем по другому принципу.

Сильно нервничать на Западе начали после 30 марта, когда в Центрально-Африканской Республике (ЦАР) отмечали (на стадионе в столице Банги) вторую годовщину избрания на президентский пост Фостена-Арканжа Туадеры. Президент прибыл на стадион, построенный когда-то французами, в сопровождении подозрительно белой охраны в камуфляжах без знаков различия. Формально охрану таких мероприятий должны были нести руандийцы из остатков миротворческих сил ООН в ЦАР. Но за неделю до этого ранее неизвестные, но хорошо вооруженные и организованные белые люди заменили руандийские патрули на улицах города.

Вскорости выяснилось, что белые охранники полностью контролируют президентскую администрацию, гараж президента и бронетехнику, имеют неограниченный доступ к его передвижениям и к ключевым фигурам из окружения Туадеры. На улицах Банги появились белые патрули, а европейского вида советники были замечены в воинских частях ЦАР уже не только в столице. Французы, озабоченные своей исторической ответственностью за бывшие колонии, стали бить в колокола. И тут президент Туадера все объяснил.

Его администрация официально сообщила, что отныне "существует отряд российских спецподразделений для усиления безопасности президента". В структуре президентской администрации появилась новая должность — "директор по безопасности" из числа российских офицеров, который отвечает в том числе и за работу "группы телохранителей". Французы утверждают, что этот же офицер является и "ключевым посредником для контактов ЦАР и России в оборонной и экономической сфере".

Уже 31 марта президент Туадера принимал парад первой роты (200 человек) центральноафриканской армии, которая была полностью перевооружена на российские образцы вооружений, одета в российский камуфляж, и командовали парадом тоже россияне. Вообще договоренность о российском перевооружении армии ЦАР были достигнуты в октябре прошлого года в Сочи, куда прилетал Туадера. Он изначально просил подготовить два батальона (1,5 тысячи человек) со стрелковым вооружением, гранатометами и бронетехникой. Для этого требовалось снять ограничения ООН на поставку вооружений в ЦАР. Через месяц ООН согласилась частично снять для Москвы эти ограничения, и 26 января первый Ил-76 военно-транспортной авиации приземлился в Банги.

Американцев особенно возмутил тот факт, что президент Туадера распорядился передать "русским" штат автомобилей "Форд", которые ранее были поставлены Пентагоном в ЦАР в рамках военной помощи. Полтора миллиона долларов оказались в руках россиян, которые "бессовестно разъезжают" на этих "Фордах" по Банги. Затем Туадера передал российским военным советникам для проживания и в качестве штаба "дворец Беренго" — бывшую резиденцию печально известного диктатора Бокассы, стоящую заброшенной в пригороде Банги.

"Мы ничего не можем сделать. Русские ждут реакции Америки. К тому же они пользуются методами, которыми мы не пользуемся, — говорит один неназванный французский дипломат в ЦАР. — Они беззастенчиво подкупают всех, кто открывает перед ними двери".

(Кто бы говорил. Франция в ЦАР исторически жила только на взятках — причем давались и брались они в оба направления. Французы, кстати, пробовали сделать президентом своего ставленника — женщину, мэра Банги Катрин Самба-Пенза. Но в феврале 2016 года решительную победу на президентских выборах одержал ректор местного университета Фостен-Арканж Туадера, и французы стали постепенно улетать в Габон и Мали.)

Одной из главных претензий местных к французским десантникам была их полная бесполезность. Они быстро взяли под контроль те алмазные копи и урановый рудник, которые оставались еще формально во французской концессии, а на улицах Банги не делали ничего. Их даже стали обвинять в содействии геноциду, сопоставляя то, что происходило в последние годы в Банги, с Руандой. И тут появились "эти русские".

Пока нет никаких данных о том, под чей контроль перешли действующие алмазные копи и урановый рудник. Обычно это происходит довольно быстро и бескровно. Другое дело, что физический контроль над месторождениями и промыслами не означает юридический переход собственности. Для президента Туадеры более важна эффективность действий приглашенного контингента по охране границ, уничтожению самого факта угрозы со стороны мусульманских отрядов и окончательное восстановление безопасности на всей территории страны, начиная со столицы. И если французы с этим справиться были не в состоянии, то почему бы не попробовать россиянам.

А вот недавнее российское соглашение с Мозамбиком осталось менее замеченным в западных СМИ. Сперва министры обороны России и Мозамбика подписали соглашение о свободном заходе российских военных кораблей в мозамбикские порты. По этому соглашению российские военные корабли могут по упрощенной схеме останавливаться в мозамбикских портах на обслуживание и дозаправку, что превращает эту южноафриканскую страну практически в базу для ВМФ России. Это, конечно, не полноценная база, как в сирийском Тартусе, но близко к тому.

