Выступление Трампа в ООН и реакция американских экспертов

На 73-й сессии Генеральной ассамблеи ООН выступил президент США Дональд Трамп. Опоздав к началу сессии, он поднялся на трибуну после президента Эквадора.

Начав cвое выступление с заявления, что администрации Белого дома под его руководством удалось за последние два года добиться более значительных результатов, чем любой другой администрации в истории страны, Трамп остановился, ожидая реакции зала. Его слова были встречены смехом. После паузы Трамп отметил, что он удивлен реакцией зала.

Больше всего в речи президента США досталось Ирану: Трамп объявил о введении дополнительных санкций против Тегерана с 5 ноября. «Мы работаем со странами, которые импортируют непереработанную нефть из Ирана, чтобы значительно снизить эти закупки. США призывают другие страны изолировать иранский режим до тех пор, пока Иран продолжает свою агрессивную политику», - рассказал американский лидер.

Также президент США раскритиковал руководство Венесуэлы: «Более 2 миллиона человек бежали от социалистического режима Николаса Мадуро… Не так давно Венесуэла была одной из самых богатых стран в мире. На сегодняшний день социализм обанкротил нацию, некогда богатую нефтью, и привел население страны к бедности».

Трампом была раскритикована и ОПЕК, которая, по его словам, «обдирает мир»: «Мы защищаем многие из этих стран (членов ОПЕК), и затем они используют нас, выставляя нам высокие цены на нефть. Нехорошо».

Россию президент США упомянул только один раз, и то в связи с его же упоминанием другой страны – Германии: «Германия будет полностью зависеть от России, если немедленно не изменит свой курс», - подчеркнул Трамп, говоря о зависимости Берлина от Москвы в газовой сфере.

По мнению Уильяма Хилла (William H. Hill), профессора Национального военного колледжа США и бывшего главы миссии ОБСЕ в Молдове, в речи Дональда Трампа четко прозвучала атака на международные институты и противопоставление их интересам США: «Я увидел в его речи крайне односторонний подход. Меня зацепила его декларация того, что многосторонние организации и обязательства посягают на суверенитет и свободу действий США. Можно, конечно, называть это «практическим реализмом», но вопрос, куда этот реализм ведет».

«На практике это означает отказ от многих коллективных институтов и многих правил, которые регулируют международные отношения уже 75 лет, в том числе и правил той организации, в которой он выступал. Ну, допустим, что для США хорошо, что они не связаны некоторыми из этих институтов и правил. Но ведь многие другие страны, в особенности большие державы, также захотят себе поблажек или даже освобождения от тех же самых правил. Так что непонятно, чем это может закончиться, учитывая и так уже достаточную неразбериху в нынешнем миропорядке» - говорит Уильям Хилл.

Эксперт «Центра американского прогресса» (Center for American Progress), бывший заместитель помощника госсекретаря США по делам Восточной Азии и Тихоокеанского региона Майк Фьюкс (Mike Fuchs) согласен с таким выводом: «Основная часть выступления Дональда Трампа отражала вполне устоявшиеся взгляды американских консерваторов, которые считают враждебными США такие организации, как ООН, не принимают многосторонность во внешней политике и сотрудничество с другими странами. Возможно, под «принципиальным реализмом» он понимает ситуацию, когда все страны занимаются своими делами, но США могут судить другие государства за то, что происходит в их внутренней политике – например, когда он рассуждал о Венесуэле».

«Чего-то сверхнового в смысле позиции Трампа в отношении Ирана мы сегодня не услышали. Он всего лишь подтвердил, что в его позиции в отношении Тегерана нет цельности: с одной стороны, он вышел из «ядерной сделки» с этой страной, с другой – пытается установить дополнительные санкции, но при этом совершенно не ясна цель того, что он делает. Он хочет, чтобы Иран как-то поменял свою позицию, но как – не говорит. Вряд ли он стремится к тому, чтобы Иран вдруг превратился в либеральную демократию, но если не это, то непонятно, как Иран должен измениться» - рассуждает бывший высокопоставленный сотрудник Госдепартамента США.

Директор программы энергетической безопасности и изменений климата в Совете по международным отношениям Эми Майерс Джаффи (Amy Myers Jaffe), напротив, считает, что сигнал Трампа, в частности, в отношении ОПЕК и Германии, очень ясен и обоснован.

Он говорит, что ОПЕК противодействует свободному рынку энергоресурсов: «ОПЕК была сформирована как организация для влияния на энергетический рынок, и сейчас она в этом кооперируется с Россией. То есть, эти страны не верят в свободный рынок нефтепродуктов – иначе ОПЕК бы не существовала. Кроме того, мы, например, не можем свободно инвестировать в нефтяную индустрию Саудовской Аравии или России, в то время как в нефтеиндустрию США могут инвестировать все – множество компаний работают в Мексиканском заливе, даже Китай. Так что отрицать, что ОПЕК практикует регулирование нефтяных цен, в том числе их повышение, нельзя».

«Если бы у нас были свободные потоки капитала в мире, и это бы тратилось на добычу самых доступных энергоресурсов, то цены на нефть точно не были бы 80 долларов за баррель. Многие страны страдают от этих высоких цен на нефть, а 25 процентов населения земли вообще не могут покупать энергоресурсы ни в какой форме, и такая ситуация бы не сложилась, не будь ОПЕК» - уверена Эми Майерс Джаффи.

Эксперт настаивает на том, что позиция США является рыночной в лучшем понимании: «Мы, США, верим в свободный рынок, в свободные потоки инвестиций, свободу в мировой торговле, в том числе и энергоресурсами. У нас нет национальной нефтяной компании, мы не занимаемся протекционизмом в нефтяной сфере, и мы полагаем, что это в интересах международной энергетической безопасности. Все, что делает ОПЕК, противоположно такому подходу».

Эми Майерс Джаффи отмечает, что с поставками российского газа в Германию дело обстоит примерно так же: «Даже при том, что у Германии стоят пустые и будут строиться новые терминалы для приема сжиженного природного газа, и немцы говорят, что в любой непонятной ситуации они могут выйти на рынок для покупки нужного им СПГ, прием более 50 процентов газа от одного поставщика – России - не может быть безопасным. Давайте не забывать, что произошло в Японии, когда там из-за аварии на атомной станции в Фукусиме нужно было переориентировать энергопотребление на СПГ – им понадобилось время, чтобы это сделать» (и это не смотря на достаточное наличие в Японии терминалов по приему СПГ - ЭР).

«Если что-то произойдет с поставками из России - и еще вопрос, в какой сезон это произойдет - то непонятно, сколько времени потратит Германия на то, чтобы перейти на другие источники газа. Многие годы нефтеперерабатывающие предприятия в США рассчитывали на нефть из Венесуэлы, да и сейчас именно против нефтяной промышленности Венесуэлы у нас никаких санкций нет. Но там начался коллапс экономики, и теперь этой нефти на рынке мало из-за внутренних экономических проблем Венесуэлы. А Россия еще и всегда поддавливала потребителей своих энергоресурсов политически, имея для этого серьезный рычаг», - предупреждает эксперт.