Вы здесь
Македония получила зеленый свет в НАТО. Кто следующий?
11 января отмечен еще одной фишкой на пути к консолидации Европы. Парламент Македонии с убедительным большинством (81 депутат из 120 ) проголосовал за переименование страны в Республику Северная Македония. Напомню, что договоренность об этом была достигнтуа на встрече главы македонского МИД Николы Димитрова и его греческого коллеги Никоса Кодзиаса 17 июня 2018 года на берегу озера Преспа, через которое проходит граница двух стран. А страсти между Югославии и Грецией вокруг приставки к названию страны стороны света вряд ли у кого вызывают сомнения по поводу латентного резона - устранения формальной преграды для интеграции еще одного югославского региона в НАТО и ЕС.
Справочно напомню, что исторически нынешняя Республика Македония (М) является частью единого региона, корнями угодящего в античность, и разделенная по итогам Балканских войн 1912-13 годов на три части между Грецией (Эгейская М), Сербией (Варданская М) и Болгарией (Пиринская М).
Как часто бывает после насильственного рассечения органики, между обладателями кусков целого запало чувство «несправедливой обделенности», которое так или иначе временами проявляется в виде различных предъяв друг к другу. Например, болгары считают всех славян региона своими сородичами, а македонский язык - диалектом болгарского. Ну, а греков, чей македонский кусок занимает около 26% территории и является вторым по заселенности (2,5 млн.), сильно раздражал тот факт, что югославские македонцы даже название сохранили то же самое, которое носит их «историческая родина». В качестве средства давления они блокировали вступление Македонии в Объединенную Европу.
Две партии
Впрочем, до поры до времени это не давало эффекта, поскольку у власти в период активного «расщирения» НАТО и ЕС находились националисты по главе с премьером Николой Груевски. Помню с каким страстным апломбом тамошний гид у помпезной арки «Македония» в Скопье, где довелось побывать года четыре назад, заверял, что в этом вопросе «наглым грекам» никогда не будет уступок.
Груевски же олицетворял собой политическое крыло, своей партийной традицией восходящее к Внутренней македонской революционной организации (ВМРО), возникшей еще на волне борьбы с османским владычеством, затем – с Тито, а после провоглпшения в 1990 Независимости – против «культурно-исторических» претензий Греции. Именно в качестве правопреемницы ВМРО тогда же был создан блок с Демократической партией за македонское национальное единство (ВМРО-ДПМНЕ), который занял правый фланг в пику социал-демократам (Социал-демократический союз Македонии-СДСМ). Впервые он «оккупировал» парламент на четыре года в 1998-и, когда президентом стал Борис Трайковский. А второй раз – уже надолго - «националисты», ставшие вполне умеренной правой партией, засели во власть в 2006-м. Пока в 2016-м их не сменил соцдем Зоран Заев.
При этом уход Граевского сопровождался коррупционным скандалом, в ходе которого он и три его министра были отданы под суд. В качестве конкретного обвинения в деле фигурировало приобретение пуленепробиваемого «мерседеса» стоимостью под 600 тыс. евро. Суд приговорил его к двум годам тюрьмы, после чего, не доэидаясь ареста, с помощью венгерского посольства экс-премьер ретировался через Албанию, Черногорию и Сербию в Будапешт, где попросил и получил политическое убежище.
Кто следующий?
В своих интеграционных намерениях македонские соцдемы вполне вписались в установку и Брюсселя, и Вашингтона завершить процесс поглощения бывшей Югославии. И как только было подписано соглашение о невинной приставке к названию страны, 11 июля 2017 генсек альянса Йенс Столтенберг огласил официальное приглашение..
Вот только пробить эту установку внутри страны было непросто. Дело в том, что утверждать, будто «голос народа» настроен явно «проевропейски», было бы преувеличением. 30 сентября прошлого года в стране был проведен консультационный (т.е необязательный к исполнению) референдум, на котором было получено 90-процентное большинство. Но его результат не достаточно убедительный из-за низкого – всего лишь 35-процентной явки. Да и парламентское голосование проходило в Скопье под возмущение довольно внушительной толпы.