Затем (22 декабря 2015 года) был подписан полноценный договор о военно-техническом сотрудничестве, предусматривающий поставки в Мозамбик российских вооружений, техники и обучение персонала. А прямо сейчас — 28 мая 2018 года — глава МИД Мозамбика Жозе Пашеку заявил, что обсуждается номенклатура этих поставок. "Это соглашение в военной сфере — часть общего процесса запуска двусторонних отношений между Мозамбиком и Россией, — отметил он. — Среди приоритетов — подготовка кадров, а также поставки различной экипировки". "Мы находимся в процессе обсуждения с Россией технических вопросов, чтобы определить, что именно нужно Мозамбику и как профинансировать эти закупки".

Неожиданным прорывом стала страна, в которой не было даже советского присутствия, несмотря на постоянные попытки СССР закрепиться в Центральноафриканском регионе — ДР Конго. Конвенция о военном сотрудничестве между Москвой и Браззавилем была подписана еще в 1999 году, но оставалась "мертвой бумагой" по политическим соображениям (договор так и не вступил в силу из-за прозападной позиции правительства Конго).

А 27 мая этого года, то есть тоже на днях, конвенция была реанимирована. В новом договоре предусматриваются поставки российских вооружений, техники и прочего специфического оборудования. Кроме того, там оговаривается присутствие российских советников и обучение военных специалистов из Конго в России. "Сегодня мы находимся в новой парадигме, в противостоянии с Западом, и раз Россия интересуется Африкой, мы видим ее присутствие в ЦАР, мы "обновляем" старый документ", — сказал один из конголезских политиков.

Отдельной строкой проходят переговоры с нефтеносным Южным Суданом, которому срочно требуется бронетехника и тяжелая артиллерия, и Джибути, которое оптом и в розницу торгует своей стратегически важной территорией под строительство иностранных военных баз.

Переговоры о постройке в Джибути российской военной базы рядом с уже работающей китайской и невдалеке от американской шли давно, но прервались из-за финансового кризиса. В действиях властей Джибути вообще нет никакой идеологии, для них иностранные базы — исключительно вопрос финансового оборота. При этом Россия хотела бы получить немедленный доступ к аэродрому и морскому порту уже на стадии постройки базы в чистом поле (по-джибутийски, "в чистой пустыне"). Этому сопротивляются американцы, которые на этом аэродроме живут и делить его с россиянами не хотят. Но переговоры все-таки идут.

Американцы утверждают, что неожиданное и массированное российское проникновение на черный континент — начало масштабной "битвы на Африку", в которой в отличие от "прокси"-войн холодной войны будут использоваться не только чисто вооруженные методы, но и политтехнологические. Утверждается, что существует некий российский "африканский проект".

Есть он или нет — сказать трудно. Но уже сейчас можно утверждать, что Черная Африка почти наверняка станет еще одной "конкурентной зоной".

РИА Новости

А вот как видится ситуация со стороны, без глупого имперского восторга

Научный сотрудник Немецкого института глобальных и региональных исследований (GIGA) Тим Главион считает, что в Кремле могут недооценивать сложность ситуации, полагает эксперт по Африке, работающий сейчас в ЦАР. По его мнению, Москву все глубже втягивают в конфликт внутри этой африканской страны.

Центральноафриканская республика буквально находится в сердце континента. К сожалению для страны, у нее нет выхода к морю, и она окружена множеством государств, которые сами находятся в глубоком кризисе. С момента получения независимости уровень госуправления крайне низкий. Периферия страны совершенно заброшена. Огромные области, где есть только лес и никаких жилых поселков. Это по многим статистическим показателям самое отсталое государство в мире.

С 2012 года к этой сложной ситуации добавилась еще и гражданская война. Коалиция повстанцев свергла правительство, эту коалицию свергли другие, потом работало переходное правительство. Сейчас есть демократически избранное руководство. Тем не менее основные принципы политики в ЦАР мало изменились: все ограничивается столицей, вопросы безопасности находятся в руках многочисленных негосударственных структур, а также международных миротворческих миссий. Большая проблема - коррупция. У страны нет позитивного развития.

- Да, но важно видеть эту информацию в контексте: так было всегда. Не то чтобы правительственные силы потеряли власть в борьбе с повстанцами, которых, как правило, принято идеализировать. Сейчас речь идет не о восстановлении, а, если уж на то пошло, распространении государственного суверенитета на всю территорию.

- В столице есть пара небольших изменений. Улицу перед российским посольством, например, пару месяцев назад заасфальтировали перед визитом высокопоставленного российского политика. Чаще встречаются российские флажки. Мелкие такие детали. О России чаще говорят, в том числе местные СМИ. Чтобы увидеть больше, надо выехать из столицы в сторону Беренго, где находится дворец бывшего лидера страны, "императора" Бокассы. Там расквартированы российские военные, которые передают оружие армии ЦАР.