О том, насколько ситуация непроста, говорит и тот факт, что ярым противником переименования является нынешний президент Георге Иванов, который отказывается подписать соответсвующий закон.
Косвенным отражением раздрая является и результаты декабрьских выбора 2016, на которых соцдемы набрали меньше голосов, чем их соперник (49 и 51 соотвественно). И для того, чтобы получить парламентское большинство, им пришлось пойти на отчаянный меневр – призвать в коалициию «платформу» из трех партий албанского меньшинства. Добиться этого удалось ценой серьезной уступки – требования признать албанский язык вторым официальным. Что и было сделано парламентом в марте прошлого года. Против этого категорически возражал президент Иванов, расценивающий такое решение как мину под унитарную схему конституционного устройства. А многие эксперты предупреждают, что албанцы, на долю которых приходится около 20% населения, этой победой не ограничатся и, взявшись за старое, потребуют ухода части территории страны под крышу Тираны. О том насколько это взрывоопасно, напоминают кровавые межоусобицы, вспыхнвшие в 2001 в Тетуве.
Так что не все однозначно. Тем не менее, по факту Македония вслед за Черногорией принесла Москве очередной «подлый сюрприз» от «браток». Реакция Кремля, естественно, откровенно негативная. Ее еще накануне голосования выразил Сергей Лавров. Цитирую: "Сейчас предпринимаются лихорадочные усилия, чтобы окончательно оформить сделку (о переименовании Македонии. – Ред.) в начале 2019 года. Примечательно, что такая спешка подчинена исключительно поставленной Вашингтоном задаче форсированного втягивания Скопье в НАТО".
Раздражение и обиду усиливает и позиция Греции, которая подлила масла в огонь, обнародовав недавно документы македонской контрразведки, обвиняющие Москву в попытках помешать этим намерениям.
Со вступлением в НАТО Македонии на очереди остались теперь лишь Косово, Босния и Герцеговина и Сербия. Кто из них первый – вопрос интересный и открытый. Большинство экспертов склоняются в пользу Боснии и Герцеговины просто потому, что она большая - третья по территории и населению после Хорватии и Сербии. Однако, она и, пожалуй, самая проблемная, расколотая на две враждующие части – православную Сербскую и католико-мусульманскую Федерацию Боснии и Герцеговины. Соответственно противоположны и ориентации – сербы тяготеют к России, хорваты-католики – к Западу, и боснийцы-мусульмане пока больше всего озабочены тем, чтоб их оставили в покое. Ясно, что при таких тлеющих углях адаптировать эту страну в Альянс весьма проблематично.
Что касается самой Сербии, то тут ситуация еще интересней. Дело в том, что эта республика, считающаяся самой пророссийской на всем постюгославском пространстве, де факто уже в НАТО. Активные контакты с ним постоянно ведутся на высшем уровне, сербские военные регулярно участвуют в натовских усениях, а натовские солдаты имеют право перемещаться по территории Сербии. При этом никаких официальных переговоров об юридическом оформлении этого участия не ведется: сербский президент Александр Вучич заверяет народ, что с НАТО не по пути. А Столтенберг со своей стороны подтверждает, что в Брюсселе Сербию и не ждут.
Похоже, что такая ситуация вполне устраивает обе стороны - с учетом того, что воспоминания о бомбардировках Белграда еще не стерлись. А дружба с русскими для сербов пока еще является столь же сакральной ценностью, что и для белорусов. И в этом отношении Вучич живо напоминает по поведению Лукашенко.
На этом фоне, похоже, маленькому Косову проще всех стать следующим. Тем более, что здесь готовы активно подыграть и Албания, и македонские и косовские албанцы. А Брюсселю, со своей стороны, стало бы легче регулировать, снимать внутреннее напряжение в этом проблемном для Европы регионе.