В целом многие здесь положительно относятся к появлению России. Население уверено, что кризис разрешится, если армия ЦАР получит вооружение и военным путем установит свой контроль. А российские власти были первыми, кто оказался готов поставить оружие и максимально быстро обучить местных военных обращению с ним. Такие же задачи выполняет миссия ЕС, и на протяжении уже многих лет, но с куда более строгими ограничениями в том, что касается передачи вооружений, обучения и стратегии.

- Об этом много гадают здесь. Сначала, как я сказал, был энтузиазм, но позже возникли вопросы: а кто эти люди, собственно, и чего они на самом деле хотят в обмен на поставки вооружений армии? Недавно France24 показал документальный сюжет, а внутри него - видео, снятое на мобильный телефон кем-то из местных повстанцев с севера страны. На нем видно, как российские инструкторы передвигаются колонной по этому региону и вступают в контакт с повстанцами, вручают им подарки.

Только вот повстанцы их окружают и хотят не только подарки, но и найденное оружие, которое те везут для правительственных сил. Так что не все однозначно позитивно отнеслись к появлению россиян. И чем дольше они тут будут, тем более сложным будет отношение к ним.

- Во-первых, когда слышишь такие обвинения, надо помнить, что в столице идет ожесточенная борьба за власть. И все, что идет на пользу президенту, вызывает критику тех, кто хотел бы его свергнуть. Что касается россиян, то об их деятельности ходит все больше слухов. Так они становятся частью конфликта. Я думаю, что Москва надеялась выступить практически нейтральной стороной и без трений получить выгоду, заключив, например, выгодные контракты. Сейчас, возможно, они поняли, что все не так легко. В ЦАР, где есть столько противостоящих друг другу группировок, не получится просто приехать, вооружить армию и получить привлекательные концессии.

Конфликт не затухает, но я не сказал бы, что от присутствия россиян он разрастается. То, что повстанцы на севере страны захватили вооружение, предназначавшееся для президентских сил, является единичным случаем. Но факт такой: в конфликте появилась еще одна сторона, и пока не она, а ее пытаются использовать в своих интересах другие. Жаль, что российские журналисты попали под "перекрестный" огонь.

- Да, в этой стране есть совсем немного регионов, про которые можно сказать, что они точно находятся под контролем только одной группы. За регион между Сибю и Бамбари воюют несколько групп. С одной стороны, там есть местные войска обороны, как они себя называют. Их часто представляют как Антибалака, это общее понятие для местных ополченцев. Группировок под их эгидой большое количество. Кроме того, есть еще несколько: группировка под лидерством Али Дарассы, активна в этой области и группировка RPRC.

Соответственно, обстановка там накалена. Кто именно это был, кто напал на журналистов? Слухи там играют довольно важную роль. Потому что одна группа считает, что русские приехали в ЦАР, чтобы воевать с ней, или же русские в ЦАР, чтобы поставить их врагам оружие, и это причина, чтобы напасть на них.

Моя интерпретация ситуации такова, что на журналистов напали, восприняв их как часть российских сил, которые вторглись в ЦАР. Их использовали как мишень для атаки на Россию - не обязательно хотели напасть на свободную прессу. Однако же у меня лично еще нет точной информации, кто именно это был и по каким причинам это сделал.

В контексте конфликта в стране надо помнить, что многие думают так: российское вмешательство помогает президенту и его политическому альянсу. И поэтому все, кто против этого политического альянса, считают российское вмешательство угрозой. И, возможно, посредством вот такой точечной атаки на российских граждан надеются, что Россия отступит и поймет, что интервенция обходится ей дороже, чем она изначально планировала.

- Я могу хорошо понять, почему российский МИД хотел бы видеть эту версию в качестве основной. Любые страны, не только Россия, представляют такого рода военную помощь как чисто технические, "обучающие" миссии. Но это всегда и политика. Верят ли в ЦАР, что речь идет исключительно о нейтральном обучении солдат? Конечно, нет. А повстанцы не заинтересованы в том, чтобы этих солдат обучали. Соответственно, я сомневаюсь, что это было ограбление. Да, это возможно. Есть много ограблений на улицах.

Я не знаю подробностей их (журналистов. - Ред.) передвижения. Обычно когда вы передвигаетесь в таких местах, перед этим вы делаете много телефонных звонков, чтобы быть уверенным, что дорога безопасна, предупреждаете о поездке тех, кто контролирует территорию, и вас оставляют в покое.

Обычно все это обговаривается. То, что это было простое ограбление, я считаю сомнительным еще потому, что их убили. Их могли ограбить, отобрать машину и камеры, но убить - это слишком. Столь экстремальные случаи бывают очень редко. И если это происходит, то у этого, как правило, есть политические мотивы.